заплатили деньги за это сообщение. Я ничего не знаю об этой чаше. Подумайте. Что я могу знать о ней или о ее силах? — сказал он, подняв руки. Посох его отбрасывал тень на землю рядом с ним. — Я не могу поверить, что чаша обладает какими-то силами, а если обладает, не могу поверить, что они могут быть губительными.
— Лжешь! — закричал человек в маске, ринулся к слепому и схватил его за горло. Исаак бросил посох и ухватился за душившие его руки. Ему удалось оторвать от своей шеи один палец. Он дернул его назад с неожиданной силой.
Его противник с воплем отступил и стал безумно осматривать землю.
— Где мой ученик? — спросил Исаак, водя ногой по земле в поисках посоха.
Человек в маске увидел свой нож, схватил его и снова повернулся лицом к врачу.
— Лежит где-то здесь, — холодно ответил он. — Пошарь подольше и наверняка найдешь.
Крик разбудил Даниеля. Он в испуге сел. В голове у него мучительно стучало; он коснулся подсыхающего липкого пятна на волосах — и все вспомнил. Стук в голове уменьшился, прекратился, и он поднялся на ноги. Медленно. На сей раз земля под ногами не кренилась, деревья не качались. Он все еще пытался вспомнить, кто или что его разбудило, но безуспешно, и тут услышал ясный, громкий голос сеньора Исаака: «Вы послали за мной».
Медленно передвигаясь от дерева к дереву, Даниель пошел на голоса и наконец увидел между стволами лицо врача. Между ним и отцом Ракели стояла темная фигура, она выкрикивала пронзительным голосом оскорбления.
Понимая, что этот человек не услышит его шагов за собственным криком, Даниель пошел к нему. Боль в голове не унималась, но он уже воспринимал ее как внешнее, незначительное раздражение, вроде дождя или холодного ветра. Разум его был необычайно бодр и ясен, ноги не дрожали. Он машинально потянулся к ножу, не думая, что, как ни странно, человек, нанесший ему удар по голове, не потрудился его обезоружить.
Противник Исаака нагнулся и поднял с земли длинный, зловещего вида кинжал. Потом с негромким рыком бросился на беззащитного врача.
Даниель громко крикнул: «Берегитесь!», ринулся к нападавшему, и весь мир вокруг него обезумел.
Исаак услышал предостережение, пригнулся и отскочил назад. Почувствовал, что кто-то дергает его за одежду, и отступил еще на шаг.
— Папа, — послышался голос у его локтя, — пошли назад. Ты цел?
— Да, — ответил он угрюмо.
— Пошли, — настоятельно повторила Ракель, ведя его за деревья. — Я нашла Юсуфа. С ним ничего не случилось. Но, папа…
Ее голос заглушили громкие крики и тяжелый топот.
— Что это за шум? — спросил врач.
— Стой здесь, — сказала девушка и выбежала из-за деревьев. — Папа, наверное, это стражники, — сказала она, тяжело дыша от бега. — Поднимаются по холму с зажженными факелами. Но, папа, здесь Даниель. Он лежит на земле. Наверное, он пострадал в драке с этим человеком. У него кинжал, — сказала она с дрожью в голосе. — Дай мне свой посох.
— Нет. Нельзя идти с ним против вооруженного мужчины. Судя по звуку, вверх по склону скачут лошади, — сказал Исаак.
У Даниеля было достаточно смелости и ловкости, но не было практики в бою на ножах. Опытный солдат, даже будучи таким рассеянным и слабым, как был сейчас Даниель, мог бы защищаться лучше. Его гнала на противника слепая ярость. Не думая об опасности, он наступал, безрассудно коля и полосуя, нанося многочисленные порезы, лишь один из которых — рана в плечо — причинил вред противнику.
Хоть эта рана и замедлила движения противника, нанося ее, Даниель порезался и сам. Из ладони обильно текла кровь, и рука потеряла хватку. Противник лезвием ножа вывернул из нее оружие. Даниель отчаянно попытался схватить его руку, державшую нож. Противник сделал обманное движение, избежав его рук, и направил острое лезвие прямо в живот Даниелю.
Но вдруг его противник с проклятьями отпрянул и упал на землю. Даниель с торжествующим воплем поднял свой нож и склонился над врагом.
Продолжая браниться, противник ухватил его за окровавленное предплечье и попытался рывком свалить.
Лес и небольшая поляна были залиты светом. Капитан увидел схватку на земле. Сержант спешился, достал меч и приставил острие к горлу человека в маске.
— Выпусти сеньора Даниеля, — приказал он.
Даниель неуверенно поднялся, сделал шаг назад и повалился.
— Врача, — приказал капитан.
Ракель подбежала, таща за собой отца.
— Кто он? — спросил капитан, указывая на человека, над которым стоял сержант с оружием.
— Сейчас снимем с него маску, капитан.
— Это сеньор Себастьян, — сказал Исаак, поднимая голову от груди Даниеля. — Я сразу же узнал его, услышав голос. Однако долго же вы, — язвительно добавил он.
— Приношу извинения, сеньор Исаак, — сказал капитан. — Как сеньор Даниель? Это сеньор Даниель, так ведь?
— Очевидно, — сказал Исаак. — Кажется, он приходит в чувство.
— Сеньор Исаак? — сказал Даниель и с усилием сел. — Кажется, моей голове уже лучше.
— Ляг, — сказал врач, ощупывая голову Даниеля. — Кто-то сильно ударил тебя по голове.
— Не нужно ложиться, — ответил Даниель. — Я полностью оправился, — добавил он и потерял сознание.
— Присоединимся к Его Преосвященству, как только сеньора Даниеля можно будет перемещать? — спросил капитан. — Он ждет нас у подножья холма.
— Конечно, — ответил Исаак.
Даниель заморгал, отчего мир перестал расплываться перед глазами, и дико огляделся вокруг. Юсуф стоял возле него, потирая запястья. Напротив себя он увидел врача. Позади него в тени стоял кто-то, кого он не узнавал, какой-то мальчишка с черным от грязи лицом, одетый в грубый плащ с капюшоном. Кроме них он видел только стражников.
— А где Ракель? — спросил он. — Сеньор Исаак, что с ней?
— Я здесь, Даниель, — раздраженно сказал перепачканный мальчишка. — Можешь поздороваться.
— Ракель? — произнес он, пристально вглядываясь. — Но…
— Ты определенно хорошо изменила внешность, дорогая моя, — сказал ее отец, — однако, думаю, что с опущенным капюшоном ты бы ее узнал.
— Дело в лице, — сказал Даниель. — Оно все перемазано чем-то черным. Это сильно меняет внешность, — добавил он извиняющимся тоном.
— Чем-то черным? — проговорила озадаченная Ракель. И обеспокоенно спросила: — Как голова?
— Немного болит, — признался он, — но теперь, видя, что ты в целости и сохранности, я прекрасно себя чувствую.
— Если сеньор Даниель чувствует себя достаточно хорошо, чтобы осыпать цветистыми комплиментами мою дочь, — сказал Исаак, — то его вполне можно вести вниз.
— Тогда в путь, — произнес капитан.
— Что с ним? — спросила Ракель, когда Даниелю помогали подняться на ноги.
— Оставь пока, — сказал Исаак. — Обследуем все, когда у нас будут вода, свет и чистые бинты. Вот что бы я хотел знать, это как ты оказался здесь, — обратился он к Даниелю.
