– Это очень интересно! Очень! – пытливо взглянул на Соколова Рейдж, но больше ничего не успел сказать.
В каюту вломились два мужика, от которых за версту разило потом, и с ходу плюхнулись на сиденья. В сидящем напротив попутчике Федор узнал того самого косолапого мужика, который первым вызвался идти разгребать песок.
– Новый сосед? – по-английски спросил мужик, тут же перейдя на русский: – Как зовут?
– Федор.
– В купе ни пить, ни курить, баб не водить! – приказал кряжистый по-русски и тут же по-английски добавил: – Хватит пить, Рейдж! У тебя вчера было высокое давление, а сегодня ты уже достаточно выпил!
– Заткнись! Сколько хочу – столько и пью. Наливай! – огрызнулся Рейдж.
Коренастый мужик без слов налил два стаканчика, при этом с такой злобой посмотрел на Федора, что тому стало совсем неуютно.
– Мне, пожалуй, хватит, – попробовал отказаться Федор, но Рейдж, несмотря на изрядное подпитие, реагировал на обстановку чрезвычайно адекватно.
– Выйдите за дверь! Ваше дело охранять мою драгоценную персону, а не указывать, как я должен себя вести. Вы покинули вагон без моего разрешения, что категорически запрещено. Один все время должен оставаться около меня, – негромко выдал Рейдж.
Косолапый с напарником, ни слова не говоря, поднялись и пошли на выход.
– Самолет, которым мы летели из Новой Зеландии, поломался – что-то с топливной системой. Пришлось сесть в Алматы и оттуда добираться поездом. Слишком много мы везем багажа! Новый самолет не удалось зафрахтовать. Нам надо обязательно через пять дней быть на Каспии и принять смену на буровой, – сказал Рейдж, наливая новую порцию бурбона в стаканчики.
– Давайте спать! Солдат спит – служба идет! – вставая, предложил Соколов.
– Самое правильное решение.
Не успел Федор взяться за ручку двери, как Рейдж снова захрапел.
Едва спецназовец вышел из купе, как к нему сразу подскочил красный как рак косолапый мужик.
– Пойдем поговорим, умник! – предложил он, поигрывая бицепсами.
Федор не успел сделать шага, как ему в спину уперлось что-то твердое.
– Дернешься, прострелю тебя и напишу в рапорте, что ты совершил нападение на Рейджа! – предупредил второй охранник.
– Сунь руку в мой правый задний карман и осторожно вынь. Старайся особо не рисоваться.
В кармане брюк лежал значок, найденный в бардачке автомобиля, который Федор без зазрения совести сунул себе в карман.
– Стив! Он из охранной полиции! – послышался сзади сдавленный шепот.
И сразу твердый предмет со спины исчез.
– Прошу прощения! – испуганным шепотом сказал, оборачиваясь, косолапый.
– Молчать! Марш вперед! – тоже шепотом приказал Соколов, довольно чувствительно толкнув косолапого Стива в спину. Дойдя до двери туалета, коротко бросил: – Ждать!
Умывшись, Федор вытащил из заднего кармана металлическую бляху размером со спичечный коробок. Вертикально стоящий меч, окаймленный тремя листиками с каждой стороны, не вызывал сомнений в том, что это эмблема серьезной конторы.
Выйдя из туалета, он приказал второму охраннику, стоящему в коридоре:
– Сходи к проводнику и принеси ноутбук! Жди меня около купе. Пост покидать нельзя!
Открыв дверь в нерабочий тамбур, Федор обнаружил там косолапого, который нервно курил, прислонившись к двери. Ни слова не говоря, спецназовец коротко ударил его в солнечное сплетение.
Прижав руки к животу, Стив медленно опустился на пол, затравленно глядя на возвышавшегося Сома.
– Тебе сказали, ждать возле туалета, скотина! Еще раз нарушишь приказ – изувечу! А потом отдам в отдел «Л»! – пообещал Федор, закуривая сигарету.
– Больше не повторится! – вытянув шею, сдавленно сказал косолапый, не делая попыток подняться на ноги.
– Мне надо поработать, а потом выспаться. Я лягу внизу, а вы наверху. Зайдете в купе через три часа, – распорядился Федор, туша сигарету в пепельнице, прикрепленной к стене.
– Будет исполнено! – испуганно сказал косолапый, разом потеряв весь гонор.
Около купе стоял по стойке «смирно» второй охранник, держа под мышкой ноутбук.
Отодвинув к окну ополовиненную бутылку, Федор открыл компьютер и включил загрузочную программу. Набрав Милу по телефону, послушал минуту и нажал кнопку отбоя. Номер не отвечал.
Вызвав электронную почту, Федор просмотрел почтовый ящик и, тяжело вздохнув, начал набирать:
«Добрый вечер, родная!
Твое имя опять звенит серебряными колокольчиками, а ты встаешь у меня перед глазами, хотя прошло столько долгих тоскливых лет без тебя.
Сейчас уже середина ночи, и я снова мысленно говорю с тобой. Скорее всего, ты меня не слышишь. В поезде уже все спят. После письма тебе напишу служебный отчет.
Закончил работу на базе и больше, скорее всего, туда не поеду. По пути к поезду было несколько незначительных приключений, но они не стоят твоего внимания.
Потом ехали на машине. Пустыня – она везде пустыня, хотя аборигены находят в ней какой-то шарм.
Самое главное, что я нашел тебя, а больше мне ничего не надо. Пытался еще раз тебе позвонить, но, конечно, ничего не получилось. Вот, собственно, и весь день, в котором ты мне мерещилась на каждом углу.
До завтра, и пусть новый день принесет тебе удачу и полное отсутствие неприятностей!»
Отправив письмо, Федор начал набирать отчет Антею. Поработав час, неожиданно вызвал карту побережья Каспийского моря и включил поисковую систему, задав задачу: «Найти островки, отстоящие от берега от полукилометра до трех и площадью до ста квадратных метров».
Таких оказалось больше тысячи. Но когда Соколов ввел ограничение поиска только по побережью страны, по которой сейчас ехал, компьютер оставил всего пять.
Выйдя на сайт дежурного по управлению ГРУ, Федор отправил депешу, подписав именем Криса: «Срочно представьте все данные по квадратам двенадцать – восемнадцать и шестнадцать – четырнадцать!» Крис разрешал пользоваться его именем в экстренных случаях.
А случай выдался и в самом деле экстренный.
Глава одиннадцатая
Утро началось для Федора с пиликанья ноутбука – пришло письмо. Открыв крышку, Федор впился глазами в дисплей.
«Привет!
Извини, что не писала. Они перевезли меня на маленький островок напротив виллы и бросили на полтора дня. Хорошо хоть воду оставили и немного еды.
Но зато накупалась и назагораласть всласть! Давно у меня не было столько свободного времени. Лежишь на песочке и ничего не делаешь! Что может быть лучше? Если бы не дела… Дочка, наверное, убивается от страха за мамочку, а я никак не могу сообщить, что жива и здорова.
Всю жизнь бегу, как загнанная лошадь. Это надо! Срочно выполнить одно задание, второе, третье! Неделя прошла, вторая, месяц, а там и год, второй, третий! Не успела оглянуться, и жизнь прошла… Я стала старой, некрасивой и толстой. Ты на меня посмотришь – и не узнаешь. От той девочки не осталось ничего! Перед тобой старая больная женщина, у которой на руках муж, дети, обязательства и еще куча всяких
