— Наш проводник с собакой искал — не нашел… — огорчался начальник местной заставы, вызвавший на помощь Карацупу. — Где уж тут!..
Карацупа знал: Ингусу нужен запах нарушителей, а тут во время схватки действительно все перемешалось. С чего же начинать?..
Следопыт обошел сопку.
— Так… Это следы крови… Здесь лежал раненый, здесь — убитый.
Овчарку нужно было навести на какой-то след и от него уже начать поиск. Короче говоря, требовалась рабочая гипотеза. Карацупа рассуждал так: «Мешок с золотом, очевидно, нес кто-нибудь из шайки на спине. Если так, то должен сохраниться запах тела этого человека». Поэтому следопыт дал своему четвероногому другу тщательно обнюхать голую, истоптанную вершину с темными пятнами крови. Затем, петляя, обошел с собакой всю вершину и широкими кругами стал спускаться по каменным осыпям.
Сбежав по склону, Ингус вдруг остановился и вернулся назад. Он снова обнюхал вершину и, чуть взвизгнув от нетерпения, бросился вниз. Через несколько минут он опять вернулся на вершину, понюхал землю и помчался по склону к тому месту, где только что разгребал ногами землю. Значит, мешок где-то недалеко. Но где? Наблюдая за Ингусом, Карацупа провел воображаемую линию от вершины сопки к последней остановке Ингуса. Очевидно, мешок сбросили с вершины холма. Может быть, эта линия и есть траектория полета мешка с золотом?
Ингус вновь поднялся на сопку, обнюхал место, где, очевидно, лежал нарушитель, и снова стал спускаться по склону.
Карацупа шел за овчаркой. Он то скользил, стоя на полусогнутых ногах, по каменистой осыпи, то садился, то вскакивал и снова садился. Ингус, повизгивая, тянул поводок и увлекал за собой проводника.
Над обрывом собака остановилась. Ингус поскреб когтями, взвизгнул, жалостливо посмотрел на Карацупу, как бы спрашивая: «Прыгать?»
Рисковать собакой не было необходимости, тем более что надо было тщательно осмотреть весь район обвала.
Следопыт помог Ингусу осторожно спуститься вниз. Прыгая с камня на камень, собака добралась до большой расселины. Обнюхав все вокруг, Ингус взвизгнул и бросился в узкую щель. Карацупа отстранил овчарку и сам осторожно просунулся в расщелину. Среди камней, во тьме, он отыскал замшевый мешок. Пальцы быстро нащупали на нем ременную завязку, вытканные узоры. Карацупа потянул мешок, но не смог его сразу вытащить. Изловчившись, пограничник, наконец, извлек находку.
«Этот?» Карацупа развязал ремешок и заглянул внутрь. В мешке тускло сверкало рассыпное золото.
Лассо ковбоя
Усанов построил пограничников во дворе заставы и приказал выйти вперед Карацупе. Не зная, что случилось, следопыт, чуть побледнев и посуровев, стоял как изваяние. Рядом с ним застыл Ингус.
Начальник заставы прошел перед строем, по привычке щелкнул крышкой карманных часов, скомандовал «смирно!» и зачитал приказ начальника отряда: за умелые и решительные действия при задержании нарушителей проводник собаки Ингус Никита Карацупа награждался именными часами.
Карацупа залился краской, на его лбу выступил лот. Ингус понял: речь идет о его проводнике, и завертел хвостом. Глаза его вопрошающе смотрели на Усанова.
— Спасибо тебе, Ингус! — сказал начальник заставы.
Овчарка в ответ заскулила.
Начальник заставы от себя лично поблагодарил за службу Карацупу и объявил, что падь, где отважный пограничник в одиночку задержал и обезоружил большую группу нарушителей, впредь будет именоваться Карацупинской падью. Затем Усанов вернул в строй красного от смущения следопыта и, чуть изменив голос, уже не торжественно, а с некоторой тревогой сообщил: получены сведения о намерении зарубежной разведки и жандармерии организовать охоту за советскими пограничниками.
— Особая награда объявлена за поимку живым Карацупы. — Усанов метнул взгляд на сконфуженного следопыта. — Стрелять они, думаю, побоятся — это явный конфликт. Значит, будут действовать втихую. Будьте бдительны, товарищи! Обращаю ваше особое внимание на квадраты седьмой, девятый, тринадцатый — там будьте особенно осторожны. Ясно?
В виде особого поощрения Карацупе разрешили съездить с Ингусом в город, отдохнуть, сходить в кино, рассеяться немного. Следопыт походил по улицам пограничного городка, но с собакой его не пустили в кино, в столовой пришлось выдержать скандал — не хотели вместе со всеми кормить и овчарку. И тогда, сделав нужные покупки для себя и товарищей, он забрался на попутную телегу и уехал с Ингусом обратно на заставу. А через неделю его вызвали в отряд и в клубе под оркестр торжественно вручили именные часы.
И опять начались, как всегда, засады, тревоги, тяжелые переходы по таежным тропам…
…В то утро, которое так запомнилось Карацупе, серым пологом висел над рекой и сопками туман. Устроившись в засаде за прибрежными камнями в тринадцатом квадрате, пограничник часто вдыхал влажный предутренний воздух. Вдруг густо запахло свежей смолой. Это насторожило следопыта. Ни душный туман, ни тальники, ни замшелые камни, ни старый разбитый челнок, выброшенный в камыши, — ничто, кроме где-то рядом плывшей лодки, не могло издавать такой сильный запах. Но можно ли допустить, чтобы нарушители выбрали для перехода через водный рубеж только что смоленую лодку? Конечно, это мог быть и рыбак, и турист, и пограничник с чужой стороны. Карацупа решительно отбросил все эти предположения: на рассвете, в тумане, кто поедет по горной реке?
Следопыт перебрался поближе к воде, лег щекой на прохладную гальку и по привычке посмотрел на реку снизу. Пепельный туман висел легкой, но достаточно плотной массой, и в нем, словно тень от облака, показалась кажущаяся бесформенной лодка. Расплывчатым был к силуэт человека. Между тем туман опустился еще ниже, и вскоре силуэт исчез. Скрылась и лодка. Карацупа, однако, заметил, что человек, сидевший на корме, не выгребал к берегу, а держался на одном месте против течения. «Зачем это ему нужно?» — подумал пограничник и занялся сопоставлением своих наблюдений: слишком открыто и сильно пахло смолой, лодочник как будто и не собирается плыть через реку, а держится в нейтральных водах. Что все это значит?.. Не для приманки ли разводят сильные запахи или специально привлекают внимание пограничников? А тем временем… Странно! Очень странно!..
Карацупа подполз к своему напарнику и приказал ему осторожно добраться до старого дуба, стоявшего чуть дальше от границы, и позвонить из его дупла по спрятанному там телефону на заставу. Боец шмыгнул к кустам, засел на минуту в них, потом юркнул в камыши, и только дрогнувшая метелка выдала его движение.
Карацупа со всеми предосторожностями перебрался на новую позицию. Он залег с Ингусом в камнях и лежал там до тех пор, пока не стал подниматься туман. Лодочник не покинул своего места — он лениво загребал веслами и держался в центре реки, не нарушая водной границы. Но едва заколебался и, дрогнув, пополз кверху туман, как сидевший в лодке сделал едва заметное движение веслом — снизу вверх и сверху вниз. Условный знак!
Кому адресован он? Напрягая зрение, следопыт рассматривал лодочника, но ничего примечательного в нем не нашел. Странный кормчий продолжал хладнокровно вертеться на середине реки и кому-то сигналить. Временами он доставал бинокль и осматривал наш берег.
Карацупа выбрался из камней и пополз к тому месту, где, по его расчетам, мог находиться человек, принимавший сигналы с лодки. Ни в камышовой чаще, ни на берегу не было ни одного живого существа.
