исламистами и о возрождении Земли шли вразрез с их верой в давно устаревшие решения, принятые когда-то Спасителем и его ближайшими соратниками.
И. Л: О ком вы говорите? О правительстве?
С. Н: Нет, конечно. Министры, как это обычно бывает, всего лишь марионетки. Речь идет о Черных Ангелах, которые в этом мифе выступают в роли всемогущих злодеев. И чтобы злодеи действительно выглядели злодеями в глазах читателей, добавим что не столько вера толкнула Ангелов на этот неблаговидный поступок, сколько боязнь распрощаться с властью вследствие всевозрастающей популярности Лиэя. Итак, мы говорили о троих самых решительных учениках Лиэя. Они принялись создавать свои движения в соответствии с их пониманием учения Лиэя и изрядно преуспели в этом деле за 4 года.
И. Л: Кто они?
С. Н: Мы обойдемся только их прозвищами: Крез – лидер группы финансистов, Жрица – духовный лидер многочисленной секты, Арес – лидер спортивной молодежной организации. Лишне говорить, что каждый из них считал себя единственным продолжателем дела Учителя, а других – шарлатанами, пользующимися случаем. Их всех постигло большое разочарование, когда Сол, выйдя на свободу, начал действовать в одиночку, не обратившись ни к одному из них за помощью. Сложилась анекдотическая ситуация: силы, которые, объединившись, могли бы совершить долгожданный переворот, тянут телегу в разные стороны, как герои известной басни. Естественно, это – нездоровая ситуация, народ ропщет, вместе с Богами ждет ярких зрелищ, а их все нет и нет. Боги, поняв что воз так и не сдвинется с места, решили вмешаться и послать человека, который вернет блудного Прометея в объятия его друзей, дабы он смог довести свою миссию до логического конца.
И. Л: Почему Сол после побега из лечебницы не пришел к своим товарищам?
С. Н: Боюсь, это навсегда останется тайной и предметом многочисленных спекуляций в будущем. Чтобы избранник, а точнее избранница Богов, смогла сыграть свою судьбоносную роль, она должна была пройти соответствующую подготовку, и поэтому она исчезает на полгода, чтобы вернуться измененной душой и телом.
И. Л: Моя…
С. Н: Не называйте имен, профессор! Мы сочиняем современный миф, где людям даются прозвища в соответствии с их предназначением. В этой части мы назовем божественную посланницу Иреной, потому что она должна свести друг с другом всех героев нашего повествования, болтающихся в данный момент по отдельности. Разумеется, такими личностями, как она зазря не раскидываются, и поэтому ей предстоят ещё другие, не менее важные, деяния.
И. Л: Почему Боги не напрямую обратились к Солу, а действуют через посредника?
С. Н: Для Богов чрезвычайно важно, чтобы люди, сами, добровольно делали то, что Боги хотят. Почему? Я и сам толком не знаю. Моё, сугубо личное мнение по этому вопросу следующее. Это высшее проявление власти, это отточенное искусство интриги – выстроить таким образом обстоятельства, чтобы разумные существа, обладающие свободной волей, желаниями, принципами, в конце-то концов поступали, так, а не иначе, не подозревая, что ими играют. Мир – шахматная доска, мы – шахматные фигуры, где даже короли немногого стоят, а Боги – игроки, которые играют нами по ими же установленным правилам. Именно таким этот мир описали прямолинейные греки, и именно поэтому я так люблю их мифологию. Но, повторюсь, я могу и ошибаться, потому что я – всего лишь человек.
И. Л: Ну, а Ирена? Она тоже все делала добровольно?
С. Н: Вы говорите о прошлом, хотя я говорю о будущем. Ирена – такой же человек, как и все остальные. У нее всегда будет выбор, даже тогда, когда она узнает, в чем ее предназначение. Нашей девушке предстоит пройти многочисленные испытания: смерть близкого человека, побег из тюрьмы, предательство друга и даже пытки.
Она вызволит из лап злодеев Креза, самого разумного из троих.
Она станет сестрой Жрицы, самой верующей из троих.
Она победит в честном бою Ареса, самого независимого из троих.
Если эти качества объединить в одном человеке, то получится идеальный вождь, но совершенства в природе еще не наблюдались, и поэтому трое лидеров будут бороться друг с другом за место под солнцем. Заметьте, что у Креза, Жрицы и Ареса тоже всегда будет выбор. Они могут следовать предначертанному, тем самым открыв себе путь к блестящему триумфу или жесточайшему поражению, или они решат действовать по собственному разумению и тогда их имена навеки канут в лету. И самое интересное, именно Ирене предстоит решать, кто из них поведет человечество к светлому будущему. И, я уверяю вас, даже Боги не знают, кого она предпочтёт.
И. Л. Ну а как же Прометей? В чем тогда состоит его миссия?
С. Н. Самое смешное, что на этот раз миссия Прометея состоит в основном не в его действии, а в его бездействии, то есть в смерти. Прометей погибнет в результате предательства после первой же встречи со своими бывшими учениками. Его кончина послужит тем самым громом, который заставляет креститься даже самых ленивых.
И. Л: Вы смеетесь над собственной смертью?!
С. Н: Что вы, профессор, как можно смеяться над костлявой? Нет, я принимаю ее со смирением, с благодарностью, ибо совершал ужасные ошибки и признаю себя виновным перед Богами и людьми. А Боги великодушно позволяют мне искупить свою вину, даруя смерть во благо других.
И. Л: Какие ошибки вы совершили?
С. Н: Мы о них говорили с вами в прошлый раз. Я в гневе своём пролил невинную кровь, я в тщеславии своём возомнил себя равным Богам, я в неведении своём надеялся передать Божественный Дар смертным.
И. Л: Но у вас есть выбор? Вы… вы можете не идти на эту встречу
С. Н: У меня будет выбор, но я все ж пойду на эту встречу, потому что иногда есть вещи важнее, чем жизнь. На этой встрече мои ученики получат подробные инструкции, о том, что им предстоит сделать сразу после моей смерти.
И. Л: А кто предатель, точнее станет им?
С. Н: Я кажется уже говорил, что Ирена – многоплановый исполнитель.
– Мы закончим на этом, уважаемый профессор, – с улыбкой произнес Сол. – Как всегда у вас есть домашнее задание. Вы сделаете три копии записей нашей встречи и отнесете их следующим людям: Стэнли Черси – редактору Желтой газеты, Луизе Дор – руководителю центра «Духовность» и Марку Ветрову – основателю спортивной школы «Боевые искусства». Постарайтесь убедить их никому не рассказывать и никому не показывать этот дневник, кроме Мэй Линд. Попросите так же господина Черси опубликовать в своей газете заметку о наших регулярных посиделках, но не раньше, чем через 3 недели.
– Вы, надеюсь, отдаете себе отчет в том, что публикация этой заметки приведет меня прямиком к электрическому стулу? – спросил я.
– Дорогой мистер Линд, – голос моего собеседника стал жестким, глаза превратились в сияющие голубым холодным светом кристаллы, а в волосах пробежали искры. Визуальные эффекты, черт бы их побрал, производили должное впечатление – меня мороз продрал по коже: – У вас, как у любого смертного, тоже есть выбор: ваша жизнь или жизнь вашей дочери…
Мэй Линд
Я отшвырнула дневник подальше от себя и закрыла лицо руками: моя безумная одиссея оказывается только начинается. Черси присел на постель, обнял меня, и гладя по голове, произнес:
– Все будет хорошо, Мэй. Все будет хорошо.
Впервые за все это время кто-то обнял меня, погладил по головке и пообещал хороший конец. Мне вдруг стало настолько себя жалко, что в носу защипало, а из глаз полились слезы. Я никогда раньше не испытывала жалости к самой себе; не означает ли это что я и к себе самой была равнодушна?
Когда слезы высохли, Черси предложил поспать:
– Мы с тобой многое пережили за последние сутки, устали, переволновались. Кроме того утро вечера мудренее.
