толстым паучком притаившаяся на беленом, как снег пространстве. Это я так волосами тряхнула, еще длинными, когда, не веря в собственное 'счастье', с зеркальцем наперевес, выскакивала на улицу... Возвращалась, правда, уже гораздо спокойнее... и с ножницами. Да что там волосы? И почему именно они мне сейчас на ум пришли?.. Наверное, потому что одного с Грушей цвета... Хотя, могла бы подумать и еще о чем-нибудь. Например, о том, что за ахирантес и зачем запечатал фонарь дураков в колодце... А вот это уже совсем анализировать не хотелось. Потому что, как и в случае с домовихой, ответ я знала с большой долей вероятности. Да и радовал он меня не больше... А, если о Ветране?.. И опять - тупик... Кругом тупики.
- Стася... Стася, впусти меня... пожалуйста.
Ну, раз 'пожалуйста'. Я и не помню, когда умник это слово в последний раз употреблял:
- Заходи.
- Трудишься? - после беглого обзора, запрыгнул кот в аккурат на мое нагретое место. - Трудишься, вижу.
- Так уж и видишь? - с вызовом скрестила я на груди руки. - Зачем пришел?
- Мы с Ветраном сейчас по лавкам пойдем.
- Ну, надо же, какие 'хозяюшки'.
- Так вот, - стойко усилил нажим умник. - Возможно, опять до Либряны махнем.
- До Либряны? - тут же 'сдулась' я. - Туда-то зачем?
- Да, мало ли?.. Мне, например, очень сыр понравился, который Берта вчера приносила. Ты не знаешь, в каком именно магазине она его купила?
- В 'магазине гостинцев', по всей видимости. Сыр можно и здесь найти. Я знаю одну лавку, недалеко от нас. И нечего вам в Либряне делать, если только не по следственным интересам.
- А это уже нам с Ветраном решать. Ты-то от дел отстранилась. У тебя сегодня опять свои заботы... Стася.
- Что еще?
- Зря ты так.
- Это, по какому поводу?
- Подумаешь, убил он тебя. Ведь хотел то убить совсем другую.
- Много ты понимаешь, - тяжко вздохнула я и отвернулась к окну.
- Я же - мудрец... И, если рассматривать данный факт с психологической точки зрения, то...
- Зеня, иллюзии, явившиеся к вам с Ветраном, конечно, имеют к психологии отношение, но не на столько, как ты считаешь.
- Так объясни мне! - с воодушевлением воскликнул кот и даже хвостом обернулся. Видно, для лучшего усвоения материала.
- Объяснить? - прищурилась я в ответ. - Объяснить... Боюсь, что все вкусные сыры закончатся. Так что, спрыгивай с диванчика, пошли...
Хозяин нужной нам лавки был человеком, по всей видимости, с редкостным чувством юмора. Потому что в стеклянных дверях сейчас красовалась, подвешенная изнутри картонка 'Я вкушаю. Медленно досчитайте до ста и вам воздастся'. К тому же, не смотря на наличие государственных расцветок в ленте, новая его вывеска, реющая поперек тротуара, сильно напоминала траурный венок с сырным кругом ровно по центру.
- Да-а... - задрав голову, залюбовалась я на сей жестяной шедевр. - Я бы на вашем месте не стояла прямо под ней.
- Это почему же? - напрягся на плече Ветрана умник.
- Еще неизвестно что лавочник имел в виду под словом 'воздастся'. Вдруг, вывеской. С ней на шее и похоронят.
- Ну и шутки у тебя сегодня, Стася, - фыркнул кот, а мужчина, все ж сделал шаг в сторону:
- Может, не будем считать, а сходим пока в другие места? А, Анастэйс? - щурясь от солнца, посмотрел он на меня. Я же в ответ лишь пожала плечами:
- Да, пожалуйста. Дальше по улице еще одна будет...
Постепенно, от лавки к лавке, дойдя до самого центра Мэзонружа, мы так же постепенно набрали корзину. Работали они здесь без перерывов на 'вкушения', да и на улицах было гораздо веселей от людей, развлекающих себя нарядным воскресным променадом. Нечто подобное позволили себе и мы. Правда, с тяжелой ношей и котом на плече беспечно прогуливаться было как-то странновато. Поэтому, предпочли для себя 'сидячий' вариант. Благо, было где - как раз напротив единственного в деревне банка, точнее, его местного представительства, в маленьком скверике, отвоеванном у соседнего постоялого двора. По-моему, Зеня сейчас про эту знаменитую судебную тяжбу Ветрану и рассказывал. По крайней мере, слова 'а столб потом прямо в зал, как доказательство' и 'два раза Дозирона его же картой местности', там точно присутствовали. Я же сидела в сторонке от них и, закрыв глаза, отдала лицо солнцу и ветру.
- Анастэйс... - дошла очередь и до моей персоны.
- Да-а.
- Ты ведь голодная.
Очень захотелось ответить, что на людей пока бросаться по этой причине не собираюсь, пусть не тревожится, но, больно уж глупо это, да и ни к чему уже:
- Так ведь, сама виновата.
- Здесь рядом, я видел, когда мимо проходили, пирожками торгуют. Хочешь пирожок?
- Ага... Спасибо.
- Я сейчас, - поднялся со скамейки Ветран. - Только...
- Я буду здесь.
- Хорошо. Зигмунд с тобой останется...
- Стася, ну за что ты с ним так? - проводили мы с котом взглядами завернувшего за угол Ветрана.
- Зеня, прекрати свои копания. Я что, обидела его чем-то? Наорала? Оскорбила? По-моему, все у нас тихо - мирно.
- Уж лучше бы наорала.
- Что?
- Так, хоть какие-то эмоции, а не полная отчужденность. И как мы вообще будем дальше работать в такой ненормальной обстановке?
- Нормально будем работать. Вот сейчас пирожок съем и сразу резво подскочим нормально работать... Лишь, с направлением определимся.
- Ну-ну...
- Я тебе сейчас усы повыдергиваю за эти твои многозначительные 'ну-ну', - развернулась я к коту. - Суешь свой мудрый нос во все дыры. Лучше бы своими делами занимался. Ты почему сегодня клиенту в приеме отказал?
- Я? - опешил от такого неожиданного поворота 'миротворец'. - Так он... он. Стася, я боюсь.
- Чего ты боишься?
- Что расскажу ему что-нибудь совсем неподобающее, а оно потом... сбудется, - тоскливо насупился умник.
- Да?.. Вот я Трахиния, - ошеломленно обхватила я голову руками. - Точно, исчадье...
- Добрый день! Надеюсь, я вам не помешал? - вопрос прозвучал, как нельзя, кстати...
Приятельницу свою, Алену я знала вот уже долгих пять лет. И из нашего с ней общения извлекла для себя два достаточно ценных урока. Урок первый: есть вещи, понять которые мы не в состоянии (под каким углом на них не пялься), но от этого они свою ценность для других не теряют. И урок второй: есть женщины, для которых мужчины - всего лишь приятные, но временные ухажеры. Однако женщины эти вполне заслуживают уважения. Поэтому, на картины аленины я старалась совсем не смотреть, а кавалеров ее многочисленных - просто не запоминать. Хотя, господин Горст Фенербак мне, почему то, запомнился.
- Здравствуйте, - спешно опустила я руки, а потом подумала, что к этому еще что-то, наверное, полагается добавить. - Как ваше здоровье?
