животного и микроорганизма. Умственный симбиоз. Я являюсь хозяином, а Джонни мой гость. И мы хорошо ладим друг с другом, потому что понимаем друг друга. Джонни дает мне сознание моей судьбы, той формирующей силы судьбы, которая определяет мои часы и дни, а я даю Джонни что-то похожее на существование, которое он не может иметь независимо от существа.
— Джонни, — позвал Саттон, но ответа не услышал.
Он подождал, но ответа все равно не было.
— Джонни! — позвал он снова, и в голосе его послышался страх. Но он должен быть здесь. Судьба должна быть здесь.
За одним исключением, за исключением того случая…
Эта мысль потрясла его. За исключением того случая, когда он был действительно мертв, и все это ему лишь казалось происходящим на самом деле. За исключением того случая, когда сознание было сумеречным, где знание и чувства, ощущение собственного существования продолжается еще какой-то момент между состоянием жизни и смерти.
Голос Джонни был очень тихим, очень тихим и далеким.
— Аш…
— Да, Джонни?
— Двигатели, Аш. Двигатели…
Саттон с трудом поднялся с кресла пилота и встал на подкашивающихся ногах.
Он едва мог видеть… Только неясный расплывчатый силуэт металлических конструкций, которые окружали его. Ноги как будто были налиты свинцом, он не мог ими пошевельнуть, словно они не были частью его тела.
Он спотыкался, но шел вперед. Потом тяжело упал лицом вниз.
— Это шок, — подумал он, — шок от усилия, шок от смерти, шок от потери крови, когда все тело изуродовано. В какой-то момент появилась сила, такая могучая, что позволила ему встать на ноги с ясной головой и отчетливо видящими глазами. Сила была достаточно велика, чтобы лишить жизни тех двух людей, которые убили его. Этой силой было отмщение.
Но вскоре сила ушла, и он знал сейчас, что эта сила была скорей силой мозга, воли, чем просто силой мускулов, плоти, которые позволили ему это сделать.
Он с трудом приподнялся на руках, встав на колени, он пополз. Он остановился на отдых, затем прополз еще несколько футов. Его голова безжизненно упала, свесившись вниз. Изо рта хлынули кровь и содержимое желудка, оставляя след на полу.
Он нашел люк, ведущий в машинное отделение, и медленно приподнялся к замку. Его пальцы нащупали затвор, потянув его вниз. Но в них не было достаточной силы, и они соскользнули с металла, Он упал, полный отчаяния, на холодный пол. Длительное время он ждал, потом попробовал снова. На этот раз замок со скрежетом открылся, хотя его пальцы опять соскользнули, а он упал со скрежетом на пороге. Наконец, после долгой паузы, когда он думал, что больше не сможет ничего сделать, Саттон снова поднялся на четвереньки и пополз вперед, медленно, очень медленно, очень медленно, дюйм за дюймом.
Ашер Саттон проснулся в темноте.
В темноте неизвестности.
Неизвестность и медленно поднимающееся удивление.
Он лежал на гладкой твердой поверхности, и металлический потолок был очень близок над его головой. А рядом с ним находилась какая-то вещь, которая издавала мурлыкающие звуки. Одной рукой он обхватил эту вещь и вдруг осознал, что так и спал, обняв ее руками, прижавшись всем телом, как ребенок спал, обнявшись со своим плюшевым мишкой.
Не было чувства времени, не было представления о местонахождении и не было памяти о жизни, прожитой ранее. Как будто он оказался здесь с помощью какого-то волшебства — полный сил, знаний и мыслей. Он спокойно лежал, его глаза постепенно привыкали к темноте. Он увидел открытую дверь и темный след на полу, шедший из соседней комнаты. Что-то протащило сюда его тело из той комнаты в эту, оставляя след за собой, и лежало здесь долгое время. Он размышлял о том — кто бы это мог быть? — с чувством некоторого страха где-то в глубине души. Может быть, это “что-то” все еще было здесь, и, может быть, оно было опасным.
Но он чувствовал, что был один, чувствовал одиночество в этих чавкающих звуках машины рядом с ним. И, как в первый раз, он понял, что эта вещь, издающая звуки, была машиной.
Название и узнавание предмета произошли как-то сами собой, без его сознательных усилий. Как будто эти вещи были известны ему всегда. Но ему все-таки казалось, что сначала пришло название, а узнавание слова пришло потом. Это показалось странным.
Итак, та вещь, которая была рядом с ним, была машиной, и он лежал на полу, а металл над его головой представлял собой какую-то замкнутую сферу.
— Ограниченное пространство, — подумал он, — ограниченное пространство, в котором находится двигатель и дверь из которого ведет в другую комнату.
Корабль — вот что это было. Он находился на корабле. И этот темный след, тянущийся через порог… Сначала он подумал, что это было что-то другое, что приползло сюда, оставляя свой след. И только сейчас он вспомнил. Это был он сам… Он сам, сам полз к машине.
Полежав спокойно, он также понял, вспомнил и с большим усилием убедился, что жив. Он поднял руку, потрогал свою грудную клетку, обожженную одежду. Он чувствовал под рукой обгоревшие лохмотья, но его грудь была неповрежденной… целой и гладкой. Прекрасная человеческая плоть. Никаких дыр.
— Итак, это было возможно, — подумал он. — Я помню, как меня беспокоила одна мысль… может быть, Джонни и знал что-либо такое, чего не знал я. Может быть, мое тело обладает такими способностями, о которых я и не подозревал.
Мое тело питалось энергией звезд астероида, и оно бросилось к машине. Ему была необходима энергия… больше, чем от далеких звезд, больше, чем от холодного, замерзшего куска камня, каковым является астероид. Итак, я полз для того, чтобы добраться до машины. И я оставил за собой этот след, напоминающий о смерти. Я спал, обняв двигатель, а мое тело, которое прямо воспринимает энергию, получило ее от горячего реактора двигателя.
И я опять совершенно здоров.
И опять в моем теле, которое наполнено кровью, которое дышит, и я могу вновь вернуться на Землю.
Он выбрался из машинного отделения и встал на ноги. Слабый свет звезд проникал через иллюминаторы, и рассеянные отблески его сверкали бриллиантами на поду и стенах. В помещении находились две бесформенные фигуры: одна посередине комнаты, другая в углу. Его разум воспринял их и исследовал, как собака исследует найденную кость, обнюхивая ее. Через некоторое время он вспомнил, что это такое. Человеческая часть его существа содрогнулась при виде темных распростертых фигур. Но другая часть его, холодная, расчетливая, осталась внутренне не потрясенной при виде смерти. Он медленно прошел вперед и наклонился над одним из них. Это был Кейс, так как он был тощим и высоким. Но он не мог видеть их лица и не желал видеть, поскольку в глубине своего сознания все же еще помнил, как они выглядели. Его руки начали обыскивать одежду убитого, он вытащил несколько предметов подряд и, в конце концов, нашел то, что искал.
Сидя на корточках, он открыл книгу на титульном листе. Заглавие было то же самое, что на книге, которую он носил с собой в кармане. Все было то же самое, за исключением одной строчки, напечатанной мелким шрифтом внизу.
Эта строчка гласила:
