успокою.
— Да не нервничайте вы так. Под шляпой практически не видно, а там шапочку оденете.
— Умник, иди, переодевайся в чистое. На объект поедем в директорской Волге.
— Так за вином идти или не надо?
— Какое вино? Работу будет принимать жена этого босса. Я её уже один раз видел. Там такая фифа, что может устроить скандал на всю Одессу, тем более после вчерашнего перегар всё равно есть. Директор предупредил: ни-ни.
Ян развернулся выходить. Ему в спину Петр Андреевич добавил:
— Но про запас взять надо. Может там работы на три копейки. С этим начальством всегда так, шухеру, как во время Карибского кризиса, а рассмотреть — плевое дело.
— Так идти или не идти?
— Сходи, возьми одну, с утра выпить всё равно уже не получится, а там по месту видно будет.
Ян снова развернулся к двери уходить, но в спину опять услышал:
— Бери две, чего его потом бегать? У них там, рядом и приличного магазина нет.
В квартире у босса было, как в музее. По стенам висели картины в тяжелых золоченых рамах, в витринах под стеклом блистал хрусталь и фарфор. Их встретила красивая молодая женщина. Выдала им тапочки и провела в ванную, где произошла авария.
Как и предполагал Петр Андреевич авария была пустяшная, просто те мастера, которые недавно делали ремонт, допустили головотяпство. Обследовав аварию, Зозуля теперь уже не спешил, набивал себе цену. Женщина постояла немного рядом с ними, потом ушла, попросив её позвать, если им что-то будет нужно.
Ян чувствовал себя в этой обстановке скованно, во-первых, он никогда не был в такой богатой квартире, во-вторых, его смущала молодая хозяйка. Она действительно была молода и очень красива. Петр Андреевич разлаживал инструменты, готовился к работе. Яну делать пока было нечего и от этого он в основном глазел по сторонам. Ему хотелось задать один вопрос Зозуле, но он боялся, что его услышит хозяйка. Наконец он решился и полушепотом спросил:
— Шеф, а это действительно та фифа, о которой вы говорили?
— Нет, я спутал. Мы в квартире не горкомовского босса, а бери выше.
— Куда уже выше?
— Секретарь обкома, а это его молодая жена. Ты её узнал?
— Нет, а кто она?
— Ты что телевизор не смотришь?
— Редко, а что? Мы в общаге взяли в прокат, но он показывает хреново и только первую программу.
— Тогда понятно, это же дикторша с телецентра нашего.
— Точно, я её когда-то видел. Она совсем молодая, наверное, чуть старше меня. В телевизоре она кажется солиднее, а сколько же лет её мужу, если он уже секретарь обкома?
— Думаю, он лет на десять меня старше, так что под шестьдесят, если не все шестьдесят.
— Ничего себе, а как же она замуж за него вышла?
— Ты что не знаешь как, в ЗАГСе, в отделе записей актов гражданского состояния.
— Я не об этом. Он же старик, а она молодая девушка.
— Ну, на счет старика, это как сказать, ты меня надеюсь, за старика не держишь?
— Нет, конечно, вы у нас в этом плане герой, молодым еще учиться и учиться.
— Это правильно, учись, учись, а муженек у неё выглядит так себе, плюгавенький, но зато ты видишь, какая хата? Не хата — музей.
— Так она, что за квартиру замуж вышла? Это к какой же категории её причислять?
— Это подотдел первой, называется — суки. Такие девицы хуже проституток, вот они настоящие продажные. Наши ударницы проституции хоть честно говорят, сколько они стоят, а эти цены себе не сложат, а на самом деле им цена копейка.
— Может у них любовь, бывает же такое… иногда.
— Бывает и у неё. Иногда, наверное, раз в неделю или в месяц. Муж-то постоянно на службе, трудиться и денно и нощно. — Тут Петр Андреевич резко сменил тему, — ты что стоишь, как на именинах? Давай, поддерживай, мне же неудобно.
Ян бросился помогать наставнику. Они возились часа полтора. Место было неудобное, поэтому Яну приходилось исхитряться поддерживать, когда шеф варил. Дверь в ванную была открыта, и спустя какое-то время Ян почувствовал на себе чей-то внимательный взгляд. Он обернулся, это, конечно, была она — хозяйка квартиры. «Красивая всё-таки», — мелькнуло в голове.
— Вы тут так тихонько работаете, я даже удивляюсь. Обычно все работники такой шум устраивают и еще столько грязи после них, а вас почти не слышно и грязи мало.
— А чего тут шуметь или тем более грязь разводить? Наше дело сделать ремонт качественно, чисто и по возможности без принесения неудобств. — Кто Яна за язык тянул, но Петр Андреевич кивнул согласно?
— Да, я вижу, вы необычные специалисты, а профессионалы высокого класса.
— Спасибо за комплимент, на том и стоим, — это уже солидно ответил Зозуля, — но хвалить нас будете после, если всё будет работать без проблем.
— Я в этом не сомневаюсь. Вам еще много работы?
— Часок еще повозиться придется, чтобы всё восстановить на место, а что, вы куда-то торопитесь?
— Нет, нет, мне на работу только вечером. Просто хотела угостить вас обедом. Я сварила борщ, а Петр Трофимович позвонил, что не сможет сегодня приехать к обеду и вообще улетает в Москву в командировку. Жалко, борщ пропадет, сама я мало ем. Я еще и котлет приготовила. Я хорошо готовлю, вы не думайте.
Всё время пока она это говорила, она смотрела на Яна, причем прямо в глаза, так настойчиво, что ему пришлось отвести взгляд. Он смутился и начал отнекиваться:
— Ой, нет, извините, это будет неудобно. Мы пришли к вам работать и вдруг обед, котлеты. Мы сами прекрасно поедим… где-нибудь.
Молчавший до поры Петр Андреевич возразил:
— Ян, нельзя обижать хозяйку, она старалась, готовила, а ты отказываешься. Некрасиво это.
Яну очень хотелось внести поправку, для кого она старалась, но он промолчал, увидев, как на него посмотрел наставник.
— Мы с Яном с удовольствием отведаем вашего вкусного борща и котлет.
— Меня кстати зовут Елена, — она несколько замялась, бросила смущенный взгляд на Яна и добавила, — Васильевна.
— Вот и отличненько, Елена Васильевна. Через час, полтора мы будем готовы трапезничать. Спасибо огромное за приглашение.
Ян промолчал, а Елена… Васильевна улыбнулась и пошла на кухню.
Досмотрев, что она скрылась в конце длинного коридора, Ян недовольно, тихим голосом высказался:
— Петр Андреевич, это неудобно, мы как попрошайки.
— Что ты в этом понимаешь, тем более что время обеда мы всё равно пропустим. Помолчи и делай, что тебе говорят. Между прочим, ты ей явно понравился, так что будь с ней поласковее.
— Ага, сейчас, как у неё подотдел называется?
— Нет, Петрович, ты всё-таки плоский дуралей. У тебя только черное и белое, всё хочешь по полочкам разложить. Категории это же так, для общего понимания системы, а там столько нюансов. Возможен, кстати переход из категории в категорию. Говорят, из бывших проституток получаются вот такие жены. — Петр Андреевич показал большой палец поднятый вверх. — Вас в институте многим премудростям учат, но и глупостей вам в мозги вкручивают, что не сосчитать. Я вот, например, в детстве много библию читал. Бабка у меня была набожная сильно и меня заставляла. Много правильных мыслей там было, не то,
