Осознание происходящего вернулось к полудню. Безошибочно определивший это Кумаров принес ему вторую таблетку, но Паше удалось пронести ее мимо рта. После приема «успокоительного» Пашу заперли в одной из гримерок наверху, и Паша догадывался, что ждет его судьба девушки со светлыми волосами. Бывшему сыщику ни за что не удалось бы выбраться, если бы Кумаров не сделал ставку на таблетки и не схалтурил с охраной комнаты.
В общем, после пары часов работы над замком высокой тяжелой дубовой двери бывший сыщик сумел освободиться. На собрание секты уже собирались люди…
Увидев Лилю в лапах Кумарова, Пашка заорал: – Саша, отпусти ее! Она даже не член секты!
Кумаров усмехнулся и встряхнул свою безвольную жертву. Лиля так и не поняла, почему этот приятный мужчина так поступил с ней.
Учитель в Пашкиных руках находился в полусознательном состоянии, норовя стечь вниз, и Седову приходилось почти нести его тяжелое тело. Пистолет в руке мешал перехватить ужасного человека удобнее, пот стекал по лбу и позвоночнику. Протащив Учителя еще на метр к лестнице и не представляя, что же теперь ему делать с Учителем и с Лилей, Пашка вдруг разозлился:
– Кумаров, я убью эту сволочь, что бы ты ни собирался делать! Плевать мне…
– Паша, не дури! Мне ничего не стоит ее пристрелить! – крикнул ему Кумаров, приставляя к голове Лили пистолет. – А ведь это твоя сестра! Отпускай Учителя!
– Сестра-то сестра, но сводная, – проворчал Пашка и потащил своего заложника к задней лестнице. – А если бы ты знал, сколько раз она меня училкам закладывала!..
Он запыхался, закашлялся и стал шипеть ругательства. Кумаров выстрелил в потолок. Лиля пискнула, сипло закашлялась.
Седов уже вытащил проклятого психа из зала, пересек коридор и спиной, не слишком ловко, но довольно уверенно начал подъем по лестнице вверх, к пролету и к окну, за которым был воздух, была жизнь.
– Оставь Учителя! – крикнул ему десятник.
– Я не могу, – покачал головой Паша, его улыбка здорово напоминала хищный оскал. – Ты меня пристрелишь.
Кумаров, окруженный зомби, неотвратимо следовал за ним, не обращая внимания на то, что его заложница едва передвигает ноги.
Скалясь, откашливаясь и ругаясь, Пашка выбрался на лестничный пролет. Кумаров остановился внизу лестницы, зомби окружили десятника.
– Санек, давай обменивать заложников! – крикнул ему Седов. – Там, внизу, есть задняя дверь. Пусть один твой зомби проводит Лилю к двери и выпустит ее. Как только я увижу ее из окна, отпущу Учителя.
– Ладно, – согласился с террористом Кумаров. Он бы ни за что не пошел на эту уступку, если не был уверен, что Пашка поступит так, как обещал.
Саша задыхался в противогазе. Глаза под чертовой резинкой заливало потом, стрелять было практически невозможно. Зомби, привыкшие на своих тренировках к любым осложнениям в процессе войны, подобных неудобств не ощущали.
Кивнув одному из них, десятник толкнул в его сторону Лилю. Она буквально упала на парня в камуфляже, чувствуя, что теряет сознание, а может, и умирает. Ее подхватили, встряхнули и снова потащили куда-то.
Вдруг Лиля смогла вдохнуть. Воздух принес боль в горло и легкие, вызвал новый приступ кашля, но это была сама жизнь, вливающаяся в Лилино тело. Зомби донес ее до середины газона, увидел в окне силуэт рыжего предателя и со злобой швырнул женщину на землю. Лиля упала на мягкую теплую живую землю в траву и потеряла сознание.
Кумаров стянул резину с лица. Позади него выстроились почти все зомби элитного отряда, одетые в противогазы.
– Ты, сволочь ментовская, – крикнул ему Кумаров, – ты видел, мы отпустили твою сестру. Отпускай Учителя!
– Я еще не спятил, – ответил ему Пашка, приводя десятника в состояние злобной истерии. – Мне нужны его показания. А за Лилю тебе – особое спасибо! Вообще-то не такая она и плохая…
Он был уже возле окна. Высадил локтем стекло, кинул взгляд на улицу, где августовское солнце прогревало запыленные за лето листья то полей.
Учитель совсем закатил глаза, его колени подгибались, он бессовестно повис на Паше, кисло дыша ему в шею. Паша взобрался на подоконник, продолжая придерживать его перед собой, прикрываться им от наставленных винтовок.
Кумаров навел дуло винтовки на высокий силуэт в окне, стараясь целиться выше головы Учителя. Следовало бы послать одного зомби за этой чертовой сестричкой Седова, но Саша слишком был зол, чтобы думать сейчас об этом. Он хотел порвать шпиона в клочья или хотя бы застрелить его, а потом пнуть ногой его труп. Неожиданно упыри расступились, и Пашка, оторопев от ужаса, увидел, как на передний план выехал тот самый монстр из оружейной – автоматический станковый гранатомет. Эта штука могла в три секунды сделать из Паши фарш.
– Саша, очнись! – крикнул он. – Саша, здесь нельзя стрелять! Все взорвется!
Седов значительно преувеличил опасность, пытаясь посеять сомнения в головах членов расстрельной команды. На самом деле концентрация двуокиси хлора в воздухе была не так уж высока. Смертельна для человека, но недостаточна для детонации и взрыва.
Слова Седова никакого впечатления на зомби не произвели. Тогда Паша, урывками поглядывая на зомби и утирая слезы с глаз, втащил Учителя на подоконник. Здесь он замер на миг, а встретившись взглядом с Кумаровым, отчаянным усилием спихнул Светоча вниз, на газон.
Кумаров удерживал удушливую судорогу только силой воли. Организм сдал, противостоять газу он больше не мог. Смерть заполнила собой легкие десятника, уже роняя винтовку, он нажал на спусковой крючок.
Пуля отрикошетила от кованого перила и вошла в бочку со сжиженным газом. Следом за первым выстрелом грянул залп из винтовок элитных сектантских упырей, раздался невыносимый человеческому уху стрекот пулемета. И тут что-то изменилось в воздухе, что-то напряглось, повисла пауза. Пашкин прогноз сбылся – окись азота таки рванула!
…Боясь свалиться прямо на раскинувшегося в неудобной позе Учителя, отставной сыщик плохо рассчитал свой прыжок. Спрыгнув, он завалился на спину и приложился затылком о бордюр. Следом за ним из окна вырвался рваный язык огненного всполоха, здание вздрогнуло.
Серые глаза Седова расширились от ужаса: прямо на него летел здоровенный кусок цементной лепнины, сорвавшийся из-под крыши. Он успел выставить руку вверх, и обломок цемента влепился в предплечье, раскололся надвое, ударил Пашу острым краем чуть выше левого виска. В бедной битой голове снова потемнело…
Глава 29
СЕРЫЙ КАРДИНАЛ СЕКТЫ
Взрыв и последовавший за ним пожар не сумел уничтожить добротную постройку из древнего ракушечника. Пострадала только задняя его половина: разрушилась часть стены у лестницы за сценой, обвалилась крыша – тоже частично, ну и вылетели окна.
Теперь несчастное здание стояло в предзакатной летней тишине, едва коптя небеса.
Казалось, не только Гродин, но и весь остальной мир тоже погрузился в сонное наркотическое блаженство, и нет никому дела до ужасной гибели почти тысячи человек. Возможно, людское сообщество решило, что эти люди достойны своей смерти, потому что жадны, легковерны и позволили себя одурачить и купить. Возможно, это был план – оставить полуразрушенный Дворец пионеров в нынешнем состоянии, с мертвыми телами в своем выжженном чреве? Тела истлеют, останутся лишь голые скелеты, и горожане будут водить своих детей на старинное пепелище, сопровождая дикое зрелище назиданием о вреде сектантства.
Однако это лишь фантазия. За несколько часов до происшествия в МЧС Гродинской области позвонил
