Римлянин даже не сопротивлялся.
Насытив свою месть, Диокл оглянулся и, не скрывая слез, прокричал:
- Отец! Все теперь позади! Отныне он сам станет твоим рабом! Твоим слугою… Нет! Гребцом на «Горгоне»! В моем подчинении! Ты же ведь - добрый!..
- Я давно уже не добрый, сынок! – вздохнув, отозвался Эвбулид. – И, хоть от этого человека пошли все мои беды, заклинаю тебя Небом и Землею. Только не превращайте его в раба. Все, что угодно, только не рабство!..
Диокл долго-долго смотрел на отца. Наконец, глаза его нехорошо блеснули.
- Все, что угодно? Ладно, пусть остается свободным квиритом!
Он прошел к Аспиону и принялся что-то порывисто объяснять ему.
Капитан знакомо для Эвбулида соединил пальцы рук и одобрительно кивнул Диоклу:
- Молодец! Это будет очень хорошо! И – справедливо!..
Не прошло и минуты, как все свободные от матросской работы пираты бросились к побледневшему, но не сделавшему даже шагу назад, Квинту.
Эвбулид закрыл глаза, думая, что они прямо тут, на месте растерзают его.
Но те вместо этого, вдруг попадали на колени и стали ползать перед римлянином по палубе, громко крича:
- Достопочтенный квирит!
- Прости нас за то, что мы осмелились плыть с тобой на одном корабле!
- Мы недостойны такой чести!
- Умоляем тебя, оставь нас!..
Тем временем, Диокл с помощником спустил трап прямо в открытое море и красноречивым жестом показал на него Квинту.
Один из пиратов подтолкнул того:
- Что, благородный квирит, тебе помочь?
- Прочь! - брезгливо передернул плечом Пропорций и, властно глядя поверх голов пиратов, коротко бросил: - Я - сам.
Затем он невозмутимо прошел по образовавшемуся перед ним живому коридору к борту и, с гордо поднятой головой спустившись по трапу, навсегда погрузился в высокие волны…
Эвбулид, в последний раз посмотрев на пустынное море, докончил свой рассказ и снова спросил о жене и дочках.
На этот раз Диокл не стал изменять тему разговора. Он лишь отвел в сторону взгляд и попросил:
- Отец! Забудь про Афины!
- Ты хочешь сказать, что Гедита… - Эвбулид запнулся не в силах вымолвить страшное слово. Но Диокл опередил его:
- Нет! Мать жива, и она… по-прежнему ждет тебя. И сестры тоже, надеюсь, живы. Правда они давно уже не дома… Но, поверь, лучше тебе не ездить туда… Оставайся со мной!
5
Эвбулид прищурившись, оторвал взор от закатного моря и оглянулся на город.
Афины, куда доставил его и сразу же умчался к своим пиратам сын, были как всегда жизнерадостны и многолюдны.
Франты в вызывающе пестрых одеждах и отделанных серебром полусапогах, щеголи с длинными, аккуратно уложенными волосами, лохматые философы, атлеты с короткими стрижками, инвалиды и путешественники в шляпах, рабы с тяжелыми корзинами различных покупок для своих господ, - казалось, все население города было сейчас на улицах. И большинство из них торопились домой с агоры.
Дойдя до района Большого водопровода, Эвбулид остановился, чтобы немного перевести дух. Как долго он ждал этого счастливого мига и вот, наконец, он наступил…
Быстрым шагом он миновал дом позолотчика шлемов Демофонта, не без тревоги отметив, что оттуда не слышен не смолкавший прежде ни днем, ни ночью мелодичный постук молотка.
