бамбуковые ставни. Короткая синяя занавеска на потайном входе, рядом на часах двое солдат в доспехах с гербом клана Мацудайра. Напротив мелкие лавки и чайные с закрытыми дверьми. Снаружи толпа горожан. Смутное красноватое свечение в небе уже знаменовало рассвет. В соседних воротах по обе стороны улицы горели фонари. Толпа расступилась, давая проехать Сано с Марумэ, Фукидой и тремя другими сыщиками. Они спешились перед зданием.
— Что это? — спросил Марумэ.
— Дом свиданий, — ответил Сано. Он помнил его по своему прошлому полицейского старшины этого района. — Сюда приходят любовники, чтобы предаться незаконной страсти. Его называют Символом Ослепления.
Здесь, в этом убогом, постыдном месте умер Даемон, честолюбивый выскочка из фракции Мацудайры и бесспорный наследник сёгуна.
Сано, Марумэ и Фукида поднялись по ступенькам и вошли в дом. Их встретили бормотание мужчин и женский плач. Владелец дома, напуганный старик, суетился на входе. Кроме него, в освещенном коридоре стояли солдаты Мацудайры. К Сано и сыщикам прошагал уполномоченный полиции Хосина.
— Сёсакан-сама, что вы здесь делаете? — спросил Хосина таким тоном, словно Сано был явно посторонним.
— Я узнал, что Даемона убили, — ответил Сано. — И приехал вести расследование.
Хосина уперся руками в стены прохода и загородил Сано путь.
— В этом нет необходимости. Мои люди уже начали. Это дело полиции.
«А вовсе не твое!» — говорил его враждебный взгляд.
— Даемон был подозреваемым в убийстве, которое мне приказал расследовать сёгун, — объяснил Сано. Хосина все так же пререкался из-за того, какие преступления кому расследовать. Он хватался за любой шанс расширить сферу своего влияния и урезать права Сано. Война между фракциями только обострила его чувство соперничества. — Поэтому его убийство — мое дело.
Нерешительность появилась в глазах Хосины, он явно вспомнил, что властитель Мацудайра, его господин, нуждается в союзниках, а в Сано особенно.
— Ладно, — неохотно сказал он.
Хосина пропустил Сано и сыщиков внутрь, но следовал за ними по пятам, пока они шли по коридору, вдоль которого располагались полутемные комнаты, отделенные деревянными перегородками. Через открытые двери Сано видел растрепанные и смущенные парочки под охраной солдат властителя Мацудайры. Сано признал военного чиновника и известного банкира. Пусть Хосина больше интересовался политикой, чем полицейскими делами, но он по крайней мере задержал возможных свидетелей.
— Даемон в последней комнате слева, — сообщил Хосина.
Сано вошел в комнату впереди Марумэ и Фукиды. У стен, расписанных грубыми безвкусными пейзажами, толпились солдаты. От холодного ветерка трепетало пламя в порванном бумажном фонаре, свисающем с потолка. Из обстановки здесь были только угольная жаровня, умывальный таз позади дешевой деревянной ширмы и лакированный столик с кувшином саке и чашками. На футоне лежал Даемон, прикрытый полосатым одеялом. Видно было только лицо — глаза закрыты, красивые черты расслаблены будто во сне. Рядом с ним на коленях стоял дядя, одетый в богатый подбитый атласный плащ и шлем, отделанный золотом. Властитель Мацудайра поднял глаза на Сано.
— Досточтимый властитель Мацудайра, — поклонился Сано. — Мои соболезнования.
Глаза властителя Мацудайры сверкали от ярости и горя. Слезы прочертили блестящие дорожки на щеках. Он, казалось, онемел и оглох, будто воин, получивший сокрушительный удар во время битвы. Перед Сано предстала мрачная картинка из прошлого. Год назад он расследовал убийство бывшего фаворита сёгуна, сына властителя Мацудайры. Похоже, статус бесспорного наследника приносил неудачу. Теперь властитель Мацудайра потерял еще одного важного родственника.
— Можете рассказать мне, что случилось? — попросил Сано.
— Сами смотрите, — с горечью проговорил властитель Мацудайра сдавленным голосом и откинул одеяло, скрывавшее тело Даемона.
В лицо Сано дохнуло металлическим запахом крови. Желудок сжался от подступившей тошноты. Тело Даемона было повернуто на бок, ноги и руки согнуты, словно он ползком забирался на постель. Спереди шелковое кимоно и белый хлопковый чехол футона покрывали влажные, блестящие пятна крови. Рукоять ножа, обернутая простым черным шнуром крест-накрест, выдавалась из груди. Сано заметил, что лезвие вошло снизу вверх, минуя ребра, прямо в сердце.
Оторвав взгляд от чудовищного зрелища, Сано спросил:
— Даемон был здесь с женщиной?
Властитель Мацудайра посмотрел на него как на идиота.
— А для чего еще предназначено это место?
— Кто она?
— Понятия не имею.
— Где она?
Ответил уполномоченный полиции Хосина:
— Когда мы приехали, ее уже и след простыл. Даемон был один.
И снова привет из прошлого. В убийстве сына властителя Мацудайры тоже была замешана неизвестная женщина.
— Опросите людей в доме, — приказал Сано Марумэ и Фукиде. — Приводите ко мне всякого, кто знает о женщине, видел или слышал что-нибудь.
Сыщики поклонились и ушли. Сано привел их потому, что Хирата был не на лучшем счету у фракций, и Сано не мог рисковать, привлекая его к делу, которое касалось властителя Мацудайры. Теперь ему не хватало первого вассала. Он надеялся, что Марумэ и Фукида справятся не хуже, чем Хирата. Осматривая комнату, Сано нашел обувь и меч Даемона у двери на полу, где тот их оставил. Никаких следов чужого присутствия. Задвижки на окнах целы — непохоже, чтобы убийца ворвался в комнату снаружи.
— Вы ничего здесь не меняли? — спросил Сано властителя Мацудайру.
Тот в горестном молчании смотрел на мертвого племянника. Ответил Хосина:
— Нет, только закрыли тело.
Сано присел на корточки и всмотрелся в ладони Даемона. Их покрывала кровь, словно он зажимал рану, прежде чем упасть, но никаких царапин не было видно. Даемон никак не защищался от удара. Когда Сано встал, вернулись сыщики Марумэ и Фукида, ведя с собой владельца дома.
— Ни одна парочка не видела Даемона и его женщину, — доложил Фукида. — Они были слишком заняты и ничего вокруг не замечали.
Марумэ подтолкнул владельца к Сано и сказал:
— Вот единственный свидетель. Он сдавал комнату Даемону и женщине. Он обнаружил тело.
— Кто была эта женщина? — спросил Сано владельца.
Тот выпучил и без того круглые глаза и в страхе отпрянул от Сано.
— Я не знаю ее имени.
— Как она выглядела? — продолжил Сано.
— Не знаю. Она приходила много раз, но всегда прятала лицо.
— Ее кто-нибудь сопровождал?
— Нет, господин. Она всегда являлась одна.
— В паланкине?
— Пешком.
Сано оставил мысль опознать женщину по транспорту или свите. Если они и были, то ждали хозяйку там, где их не могли увидеть.
— Во сколько?
— После часа кабана, — сказал владелец.
Поздний вечер, время тайных свиданий.
— Как все происходило?
— Она постучала в дверь, как обычно, — продолжал владелец. — Я проводил ее в комнату. Оплаченную заранее, тоже как обычно.
