они поспят. Да благословит вас Бог.
Хозяйка ожидала поцелуя, но полковник разочаровал ее. Он отпустил ее руку, повернулся и, пошатываясь, вышел на улицу. Пройдя несколько шагов, Холлс обернулся назад. Убедившись, что за ним никто не наблюдает, он двинулся дальше, уже более не шатаясь. Походка его стала твердой и уверенной. Полковник на ходу что-то выбросил, после чего раздался звук разбитого стекла. Это был флакон с сильным наркотиком, который он подлил в вино носильщикам, покуда они ползали в поисках рассыпанных им денег.
– Скоты! – с презрением промолвил Холлс и выбросил их из памяти.
Когда на церкви Святого Клемента Датского часы били семь, он подошел к задней двери театра, где мисс Фаркуарсон поджидал никем не охраняемый портшез. Немного поодаль, на узкой улице, лениво прохаживались двое, которых на расстоянии можно было принять за носильщиков, оставшихся спать в пивной. По крайней мере, ливреи и круглые широкополые шляпы, оставлявшие их лица едва видимыми, были точно такими же, как у носильщиков мисс Фаркуарсон.
Холлс осторожно приблизился к ним. Улица была практически пустынна.
– Все в порядке? – спросил он.
– Публика вышла из театра минут десять назад, – ответил один из них на посредственном английском.
– Тогда по местам. Если начнутся вопросы, вы помните, что отвечать?
Они кивнули и подошли к театру, опершись о стену рядом с портшезом, дабы походить на его носильщиков. В случае если мисс. Фаркуарсон заметит подмену, они должны были сказать ей, что Джейк внезапно заболел, и Нэт, боясь, что у него чума, остался с ним, упросив их исполнить обязанности носильщиков.
Холлс укрылся в дверном проеме, откуда мог наблюдать за сценой, и стал ждать. Ожидание оказалось долгим. Как Джейк говорил своему товарищу, мисс Фаркуарсон сегодня задерживалась с уходом. В этот последний вечер в Герцогском театре она должна была упаковать вещи, а актеры – проститься друг с другом. Некоторые из них уже вышли и отправились в путь пешком. Однако мисс Фаркуарсон еще не появилась, хотя вечерние тени уже начали сгущаться на улице.
Несмотря на нетерпение, Холлс понимал, что задержка в некотором отношении ему на руку. То, что он намеревался осуществить, лучше проделать в сумерках, а еще предпочтительнее – в полной темноте. Поэтому он молча ждал вместе с двумя французскими лакеями Бэкиигема, переодетыми носильщиками. Эти двое были выбраны и по той причине, что знали мисс Фаркуарсон в лицо, дважды видев ее вблизи: один раз во время визита девушки в Уоллингфорд-Хаус, а другой – в день так называемого спасения на Полс- Ярде.
Наконец чуть позже половины восьмого, когда предметы на далеком расстоянии уже казались неопределенными, актриса появилась в дверях. Ее сопровождал Беттертон, за ними следовал театральный привратник. Она остановилась, давая последние указания относительно ее багажа. Затем мистер Беттертон галантно проводил ее к портшезу. Носильщики уже были на местах, подбежав к ним при появлении хозяйки. Один стал сзади портшеза, прикрываясь его поднимающейся на шарнирах крышей; другой поместился спереди, защищенный от взглядов самим корпусом портшеза.
Накинув капюшон, девушка шагнула в портшез. Беттертон, прощаясь, склонился над ее рукой. Когда он отошел, носильщик спереди задернул полость, а носильщик сзади опустил крышу. Затем, заняв место у перекладин, они подняли портшез и двинулись вперед. Мисс Фаркуарсон изнутри помахала изящной ручкой Беттертону, который стоял, склонив непокрытую голову.
Глава семнадцатая. ПОХИЩЕНИЕ
Портшез пронесли мимо Темпл-Бара – причудливого деревянного сооружения – и потащили по Флит-Стрит в сгущающихся сумерках летнего вечера. Это был обычный путь, поэтому до сих пор ничто не тревожило мисс Фаркуарсон. Но когда носильщики собирались свернуть направо, в узкий переулок, ведущий к Солсбери-Корту, оттуда внезапно вынырнул какой-то человек и преградил им дорогу. Это был Холлс, добравшийся туда раньше их.
– Назад! – воскликнул он, когда портшез приблизился к нему. – Здесь вы не сможете пройти. Кто-то взломал зараженный дом, и чума распространяется по всем направлениям. Так что поворачивайте.
– Куда же нам идти? – спросил передний носильщик.
– А куда вы направляетесь?
– К Солсбери-Корту.
– Ну, тогда мне с вами по пути. Нам придется обогнуть Флитский ров. Следуйте за мной, – и он быстро зашагал по Флит-Стрит'
Портшез понесли в указанном направлении. Когда носильщики остановились, мисс Фаркуарсон высунулась из окна, чтобы слышать разговор. Когда ее несли по переулку при дневном свете несколько часов назад, она не заметила там никакого запертого дома. Но девушка не видела причин сомневаться в услышанном. Зараженные дома, словно грибы, вырастали на лондонских улицах, и она испытывала облегчение при мысли, что закрытие театра позволит ей отправиться в деревню, подальше от этой зачумленной атмосферы.
Откинувшись назад с усталым видом, мисс Фаркуарсон молча позволила нести себя дальше.
Однако, когда они подошли к Флитскому рву, носильщики, вместо того, чтобы свернуть направо, продолжали двигаться прямо, вслед за высоким мужчиной в плаще, предложившим проводить их. Они уже находились посередине моста, когда мисс Фаркуарсон заметила происходящее. Высунувшись, она окликнула их, сказав, что они ошиблись дорогой. Носильщики не обратили на нее никакого внимания, словно они внезапно оглохли, и продолжали упрямо идти вперед. Девушка крикнула громче, но результат оставался таким же. Перейдя мост, они свернули направо к реке. Мисс Фаркуарсон решила, что их провожатому, очевидно, известен какой-то путь назад, о котором она не знала.
Поэтому, хотя девушке и казалось странным, что носильщики были глухи к ее требованиям, она позволила им идти дальше. Но когда вместо того, чтобы перейти ров в обратную сторону, носильщики свернули налево, в направлении Бейнардс-Касла, ее сомнения удвоились.
– Стойте! – крикнула мисс Фаркуарсон. – Вы идете не в ту сторону. – Видя, что носильщики не обращают внимания, она добавила:
– Немедленно поставьте портшез!
Однако они молча продолжали двигаться дальше, даже ускорив шаг, рискуя споткнуться в темноте о грубые булыжники мостовой. В девушке пробудилась тревога.
– Натаниел! – позвала она, высунувшись и тщетно, пытаясь достать до плеча переднего носильщика. – Натаниел!
Ее тревога усиливалась. Был ли это в самом деле Натаниел или же кто-то другой? В молчаливом упорстве, с которым парень шагал вперед, ощущалось нечто зловещее. Высокий мужчина, указывающий дорогу, замедлил шаг, давая возможность портшезу обогнать его.
Мисс Фаркуарсон привстала, пытаясь поднять крышу портшеза, отодвинуть полость спереди, но ни то, ни другое ей не удалось. В конце концов, она поняла, что крыша и полость закреплены снаружи. Это уничтожило последнюю надежду, которой девушка все еще обманывала себя. Охваченная ужасом, она стала звать на помощь, и ее крики отозвались эхом в безмолвной улице. Высокий мужчина обернулся, выругался и властно приказал носильщикам поставить портшез. Но когда он отдавал распоряжение, на углу Полс- Чейнс внезапно вспыхнул факел, в желтом свете которого можно было различить силуэты трех или четырех движущихся фигур. Застыв при звуках криков девушки, они быстро двинулись в сторону портшеза.
– Пошли! – скомандовал носильщикам Холлс и двинулся вперед. За ним понесли портшез с мисс Фаркуарсон, продолжающей звать на помощь и бешено колотить по крыше и полости.
Она также заметила этих посланных небом спасителей, бросившихся им навстречу, и видела блеск обнаженных клинков при свете факела.
Это были трое джентльменов, возвращавшихся домой в сопровождении мальчика-факельщика. Они были молоды, отважны и готовы обнажить шпаги в защиту дамы, попавшей в беду.
Однако к подобной встрече Холлс был подготовлен, заранее продумав выход из положения.
Первый из спешивших на помощь остановился перед полковником, направив ему в грудь острие шпаги.
