— Пык… мык… Сказать нечего? Девочка моя, следовать тому, что пишет Карнеги, означает лизать всем и каждому задницу. Для того, чтобы улучить момент, когда у человека от лести вскружится голова, и воткнуть нож в спину. Басню Крылова «Ворона и лисица» читала? Читала. Так вот, лиса в басне руководствовалась именно методикой Карнеги.
— Карнеги жил позже, чем Крылов, — парировала Исаева.
— Ну, ты точно дура. Я же говорю вообще, гипотетически, метафорически, абстрактно. А ты… тупая ты, короче.
Исаева дернулась и отвернулась. Сев за стол, учитель сказал:
— Ладно, обойдусь без нервотрепки. Не хватало еще из-за вас, балбесов, здоровье себе подорвать. Алевтина Геннадьевна посоветовала мне анекдоты с вами потравить. Анекдотов я не знаю. Анекдоты только в передаче «Аншлаг» травят… Вы представляете, какое дело, как ни включишь телик — хоть на одном канале да обязательно юмористы прыгают. Я понять никак не могу: это телевидение халтурит или народ в стране настолько ополоумел, что на этих хохмачей спрос имеется? Хорошо, если б смешно, но ведь не сме-ш-но. Шутки современных юмористов сродни КВНу самой что ни на есть наинизшей лиги. Возникает вопрос: быть может, хорошее по телевидению просто не показывают? Тогда встречный вопрос: по какой причине? По какой причине мы, вместо хорошего боевика или мультиков, должны лицезреть глупость, ханжество и безнравственность? Поднимите руки, кто считает, только честно, что передача «Аншлаг» это смешно.
Не поднял никто.
— А КВН?
«За» проголосовали единогласно. Готов расплылся в улыбке.
— Руками младенцев глаголет истина. Хотя, признаться, насчет КВНа культяпок я ожидал значительно меньше. Ну что ж — глас народа. Ой, что-то настроение поднялось. Давайте устроим пресс- конференцию. Вы будете журналисты, а я интервьюируемый, как будто звезда или видный политический деятель. Задавайте.
Класс заметно оживился и повеселел. Готов откинул на спинку стула и сложил ногу на ногу.
После недолгих раздумий школьники стали задавать вопросы, старались походить на журналистов:
— Где Вы учились?
— В МГУ, — однозначно ответил Готов.
— Какой ваш любимый цвет?
— Белый. Потому что он вбирает все цвета радуги.
— Вы женаты?
— Нет.
— Почему?
— По кочану.
— А, правда, что у Вас дома большая коллекция старинных монет?
— Чистая правда. И не только монет, бумажные деньги я тоже люблю. Еще древние книги, карты и засушенных насекомых.
— А правду говорят, что Вы в тюрьме сидели?
— Было дело. Пять лет строгача.
— Расскажите.
— Я об этом стараюсь не вспоминать.
— А по какой статье?
— Измена Родине.
— А что Вы сделали?
— Ничего. Меня подставили.
— Кто?
— Дед Пихто. Не задавай, Козлов, глупых вопросов.
— Вы были за границей?
— Да.
— Где?
— В п пи… в трех странах. В Штатах и во Франции с дипломатической миссией и в Африке в качестве члена международной комиссии ООН по правам населения, страдающего от нехватки пресной воды.
— Африка это не страна, — заметил бунтарь Бабушкин.
— Африка — это страна, — заверил Готов, — там был я, но не ты.
— Покажите дракона, — почти хором попросили ученики.
— Думайте, что говорите.
— Ну, пожалуйста. Вы же восьмому «Б» показывали, а мы чем хуже?
— Вы за кого меня принимаете, — театрально изобразил недоумение Готов.
Ребята не унимались и просили показать «дракона». Готов мотал головой, закрывал ладонями уши, издавал протяжный звук, чтобы не слышать учеников.
8 «А» попросил еще громче.
— Тихо!!! — скомандовал Готов. — У кого есть спички?
По рядам передали зажигалку. Учитель лег спиной на стол, задрал колени к голове, зажег зажигалку в пяти сантиметрах от анального отверстия и громко выпустил газы. Язык желто-синего пламени прошелся по штанине.
Радости восьмиклассников не было предела. Взявшись за животы, смеялись все без исключения. Готов спрыгнул со стола и раскланялся.
Успокоившись, школьники попросили повторить трюк.
— Хватит, хватит, — сказал учитель, — я и так слишком много для вас сделал. Теперь ваша очередь веселить меня. Давайте играть в «сифу». Я начинаю и кидаю вот этой грязной тряпкой кому-нибудь в рожу. Увернулся — молодец, не увернулся — галишь. Ноги, руки, торс, затылок не считаются, только рожа. Обратно ляпу не сдаем.
— Н-е-е-т! — протянул класс.
— Боитесь? До чего же вы скучные люди. Тяжело вам в жизни придется. Сколько у нас до конца урока? Пятнадцать минут? Э-э-эх, была не была, свободны. Мне еще шестому «В» задания для контрольной писать надо.
«ГОТОВ КАЗЁЛ»
Парни из 9-го «А» играли в баскетбол. Играли на одно кольцо: потели, прыгали, кричали. Девушки «болели», сидя на лавках с той и с другой стороны спортзала.
— Привет, — Лукиных подошел к Готову сзади и положил ему руку на плечо.
— Добрый день, — ответил Готов.
Коллеги пожали друг другу руки.
— Шутов, Каменских, что вы скачете как стрекозлы, нормально играть не можете? — крикнул Лукиных баскетболистам и перевел взгляд на Готова. — Чего не работаешь?
— Окно. Дай, думаю, зайду.
При всей кажущейся грузности и неповоротливости Лукиных, тем не менее, обладал достаточной ловкостью и подвижностью. В свободное время он либо бегал, либо висел на турнике, либо жал штангу. Грубоватая, фамильярная манера общения физрука не очень нравилась Готову, но он не подавал вида.
— Правильно сделал, что зашел, — поманил рукой Лукиных. — Идем, покажу что-то.
Педагоги вошли в небольшую коморку, находящуюся перед раздевалками. На стенах комнатушки — вымпелы красного цвета с изображением Ленина, на полках — несколько алюминиевых кубков.
— Садись, — сказал Лукиных и указал Готову на диван.
