месте подкоп пришлось бы вести подо рвом. Слишком глубоко. А здесь выход прямо к реке. По берегу вполне можно было пробраться в поле, за ров.
— И ударить в тыл врагам, — добавил Димка. — Вполне нормально получается. Тут надо искать, и точка!
— Все-таки кое-что мне неясно… — Мишка рассеянно водил карандашом по чертежу, постепенно вырисовывая лошадиную голову, всадника, туго натянутый лук в его руках. — Если со стороны реки не было рва, что стоило врагам подойти вплотную к детинцу, разбить стену или вскарабкаться по ней?..
— Вскарабкаться! — фыркнула Лена. — Попробуй вскарабкайся по совершенно гладким бревнам. Да еще по таким высоченным. А сверху-то тебя кипятком шпарят, камнями бьют!
— А если сломать стену? — спросил Димка.
— Сломать. Скажешь тоже! — Мишка даже рукой махнул. — Из этаких вот бревен, — он развел руки, — двойная стена! А между срубами — камни, песок, все это утрамбовано. На верху стены — заборола, бревенчатые, с бойницами, выдаются над стеной. Оттуда очень удобно кипяток лить, стрелять из лука все как на ладони видно.
Все трое замолчали.
— А знаете, мне пришла в голову одна мысль, — сказала Лена. — Знаете, выходит, взять город с этой стороны и вообще невозможно.
— Почему?
— Во-первых, на стену забраться не дадут. Если тысячи врагов навалятся с множеством лестниц, тогда, конечно, дело другое. Но здесь… видите? Узкая полоска берега, и негде развернуться многочисленной рати, а конница-то тем более не пройдет.
— Берег крутой.
— Берег крутой, — кивнула Лена, — да еще пересеченный какими-то канавами. Вы помните этот берег?
— Может, тогда канав-то этих и не было, — возразил Димка.
— Скорее всего, были. Они образованы сточными водами. А потом… Помните, по географии мы проходили реки? И разговор зашел о нашей Тесьме. Говорили, что Тесьма за последние два века здорово обмелела. Это потому, что леса повырубили… А раньше она глубокая была, это ведь видно. Русло реки глубокое, а вода — где-то на самом дне. Сплошная мель.
— Ну и что же?
— Как что же? Возможно, что вода в те времена подступала к самому валу. Чуть ли не до стен детинца доходила вода.
— Понятно… — Мишка задумался. — Если так, то эта стена была, конечно, совсем неприступна. Сломать ее, разбить — надо специальные сооружения строить. В те времена употребляли такие камнеметательные машины.
— Ага. Пороки, — подсказал Димка. — Игорь Александрович рассказывал и даже на доске рисовал. Камнеметы.
— Так эти самые пороки сюда не протащишь, место узкое. Да и бьют ведь они с какого-то расстояния? Что толку, если под самой стеной камнемет выставишь? Камни полетят через стену, вот и все.
— Метров сто — сто пятьдесят необходимо — дистанция полета стрелы.
— Здесь этого расстояния не было, — заверила Лена. — Стена, вал и сразу — река. Если только с плотов палить…
— Во сказала! — засмеялся Димка. — Пока они плот подводят да камнемет устанавливают, их уже перестреляют всех с заборол!
— Словом, подземный ход где-то тут, — Мишка ткнул карандашом около кружка, обозначающего Анкудинов двор. — Время терять нечего. Завтра же сажусь писать реферат, а в свободное время будем искать подземный ход!
— Сначала найти надо, а потом уж и реферат писать, — наставительно произнесла Лена.
— Нет, лучше уж сразу всё, — упрямо твердил Мишка. — Некогда. Торопиться надо.
— За двумя зайцами погонишься, ни одного не поймаешь! — поддел Димка.
— А это мы посмотрим! Завтра же за реферат сажусь…
Свое слово Мишка сдержал. Из школы отпустили рано, это был последний день учебы. Оба друга шли домой в праздничном настроении. Еще бы! Учебный год за спиной, оба они благополучно перешли в седьмой класс, а впереди самые радостные, самые длинные — летние — каникулы!
— Вот мы и в седьмом!
От этой мысли Димка даже подпрыгнул. Он всю дорогу шел пританцовывая: думалось в этот день только о приятных вещах. Купание, поход в лее за черемухой, а тут еще и поиски подземного хода. Красота! Как ни говори, шестой класс — это еще малышня, а седьмой — там уж совсем другое дело. Семиклассники — народ самостоятельный!
Мишка был того же мнения. В седьмом классе пора и о работе поразмыслить, о профессии. Шутка сказать!
— У тебя-то все решено, — вздохнул Димка, — после восьмого класса сразу на завод. Олег тебе поможет устроиться. Электриком будешь. А я вот все еще не могу решить, куда идти. Отец велит десятилетку кончать, да мне что-то не хочется. Самостоятельным стать — вот моя мечта! Деньги зарабатывать.
— Не знаю, Дим. Конечно, самому деньги зарабатывать — это здорово. По крайней мере ни от кого не зависишь. — Мишка помолчал немного. — Но, с другой стороны, учиться — тоже очень интересно. Вот, например, древнерусского языка мы с тобой не знаем, вот и сели. Смотрим в книгу, а видим… Побежали, как дураки, к этому… Никите.
— Да ведь всему не обучишься!
— Зачем всему? Языку я бы учился, историю тоже хочется знать. Про все: про Русь, про другие страны, про монголо-татарское нашествие.
— Оно, конечно, интересно, — согласился Димка, — этому-то и я бы научиться не прочь. Да ведь так не бывает, чтобы учили только одному тому, что нравится. Небось предметов разных до черта, и везде, куда ни сунься, математика. Ух и не люблю я ее!
Друзья приуныли: вспомнилось, что математикой еще и в восьмом заниматься придется, а может, и в девятом, и в десятом… Но сегодня об этом думать не хотелось.
— А тебе не приходила в голову мысль, — вновь оживился Мишка, — эта самая монголо-татарская орда, какая она была на самом деле?
— Орда? Ясно, обыкновенная. Ну, орут, скачут, всех убивают. В полон берут…
— Ясно, что скачут и в полон берут, — усмехнулся Мишка. — А все-таки как там у них все было, в орде, как жили, какие обычаи были у них?.. Ведь тоже люди! И вообще что за народ, и зачем они всей силой навалились на Русь? Сознание какое-нибудь было у них или нет?.. Ух, мне бы пожить в этой самой орде хоть бы недельку, все бы выведать…
— Профессор, наверное, тоже не отказался бы пожить в орде! — засмеялся Димка. — Да не тут-то было.
— Ясно, не отказался бы… Ну ничего. Сейчас приду домой, поем — и за книгу. Вчера прочитал про Киевскую Русь, сегодня начну читать про Чингисхана. Для реферата все это пригодится.
Друзья уговорились встретиться на другой день и разошлись.
Еще издали Мишка услышал голоса: бабушка стояла у изгороди, разговаривала с Настей.
— То-то я смотрю, — говорила бабушка, — пусто на вашем дворе. Бывало, всё на лавочке сидели, разговаривали.
— Уехали, уехали! Прихожу с базара, а их уж и след простыл. Деньги-то вперед взяла, так мне и горя мало. Других жильцов найду.
— Ой, Настюша! И как это язык поворачивается вперед с людей деньги спрашивать?
— А что такого! Вот бы дура была, если бы не спрашивала! Они вот уехали, а я — сиди ни с чем?
— Уехали — деньги бы оставили. Люди ведь. Как же людям не верить?
Настя взялась обеими руками за изгородь, прижалась к ней своим круглым свежим лицом.
