Готов протянул ей банку:
— Выпьешь?
— Нет, Вы совсем совесть потеряли. Идите домой, я сказала.
— Ты меня уважаешь? — икая, спросил Готов.
— Не уважаю!
Шульц посмотрела по сторонам: не видит ли кто.
— Почему нет? Я плохой? Это Вы плохая. Тьфу, — смачно харкнул на асфальт Готов.
Химичка махнула рукой и ушла.
Пиво кончилось, и Готов направился в здание готовиться к уроку. Проходя через вестибюль, он отдал честь моющей полы уборщице.
Вдруг мочевой пузырь учителя выдал характерные позывы на низ. Дали о себе знать утренний чай и выпитое пиво. Готов решил потерпеть, зашел к себе в кабинет, вынул из дипломата электронную игру «Тетрис» и сел, задрав ноги на стол.
Спустя час терпение кончилось и, придерживая причинное место, он помчался в учительский туалет.
В школе № 3 два таких туалета: с одним унитазом, оба в «младшем» блоке. Ученикам не разрешалось ими пользоваться, и школьники презрительно называли учительские сортиры «комнаты отдыха».
Добравшись до младшего блока, Готов побежал на второй этаж, но там отсутствовал унитаз, похоже было, что шел ремонт. Желание отлить усилилось. Добежал до третьего, сориентировался, в конце коридора нашел туалет, дернул ручку… Дверь не поддалась.
Готов часто постучал в дверь костяшками пальцев.
— Открывай! Кто там?! — крикнул он.
— Занято, — раздался по ту сторону жалобный женский голос.
По какой-то непонятной причине в голове учителя не возникло мысли о том, что можно спуститься на второй этаж, пройти по коридору и осчастливить своим присутствием общий туалет. Быть может, мочевой пузырь раздулся так сильно, что не позволял рассуждать логично. Готов оперся правой рукой о стену и скорчился в якобы невыносимой боли:
— Открывай скорей! Умерла там, что ли?! — истошно заорал Готов.
— Подождите немного, — голос прозвучал еще жалобней.
Забравшись на подоконник, он тут же спрыгнул с него и начал ходить взад-вперед.
Так и ходил, пока не заметил выключатель. Щелчок, и свет, бьющий из щелей вокруг двери туалета, погас. Готов прислонился к двери ухом и взмолился:
— Пустите в туалет, а то так есть хочется, что даже переночевать негде…
В туалете молчали. Учитель включил свет и тут же выключил. Потом еще раз, потом еще… Включение-выключение участилось.
Навалившись спиной на дверь, он медленно съехал на корточки, свернулся в позу эмбриона и заскулил:
— Откройте, прошу Вас. Я сейчас обоссусь. Мочи нет… нет, моча-то как раз есть.
Готов обхватил колени, повалился на бок и завыл:
— Фашистский преступник, зачем так над людьми издеваться? Какая невыносимая резь.
В коридоре послышались шаги. Вскоре появились две маленькие девочки и встали как вкопанные. Недолго думая, учитель крикнул:
— А-а-а-а!!!
Девочки поспешно ретировались, а Готов вскочил и сильно ударил по двери «пыром». Отбежав и сконцентрировавшись, он налетел на дверь и ударил уже всей площадью подошвы. Данную процедуру он повторил трижды. На пол упало несколько кусков штукатурки.
Дверь открылась и из туалета вышла молодая аспирантка Кольцова. Та самая, на которую Готов «имел виды» и нередко видел в сексуальных фантазиях. Кольцова с ненавистью взглянула на Готова и отправилась прочь.
Готов покраснел от злости. Мозг переполнили противоречивые мысли: почему именно она. Стыдно. Как ей в глаза теперь смотреть. Оля, Оля, что ж ты так долго сидела? Разве у меня был другой выход? Ну, прости, прости меня, солнышко…
Учитель проводил взглядом Кольцову и крикнул вслед:
— Срала, что ли?!
Ложный звонок
Вспомнив, что помимо того, что завуч распускает слухи о пьянстве руководителя школы, Готов забыл рассказать Смирнову о нечистоплотности Сафроновой в материальных вопросах, он вернулся в кабинет директора.
Смирнова на месте не оказалось. Секретарша Варя тоже куда-то отлучилась.
Готов снял с телефона трубку, закрыл ее рукавом, полагая тем самым сделать голос неузнаваемым, и набрал «02»:
— Алло, это милиция?! Милиция?
— Кто Вы, назовитесь? — донеслось из трубки.
— Школа номер три. Говорят из школы номер три. В здании бомба. Заряд равен пятидесяти килограммам в тротиловом эквиваленте.
— Кто Вы? Назовите имя?
— Не буду я называться! Я взорву здесь все к чертовой матери!!!
Учитель протер телефонный аппарат и, стараясь не привлекать внимание, отправился в вестибюль — делать себе алиби.
В вестибюле он покрутился возле технички (назвал ее «дурой»), отругал двух маленьких девочек за то, что они были не на уроке, и сел на подоконник ждать.
К зданию школы подъехали представители всех служб города, способных оградить человека от летального исхода: милиция, скорая, пожарные. Паники, что ждал Готов, не происходило, и тогда он сам принял решение: спасать.
Учитель побежал на третий этаж с воплями: «Бомба, бомба, сейчас все взорвется!!!». Преподаватели выглядывали из классов, а Готов орал на них:
— Чего вылупились?! Спасайте детей!
Некоторое время спустя движение в школе все же появилось. Пожарные и милиция в соответствии с правилами эвакуировали народ. Готов бегал среди людей, махал руками и кричал.
— Что случилось? — спросила у возбужденного Готова Донец.
— Бомба, Людмила Николаевна, бомба!!! Террористы!!! Бен Ладэн!!!
Активные действия Готова возымели успех. Милиция и пожарные не в силах были упорядочить лавину детских тел и преподавательских туш.
Готов бегал и подгонял эвакуируемых:
— Бегите, бегите, через полторы минуты здание взорвется!!! Бо-о-о-о-мба-а-а!!!
Визг и крики переполнили школу.
Готов пнул под задницу замешкавшегося шестиклассника:
— Сейчас тут камня на камне не останется! Ты хочешь, чтоб твои кишки по стенке размазало?!!
Сняв очки, чтобы не разбились, он вновь пробежался по классам: не остался ли кто.
— Выпрыгивайте из окон!!! — неистовствовал Готов. — Осталось десять секунд!!! О-о-о-о, паник ауф дер Титаник!!!
Военрук Борщ попытался пресечь несанкционированные действия историка:
— Готов! Вы что делаете, мать вашу?!! Прекратите немедленно!
— Спасаю ваши шкуры! — орал Готов. — Да, я Вас, Григорий Аркадьевич, под трибунал!.. Мне лучше знать, что делать в таких ситуациях!
