Он действовал так быстро, что Саттон не успел ничего предпринять. Он увидел перед собой кулак и попытался поднять оружие. Он почувствовал внутри своего мозга внезапную холодную ярость, а потом сокрушительный удар, и голова его взметнулась вверх так, что он на мгновение перед тем, как его веки закрылись, увидел колесо звезд на вращающемся небе. Он почувствовал, что его ноги подгибаются, а сам он куда-то падает. Но Саттон был уже без сознания, когда тело его ударилось о землю.
Ева Армор звала его:
— Аш, Аш, проснись!
В уши Саттона вошли приглушенные раскаты грома швартующихся ракет, а сквозь него — глухой дробный звук маленького корабля, со свистом уносящегося в космос.
— Джонни, — мысленно произнес Саттон.
— Мы в корабле, Аш.
— Сколько здесь человек?
— Андроид и девушка. Та, по имени Ева. И они дружелюбны. Почему ты не обращаешь на них внимание?
— Я не могу верить никому.
— Даже мне?
— Не тебе, но твоему суждению, Джонни. Ты новичок на Земле.
— Не новичок, Аш. Я знаю Землю и землян много лучше, чем ты. Ты не первый землянин, с которым я живу.
— Я не могу вспомнить, Джонни. Что-то нужно вспомнить. Я очень стараюсь вспомнить это. Я стараюсь вспомнить, но нет ничего, кроме неясных очертаний. Конечно, то, что я учил, что я записал и взял с собой, важно. Но это как само то место и люди, живущие там.
— Они не люди, Аш.
— Я знаю. Не могу вспомнить.
— Ты и не должен, Аш. Все это было слишком чужим. Ты не можешь носить такую память с собой… потому что, когда ты вспомнишь слишком четко все, ты станешь частью этого. А ты должен был остаться человеком, Аш. Мы должны сохранить тебя человеком.
— Но когда-нибудь я должен вспомнить, когда-нибудь.
— Когда ты должен будешь все вспомнить, ты вспомнишь. Я об этом позабочусь. Обещаю тебе.
— И, Джонни…?
— Что, Аш?
— Ты не возражаешь против этой затеи с “Джонни”?
— О чем ты это, Аш?
— Мне не стоило называть тебя “Джонни”. Это легкомысленно и фамильярно… Но это по-дружески. Это самое дружеское имя, которое я знаю. Вот почему я называю тебя так. Понимаешь?
— Я не возражаю, — ответил Джонни, — я совсем не возражаю.
— Ты понял что-нибудь из этого, Джонни? О Моргане, о ревизионистах?
— Нет, Аш.
— Ты видишь в этом систему?
— Начинаю замечать.
Ева Армор потрясла его за плечо.
— Проснись, Аш, — прошептала она. — Ты что, не слышишь меня, Аш? Проснись…
— О’кей, — Саттон открыл глаза. — Можешь не волноваться. Все о’кей.
Он свесил ноги с кровати и сел на край. Рука его поднялась и пощупала опухшую челюсть.
— Херкимер должен был ударить тебя, — сказала Ева. — Он не хотел тебя бить, но ты был слишком безрассуден, а мы не могли терять время зря.
— Херкимер?
— Конечно. Ты помнишь Херкимера, Аш? Он был андроидом Бентона. Он сейчас ведет этот корабль.
Корабль, как увидел Саттон, был мал, но чист и уютен. В нем даже нашлось бы место еще для одного или двух пассажиров. Херкимер, говоря своим точным, книжным языком, сказал бы, что он был “небольшим, но приличным”.
— Ну, раз вы меня похитили, — проворчал Саттон, — я не думаю, что вы будете скрывать то место, куда мы направляемся.
— Мы ничего не собираемся скрывать. Мы отправляемся на охотничий астероид, что достался вам от Бентона. На нем есть охотничий домик и большой запас пищи. Никому не придет в голову искать нас там, — сказала девушка.
— Это чудесно, — с усмешкой произнес Саттон. — Мне подойдет место, где можно будет поохотиться.
— Вам не придется охотиться, — произнес резкий голос у него за спиной.
Саттон резко обернулся. Херкимер стоял в люке, ведущем в кабину пилота.
— Вы будете там писать книгу, — мягко пояснила Ева. — Конечно, вы знаете об этой книге, той самой, которую ревизионисты…
— Да, — подтвердил Саттон, — я знаю об этой книге.
Он остановился, что-то вспоминая, а рука его бессознательно ощупывала грудной карман. Там находилась книга и что-то еще, шуршащее при прикосновении. Он вспомнил об этом. Письмо… Невероятно старое письмо, которое Джон К.Саттон забыл распечатать шесть тысяч лет назад.
— Что касается книги… — произнес Саттон и снова остановился, так как хотел сказать, что им не нужно беспокоиться о книге, поскольку у него уже был экземпляр. Но что-то остановило его. Он не был уверен, что с его стороны было бы разумным говорить об этой книге, которая у него уже была.
— Я привез ящик, — сообщил Херкимер, — все рукописи там. Я посмотрел.
— И, наверное, очень много бумаги? — насмешливо спросил Саттон.
— Много бумаги, — Ева Армор наклонилась к Саттону так близко, что он мог чувствовать запах ее медных волос. — Разве вы не понимаете, — спросила она, — как важно, чтобы вы написали эту книгу? Разве вы не понимаете?
Саттон покачал головой.
“Важно, — подумал он. — Важно для чего? И для кого? И когда?”
Он вдруг вспомнил приоткрытый рот — картину смерти на болоте при лунном свете, вспомнил слова умирающего человека, все еще отчетливо звучащие в его ушах.
— Но мне не все ясно, — возразил он. — Может, вы мне растолкуете?
Она покачала головой.
— Пишите книгу, — повторила она ему
Астероид окружали вечные сумерки далекого от солнца пространства, острые горные пики его, как иглы, были устремлены к звездам. Воздух был холодным, гораздо более разреженным, чем на Земле, и от него перехватывало дыхание. Но Саттона удивил сам факт существования здесь атмосферы. Хотя, если учесть те средства, которые были затрачены на благоустройство астероида, чтобы сделать его обитаемым, то можно было ожидать чего угодно. Он стоил, наверное, миллиард, прикинул Саттон. Стоимость только одних атомных энергетических установок составляла почти половину этой суммы, а без них не было бы энергии, нужной для создания атмосферы и гравитации, удерживающей ее.
