другой хотя бы немного разделяет его чувства.
Алексей разобрал все бумаги, которые тесть оставил в столе и в бюро кабинета. Разложив все документы на столе, и сделав для себя их опись, он подошел к бюро французской работы, проверяя, не забыл ли он что-нибудь в ящиках. Бюро по стилю резьбы очень напоминало то, что стояло в его кабинете в Санкт-Петербурге, и где была устроена потайная ниша. Проверяя свое предположение, Алексей по очереди начал нажимать на резные завитки цветов и виноградных гроздей на боковых поверхностях бюро. На третьей виноградной грозди с правой стороны его пальцы попали в углубления, сделанные под листьями. Он повернул гроздь по часовой стрелке. Раздался щелчок, и ящики бюро вместе с задней панелью выдвинулись вперед. Алексей вынул их и заглянул в потайную нишу, открывшуюся за снятой стенкой. В нише лежала тетрадь в потертом переплете из красной кожи и большой пожелтевший конверт с надписью на французском языке.
Алексей открыл тетрадь. Он сразу увидел, что это дневник, на первой странице стояла надпись: «16 января 1782 года, Санкт-Петербург». Прочтя несколько строчек, он понял, что в его руках дневник Павла Петровича в бытность того молодым гвардейским офицером. Захлопнув тетрадь, он подошел к жене.
- Катюша, я нашел дневник твоего отца, - он протянул ей тетрадь, - тебе решать, что с ним делать. Здесь еще письмо на его имя, посмотри сама, - он передал ей и письмо.
Катя взяла тетрадь, прочитала первые строки и, отложив, открыла письмо. Прочитав его, она так побледнела, что Алексей, испугавшись, что жена потеряет сознание, бросился к ней и обнял.
- Что с тобой? Тебе плохо?- спрашивал он, испуганно заглядывая ей в глаза.
- Письмо, прочти, еле слышно произнесла Катя.
Не отпуская жену, он взял из ее руки письмо и начал читать. Письмо было написано по- французски:
«Уважаемый граф Бельский!
По вашей просьбе мною проведены действия по розыску вашей супруги. По перечисленным вами адресам, где она могла находиться, я ее не обнаружил. Но расспросы парижских знакомых мадам Анн-Мари Триоле, графини Бельской, привели меня в город Дижон, куда мадам переехала по совету врачей из-за ее болезни в декабре 1782 года. В Дижоне мадам проживала при монастыре бернардинок под своей девичьей фамилией Триоле. По рассказам аббатисы монастыря сестры Барбары, она была очень слаба здоровьем и хотела принять монашество, говорила сестрам, что совершила большой грех, обвенчавшись не по католическому обряду с человеком иной веры. По строгому уставу монастыря бернардинок монахиней может стать только непорочная женщина, Анн-Мари поклялась перед образом святой Анны в церкви монастыря, что ее брак не был осуществлен, и она по-прежнему непорочна. Повитуха мадам Жозефина, живущая при монастыре, подтвердила слова Анн-Мари, и ей разрешили вступить в орден. Она приняла постриг в феврале 1783 года под именем сестры Анны, а в ноябре, через восемь месяцев после принятия обета она скончалась от чахотки. Ее похоронили на монастырском кладбище, на ее кресте выбито имя «сестра Анна» и даты жизни и смерти «12 января 1763 - 15 ноября 1783». Из всех документов у покойной было при себе только свидетельство о крещении. Небольшие деньги, что находились в ее распоряжении, были внесены ею как вклад в монастырь при пострижении. За пожертвование, сделанное мной от вашего имени святой общине бернардинок, мне сделали копию ее свидетельства о крещении и выдали свидетельство о смерти, их я отправляю вам вместе с этим письмом.
Всегда к вашим услугам,
Пьер Роше, адвокат Париж, 14 марта 1784 года»
Алексей поднял с пола пожелтевший конверт и обнаружил в нем два аккуратно сложенных листа, скрепленных между собой витым шнуром с монастырской печатью красного воска. На первом листе была копия свидетельства о крещении Анн-Мари Триоле, произведенном в Мон-Сен-Мишель в Бретани в январе 1763 года, на втором - свидетельство о смерти Анн-Мари Триоле, в монашестве сестры Анны, последовавшей 15 ноября 1783 года в монастыре бернардинок в Дижоне. Алексей посмотрел на бледное лицо жены.
- Дорогая, я думаю все ответы - в дневнике твоего отца, ты прочитай его, а я буду рядом, потом ты мне все расскажешь, и тогда мы решим, что с этим делать, - предложил Алексей.
Это было разумно и, немного успокоившись, Катя взяла дневник отца и пролистала его. Даты в дневнике относились к периоду с января по сентябрь 1782 года. Катя вздохнула, открыла первую страницу и начала читать. Она как будто услышала голос молодого веселого человека, единственного наследника древнего рода, богатого красавца, только что вернувшегося из полного впечатлений пятилетнего путешествия по миру. Сначала он описывал, как получил назначение в лейб-гвардии драгунский полк, как радушно приняли его офицеры, как он сделался всеобщим любимцем.
Первые два месяца службы описывались графом в самых восторженных выражениях. У него появился самый близкий друг из офицеров полка - поручик Владимир Дорошин. Также как Бельский, тот был единственным сыном богатых провинциальных помещиков, в деньгах не нуждался и воспринимал службу в гвардии как сплошную цепь кутежей, любовных приключений и мотовства за карточным столом. Друзья на пару веселились, даже любовницы у них были одинаковыми: сестры-близнецы, балерины из итальянской балетной труппы, Карлотта и Джульетта Розини, похожие как две горошины.
Впервые тревожную ноту в восторженных описаниях жизни молодого холостяка Катя заметила в записи за 14 мая 1782 года. Граф описывал поездку веселой компании, состоящей из сестер Розини и обоих молодых офицеров, в модный магазин женского платья мадам Легран на Невском. Молодая помощница мадам Легран, что обслуживала Карлотту и Джульетту, понравилась и графу Бельскому, и Дорошину. Несмотря на ревность сестер-итальянок, оба наперебой принялись ухаживать за ней прямо на глазах своих любовниц, а когда девушка отвергла все их предложения, всерьез заинтересовались недоступной француженкой.
Далее последовали бурные ухаживания за Анн-Мари Триоле, так звали девушку, со стороны графа, но он с раздражением постоянно сталкивался в магазине с Дорошиным. Соперничество привело к тому, что на полковой пирушке, в присутствии всех офицеров полка Бельский и Дорошин заключили пари на огромную сумму в двадцать тысяч рублей золотом, на то, кто первым станет любовником мадемуазель Триоле. Доказательством должна была стать ночная сорочка девушки. Учитывая размер суммы, поставленной на кон, все офицеры следили за ходом событий, заключая собственные пари на того, кто выиграет.
Через неделю Дорошин в присутствии офицеров полка выложил на стол белую батистовую ночную сорочку с инициалами А. М., вышитыми на груди. Граф Павел отказался признать свое поражение и потребовал в подтверждение слово самой девушки. В присутствии мадам Легран, Павел и еще два офицера полка предъявили девушке ночную сорочку и попросили подтвердить, что это - ее вещь. Девушка расплакалась, но подтвердила, что сорочка принадлежит ей, однако она также рассказала, что ее комнату в доме мадам Легран накануне обворовали, забрав все сбережения и часть одежды. Мадам Легран подтвердила, что действительно окно в комнате Анн-Мари было взломано и она уже заявила полицейским о краже.
Вернувшись в полк, Павел Петрович обвинил Дорошина в шулерстве, в ответ тот вызвал Бельского на дуэль. Дуэль состоялась тут же, они дрались на шпагах, и хотя противники в своем мастерстве были одинаково искусны, видно, удача была на стороне Павла Петровича: он убил своего противника ударом в сердце, не получив ни одной царапины. История получила широкую огласку. Дуэли были запрещены, да и отец Дорошина, потерявший единственного наследника, приложил все усилия, чтобы примерно наказать Павла Петровича. Бельский был изгнан из гвардии и сослан на Кавказ в войска графа Тотлебена вести бои с восставшими племенами в Кабарде.
Перед отъездом Павел Петрович заехал в магазин мадам Легран, чтобы попрощаться с девушкой, что так и не ответила на его ухаживания, но зато стоила ему карьеры и вечных угрызений совести за убийство лучшего друга. Он обнаружил ее в слезах со сложенными вещами. Мадам Легран уволила ее, узнав о разыгравшемся скандале. У Анн-Мари не было ни денег, ни крыши над головой, а ее репутация была навеки погублена. Павел Петрович тут же сделал несчастной француженке предложение руки и сердца, а на следующий день священник полковой церкви драгунского полка, в присутствии офицеров, друзей Павла Петровича, обвенчал Анн-Мари Триоле и графа Бельского. Сразу после венчания, оставив жене большую сумму денег и взяв у нее обещание ждать его в Париже, граф выехал в сопровождении, а правильнее
