– Правда? Кого же?
Мгновение Квинт молчал, уставившись на носки туфель. Волнение выдавали лишь взбугрившиеся на шее мускулы.
– Это не имеет значения, – наконец ответил он.
Выпрямившись, он повернулся лицом к Элизабет. В желтоватом отсвете фонарей его черты показались ей более мягкими, чем обычно. Пряди волос, взъерошенные порывами холодного ветра, придавали ему мальчишеский вид.
Элизабет заглянула в бездонную глубину черных глаз и в тот момент, когда Квинт сделал первое движение в ее сторону, поняла, что он хочет поцеловать ее. Она не ошиблась.
Квинт бережно взял в руки ее лицо и склонился над нею. Элизабет замерла в ожидании. Потом она услышала прерывистое дыхание и ощутила на губах долгое, нежное прикосновение. Почувствовав внезапную слабость, она схватилась за его распахнутое пальто. Сознание словно бы заволокло дымкой тумана.
Возвращение к действительности было неожиданным. Губы Квинта оторвались наконец от ее губ, и он крепко прижал Элизабет к груди. Она стояла, прислушиваясь к мощному, размеренному ритму его сердца и пытаясь прийти в себя. Дымка тумана в голове еще не рассеялась, когда Квинт открыл дверцу машины и помог Элизабет сесть.
Элизабет взяла свою сумку и выключила в кабинете свет. К счастью, остальные сотрудники отеля уже покинули свои рабочие места. Элизабет не испытывала желания столкнуться с кем-то из них. Менее всего она стремилась встретиться с Мадж.
Они с Квинтом расстались несколько минут назад. После нежной сцены на автостоянке Квинт проводил ее до отеля и держался при этом очень сухо. Очевидно, он решил контролировать себя, почувствовав, что преступил определенные границы.
Нежданный поцелуй еще горел на губах Элизабет. Почему же Квинт стал вдруг так холоден? Неужели он вспомнил, что является клиентом фирмы и должен держать себя в рамках, общаясь с ее сотрудниками?
Элизабет вышла из кабинета и через холл направилась к выходу. Нервы ее были на пределе, и ею владело лишь одно сильное желание – добраться поскорее до дома и лечь спать.
Когда Элизабет шла через вестибюль, кто-то окликнул ее. Обернувшись, она столкнулась с Надин Элледж, которая как раз вышла из лифта. Глаза Надин лихорадочно блестели, и казалось, она утратила свое обычное хладнокровие. Элизабет машинально огляделась. Неизменного спутника пожилой дамы поблизости не было.
– Добрый вечер, мисс Элледж, – поздоровалась Элизабет, стараясь говорить как можно любезнее. – А где Ники?
– Я как раз собиралась спросить, не видели ли вы его, – ответила Надин, сердито поджав губы. – Ну, попадись мне этот мальчишка! Я нигде не могу его найти.
– Да вы не волнуйтесь! Надо же ребенку немного поиграть.
– То, о чем я беспокоюсь, очень серьезно, – сердито засопев, возразила Надин.
– Простите, я вас не поняла, – поправилась Элизабет. Что-то в голосе Надин заставило ее насторожиться.
– Понимаете, – неуверенно начала Надин. – Не знаю, стоит ли говорить об этом вам. Но в конце концов в подобных обстоятельствах вы тоже являетесь стороной заинтересованной.
– В каких обстоятельствах? – ничего не понимая, спросила Элизабет.
Надин разгладила ткань своего модельного костюма и откашлялась.
– Понимаете, – продолжала она, на ходу подбирая подходящие слова. – Ники не раз был замечен в том, что…. что берет без спроса чужие вещи.
Элизабет замерла.
– Так вы полагаете, что это он украл Каспера?
– Не надо делать поспешных выводов, – укоризненно покачала головой Надин. – Слово «украл» здесь не очень подходит.
– Какими бы выражениями вы ни пользовались, от этого суть дела не меняется. Кража не перестает быть кражей.
– Вы правы, – согласилась Надин, краснея. – Но он еще совсем ребенок. – Голос ее дрожал, в глазах стояли слезы. – Это началось давно, – продолжала она уже более примирительным тоном. Она достала из кармана кружевной платочек и приложила его к глазам. – После смерти моего брата Вивиан собралась выйти замуж за одного банкира из Филадельфии. Это был скучный коротышка, отец уже взрослых детей. Он совсем не походил на моего бедного Тодда. Брат был молод и полон жизни. – Надин отвернулась и принялась нервно накручивать на палец носовой платок. – За неделю до свадьбы мы отправились отдохнуть в загородное поместье жениха. На следующий день обнаружилось, что из коллекции хозяина, хранившейся в библиотеке, пропали золотые часы. Я осмотрела комнату Ники – на всякий случай, просто чтобы избавиться от лишних подозрений, вы меня понимаете, – и неожиданно обнаружила пропажу. От жениха эту историю скрыть не удалось, и помолвка была расторгнута.
Бедная Надин! Элизабет сочувственно коснулась ее руки.
– Я думаю, что ни делается – все к лучшему, – попыталась она утешить пожилую даму.
– Конечно, – кивнула Надин. – Я очень надеюсь на это.
Она повернулась и, гордо выпрямившись, зашагала через вестибюль обратно к лифту. Элизабет с грустью смотрела ей вслед.
После разговора с Надин Элизабет заметила, что Ники перестал попадаться ей на глаза. Она была убеждена, что мальчик сознательно избегает ее. Однако не могла же она сообщать в полицию о подозрениях Надин, предварительно не поговорив с мальчиком. В надежде, что их с Ники пути рано или поздно должны пересечься, Элизабет внимательно поглядывала по сторонам, когда ходила по отелю.
На третий день ее усилия были вознаграждены. Проходя по цокольному этажу, Элизабет вдруг заметила Ники, который стоял у входа в подземный гараж. Мальчик посмотрел на Элизабет так, словно она застигла его на месте преступления, а в руках у него была не банка газированной воды, а по меньшей мере украденный бриллиант.
– Привет, приятель, – сказала Элизабет и, скрестив на груди руки, остановилась, опершись о дверной косяк. Несмотря на неприятные подробности, которые Надин сообщила о Ники, Элизабет продолжала относиться к мальчику с симпатией. Стремясь сохранить доверие между ними, она решила при всей сложности ситуации оставаться беспристрастной. – Что это ты прячешься?
– Я не прячусь, – мгновенно парировал упрек Ники.
Лжет. Это было видно сразу. «А лгунишка-то ты неопытный, – с облегчением подумала Элизабет. – Опытный сыграл бы свою роль гораздо искуснее».
– Так значит, случайно получилось, что мы не виделись целую неделю? – удивилась она. В ответ Ники энергично кивнул. Он явно перестарался, но Элизабет решила не обращать на это внимания. – Ты слышал, что Каспера украли? – спросила она.
– Да, – ответил Ники и, не поднимая глаз, принялся вертеть в руках жестянку. – Мне очень жалко, что так случилось.
– Ты говоришь правду, Ники?
– Конечно, правду.
– А ты что-нибудь знаешь об этом?
Ники поднял глаза. Элизабет увидела, как помертвело его и без того серьезное лицо.
– Я не брал Каспера, мисс Мейсон, – сказал Ники. – Клянусь вам. – Он поднял руку и изобразил в воздухе крестное знамение. После этого быстро опустил глаза.
Элизабет показалось, что он что-то скрывает, но, немного помолчав, она сказала:
– Я верю тебе, Ники.
Мальчик сразу повеселел.
– Вы обещали научить меня обращаться с куклами, мисс Мейсон, – напомнил он.
Элизабет задумалась. В голове вертелись обрывки мыслей. Человек не может быть признан виновным, если его вина не доказана. Мальчик наверняка знает гораздо больше, чем говорит. Но, независимо от этого, она должна сдержать свое собственное обещание.
