- Ну что, Тамара Вахтанговна, едем домой, а на рассвете выезжаем в Ратманово. Не бросите меня и своего питомца в трудный час? - княгиня пристально смотрела на няню. - Или хотите уехать?
- Нет, ваша светлость, некуда мне ехать,- ответила грузинка, - я при дворе царя Ираклия выросла, меня родители девочкой царю отдали, а когда он женился, я всех его детей вынянчила, моя царевна младшей была, самой любимой у отца. Слава Богу, что он не успел узнать, что ее больше нет, спокойным ушел. В России моя девочка лежит, здесь и я останусь, и сокровище наше я тоже не оставлю, даст Бог здоровья, выращу его, если вы позволите.
- Спасибо тебе, Тамара Вахтанговна, - помолчав, сказала княгиня, - за царевну ты меня прости, что не признала их брака сразу, ревность глаза застила. А за мальчика я теперь жизнь отдам, здесь мы с тобой союзники.
На глазах старой няни блеснули слезы. Княгиня пожала ей руку и, взглянув женщине в лицо, поняла, что обрела преданного друга на долгие годы. Анастасия Илларионовна вздохнула и закрыла глаза, начинался новый этап ее жизни.
Глава 3
Восемь лет, прошедшие с того памятного вечера в Зимнем дворце, пролетели для Анастасии Илларионовны как один миг. Красавец внук стал смыслом ее жизни. Невестка и сын, довольно кисло встретившие появление нового родственника, в котором они увидели конкурента своим сыновьям, были отправлены княгиней к месту службы князя Василия. Поскольку она щедро снабдила их деньгами «на первое время», да и потом исправно посылала большие суммы, все остались довольны сложившейся ситуацией. Их дети приезжали в Ратманово в мае, а уезжали в октябре. Мальчики дружили и любили друг друга, не разбирая, кто родной, а кто двоюродный брат.
В конце лета 1792 года, десятилетнего Алексея вызвали к бабушке. Княгиня сидела за столом в своем кабинете и держала в руках письмо.
- Садись, милый, откуда ты такой мокрый? - улыбаясь своему любимцу, поинтересовалась бабушка.
- Мы с братьями около пруда в войну играли, водой брызгались, как будто из пушки, - рассказал мальчик.
Бабушка с любовью смотрела на прекрасное лицо ребенка, словно сошедшее с полотен итальянских мастеров.
- Хорошо, посиди и послушай, что отец твой пишет, - велела она и начала читать письмо князя Николая:
«Дорогая матушка и мой дорогой Алеша! Сообщаю вам, что я уже почти год как покинул службу, а два месяца назад вернулся в Санкт-Петербург. Здоровье мое, подорванное ранениями последних лет, сейчас окрепло. Я начал выезжать, и в моей жизни произошло еще одно очень приятное событие: я сделал предложение прекрасной девушке - княжне Ольге Петровне Глинской. Ее родители дали свое согласие, и свадьба назначена на декабрь, в день моих именин на Святителя Николая. Прошу вас, матушка, приехать вместе с Алешей в Санкт-Петербург пораньше, чтобы вы могли познакомиться с моей невестой и ее семьей и подготовиться к свадьбе. Церемонию я хотел бы видеть скромной, помня мой трагический опыт семейной жизни. Но Ольга так молода, и она - старшая дочь у богатых родителей, которые хотят выдать дочь замуж со всевозможной пышностью. Я надеюсь, матушка, на вашу мудрость и ваш авторитет, чтобы мы могли прийти к какому-то решению, устраивающему всех».
- Ну вот, Алеша, нужно нам ехать, - решила княгиня, - проводим братьев твоих в Лондон к родителям, а сами останемся в Санкт-Петербурге. Посмотрим, что за невесту твой отец нашел, и поможем ему. Как, согласен?
Алексей отца не помнил, а привязан был только к бабушке да к своим двоюродным братьям, поэтому известие о женитьбе отца его не взволновало. Наоборот, поездка из Ратманова, откуда он никуда еще не выезжал, казалась ему заманчивой, а уж поездка в столицу была целым приключением. Мальчик с готовностью согласился с бабушкой.
В середине октября большой обоз из шести карет и четырех повозок с вещами в сопровождении двадцати верховых выехал из Ратманова. Княгиня везла внуков, их нянь и гувернеров и свою прислугу во главе с Тамарой Вахтанговной, ставшей за прошедшие годы правой рукой и компаньонкой княгини. Путешествие Алексею показалось очень интересным, и он даже огорчился, когда через двадцать дней вся компания прибыла в дом Черкасских на Миллионной улице.
Князя Николая Никитича не было дома, он находился в подмосковных имениях, но прибывших ждали. Величественный дворецкий, заменивший старого Ефима, отправленного на покой с хорошей пенсией, показал барыне комнаты, приготовленные для членов семьи и слуг. Все было сделано разумно, и княгиня осталась довольна. На следующий день предстояло посадить Николая и Никиту вместе с их гувернером и двумя слугами на корабль, отплывающий в Лондон, а после этого она могла заняться делами сына. Больше всего княгиню волновало то, как отнесется невеста Николая к ее любимому внуку и как мальчик поладит с отцом, которого совсем не помнил.
Через неделю, когда Анастасия Илларионовна сидела у камина в «китайской» гостиной, а Алексей лежал на ковре у ее ног, расставляя в маршевые порядки набор оловянных солдатиков, подаренный ему сегодня бабушкой, в коридоре раздались быстрые шаги, и в комнату стремительно вошел высокий мужчина в дорожном сюртуке и армейских сапогах. Мать с трудом узнала своего красавца сына. Волосы князя Николая, раньше золотистые, теперь были седыми. Сухое лицо с четкими чертами от левой брови до уха пересекал шрам. Голубые глаза когда-то первого весельчака Санкт-Петербурга смотрели грустно.
- Матушка, сынок, - воскликнул князь Николай, - одной рукой обнимая мать, а другой, подхватывая сына с пола и прижимая к себе.
- Боже мой, как он похож на свою мать, - тихо вздохнул отец, заглянув в лицо сына, - те же глаза и кудри, то же выражение доброты и веселья.
На глаза князя навернулись слезы. Мать протянула к лицу сына руку, коснулась шрама и заплакала. Только теперь она поняла, в какой ад загнал себя ее ребенок, убегая от своего горя.
- Здравствуй, Николя, я привезла тебе Алешу, чтобы вы больше не расставались, - сообщила княгиня, с трудом взяв себя в руки, - даже если это разобьет мое сердце, сын должен жить с отцом.
- Я ничего так не хочу, как этого, - отвечал князь, - но и с вами матушка я не хочу расставаться. Только прожив эти ужасные восемь лет, я понял, как глупы были моя гордость и мои поступки: нужно все время быть с теми, кого любишь, и ценить каждую минуту, когда они с тобой. Я хочу, чтобы вы жили с нами.
- Нет, сынок, я тоже больше не хочу повторять своих ошибок, мне важно, чтобы ты был счастлив, а свекровь в одном доме с молодой хозяйкой - не очень хорошая затея, - улыбнулась сыну Анастасия Илларионовна, - главное для меня - будет ли она любить тебя и Алешу.
- Ольга - очень добрая девушка, вот увидите, я никогда не женился бы на девушке, которая не сможет полюбить моего ребенка, - волнуясь, объяснил князь Николай, по-прежнему обнимая сына. - Вы сами посмотрите в оставшиеся до свадьбы два месяца, как она будет относиться к Алеше. Прошу вас сказать мне, каково ваше мнение. У вас не должно быть сомнений, что если Алеше будет с ней плохо, я сразу же разорву помолвку.
- Бог даст, все будет хорошо, - перекрестилась княгиня, - и ты обретешь свое счастье, а мой внук - родительский дом.
На следующий день Черкасские на маленьком закрытом вечернем приеме знакомились с семьей невесты. Анастасия Илларионовна очень старалась произвести на гостей впечатление. Большой овальный стол был накрыт белой скатертью, украшенной гирляндами белых роз. Эти же цветы благоухали в огромных китайских вазах. На столе стоял сервиз из драгоценного фарфора времен регентства, привезенный из Франции в подарок княгине ее молодым мужем в первый год после свадьбы. На хрустальных бокалах и серебре были выведены ее вензеля. Из-за дверей столовой звучала музыка: скрипка и виолончель вели нежную мелодию.
