мыслил аналогиями старинной игры.
«Главное, пока не цугцванг, когда каждый ход ведет к поражению, - подумал Сидней. - Пока ходы еще остаются. Рискованные, но…»
Вот как раз риск его даже привлекал. Авантюрная его натура конспиративной поездке в Россию отнюдь не сопротивлялась. Пять лет без ощущения постоянной опасности заставили бывшего разведчика скучать, и сейчас он чувствовал, что совершенно не прочь встряхнуться. Да и опасности большой не видел. Через оставшиеся в Intelligence Service связи он знал, что «Академикам» доверяют в Лондоне полностью. И считают, что их возможности в России весьма велики.
«Уж на одну мою поездку хватит, - оптимистично подумал бывший британский лейтенант. - А с Дмитрием мы договоримся».
Границу он перешел десятого июля, в Силезии, с немецкой стороны «коридор» обеспечивал Рейхсвер. Рейли встречали. Жандармы, выдававшие себя за заговорщиков, проводили гостя на поезд, довезли до столицы и пообещали встречу с Дмитрием Павловичем. Впрочем, спешить тот не стал. В этот раз международному авантюристу не повезло. Пока поезд Варшава - Петербург медленно стучал по рельсам, в Берлине с генералом фон Сектом встретился военный атташе российского посольства генерал-майор Брусилов. Младший, разумеется, сын знаменитого командующего «Брусиловским прорывом» Великой войны.
После короткого вступления атташе перешел к делу:
- Господин генерал, я в курсе ваших договоренностей с неким Рейли, - спокойно изложил он суть дела. - Господин Рейли - мошенник, вы знали об этом?
Такое откровенное начало разговора Секта удивило. Но ответил он спокойно:
- Что вы имеете в виду?
- Очень просто. Рейли от вашего имени попытался оплатить определенную сделку фальшивыми деньгами. Разумеется, никаких документов он не получил. И не получит. Вы знаете, что он входит в шайку фальшивомонетчиков, распространяющих поддельные фунты в Германии? Полиция Мюнхена ищет их уже полгода. И сотрудничество командования Рейхсвера с преступниками может быть воспринято правительством Веймарской Германии отнюдь не благожелательно. Я уж не говорю про англичан, которым подделка их валюты нравиться не может по определению.
Сделав паузу, чтобы дать собеседнику вникнуть в смысл своей фразы, атташе продолжил:
- И я не вполне понимаю, зачем нам Рейли. Ведь эти вопросы можно решать прямо, без не нужных никому посредников. При этом нам гарантировано сохранение тайны, совершенно не очевидное в противном случае.
Сект задумался. Русский изъяснялся дипломатично, продираться сквозь его словесные конструкции было непросто. И он спросил прямо:
- Вы предлагаете сотрудничество?
- Разумеется. Но только личное, - вы и я.
«Так, - прикинул немец. - «Академия» связана с британской разведкой. И, по словам Рейли, планирует заговор в пользу князя Дмитрия. А Брусилов, видимо, решил заработать на стороне. Если предположить, что англичане платят только Дмитрию, а остальные работают за идею… что ж, похоже на правду. Особенно с учетом того, что путч против Николая может и провалиться. И тогда господину атташе понадобятся средства на жизнь в эмиграции, русский царь имеет репутацию человека беспощадного».
- Вы выступаете как частное лицо, или мы упомянем имя Дмитрий? - осторожно поинтересовался Сект.
- Дмитрий? Это имя упоминал Рейли? - откровенно улыбаясь, осведомился Брусилов.
- Да, - подтвердил уже совсем сбитый с толку генерал. - А что?
- Рейли мошенник, - повторил Алексей Алексеевич. - И к упоминаемым им именам я бы относился осторожно. А особенно осторожно к неупоминаемым. Полюбопытствуйте в полиции, кто из русских связывается с переводом фальшивых денег.
- Вы хотите сказать, что князь Дмитрий Павлович не причастен к «Академикам»?
- Я хочу сказать, что не нужно верить в слухи, господин генерал. Они могут оказаться аферой… или чьей-то игрой. Я же предлагаю вам прямой контакт. Личный. На возмездной, разумеется, основе.
С подхода Брусилова к Секту русская разведка начинала новую игру. «Кларнет» должен был стать независимым ответвлением первой операции. «Академия» подходила к завершению, водить англичан за нос обещаниями переворота можно было все же лишь ограниченное время. Лондон начинало тревожить, что обещанный путч все никак не происходит. Да и Дмитрий, чувствующий приближение финала своего личного расследования, продолжать «заговорщицкую» деятельность не стремился. А его надлежало из игры выводить как можно аккуратнее, оберегая репутацию Императорского Дома.
Сворачивать успешную акцию жаль, решили перевести ее в иное русло. Передачей дезинформации немцам, а через них, впоследствии, и дружественным Берлину англичанам занялась военная разведка, собирающаяся дискредитировать в глазах Рейхсвера «Академиков» как аферистов, воспользовавшихся именем Великого князя, отнюдь не имея на это оснований. А после прекращения первой операции выступить в роли «добросовестных» поставщиков сведений о России. Разоблачение «Академии», прошлой русской провокации, мыслилось как первоначальный капитал новой разработки.
С немцами Брусилов договорился. У Секта, разумеется, возник вопрос о судьбе прошлого связника:
- Вы совершенно верно подметили, генерал, - сказал он при следующей встрече, - что обнародование некоторых, признаюсь, не вполне удачных шагов Рейхсвера выглядит лишним. Я имею в виду Рейли.
- Я думаю, он нас не побеспокоит, - понимающе кивнул Брусилов. - Полагаю, им заинтересуется наша полиция… исключительно как уголовником. А с учетом того, что ему уже вынесен заочный приговор, проживет он в тюрьме не больше двух дней. Вы слышали про Указ о бомбистах?
- Это когда ваши вешали смутьянов без суда?
- Да. Рейли подпадает именно под него… формально, - улыбнулся разведчик.
- А если он начнет говорить?
- Не успеет.
После получения сообщения из Берлина Рейли немедленно арестовали. Просто и обыденно, в понедельник разведчики приехали на конспиративную квартиру, предоставленную Корпусом, и увезли в «Кресты». В тюрьме его зарегистрировали как Тойво Юргутиса, под чьим именем он попал в Россию. На этом карьера искателя приключений завершилась. Узнав о том, что операция «Академики», - игра русской разведки, выйти из одиночной камеры он уже не рассчитывал. Разговорить его оказалось делом не сложным, старый шпион без каких-либо угрызений совести пытался купить себе жизнь рассказом об известных ему секретах. А знал он много.
21.07.1930 г. Российская империя. Санкт-Петербург
В «Кресты» Николай Степанович приехал с утра, прямо к открытию. Предъявил разрешение, прошел через несколько лязгающих за спиной решеток, поднялся в следственные кабинеты. Рейли привели минут через десять, в такую рань Следственная часть была пуста и выводных хватало. Разведчики выкачали из Сиднея уже почти все. И наконец, спустя неделю, к нему пустили охранку, дела соседей департаменты традиционно считали менее срочными. Сейчас подполковнику предстояло узнать частности: систему распространения фальшивых фунтов, связь Рейли с Ивановым и итальянцами. Но разговор внезапно
