– В том-то и дело, что заметил, но слишком поздно. Я всю ночь лежал и не мог сомкнуть глаз, все думал, анализировал… В общем, в последнее время Сашкино поведение стало каким-то странным. Я ранее полагал, что это издержки переходного возраста, хотя у Кости в этом возрасте ничего подобного не наблюдалось, – заметил пенсионер.
– А если поконкретнее?
– Понимаете, – все так же шепотом проговорил клиент, – внук стал чаще закрываться у себя, перестал с кем-либо из нас контактировать по вечерам. Наскоро поужинает – и уходит к себе. Иногда из его комнаты доносится какой-то дурацкий смех. Когда находишься в гостиной, его прекрасно слышно. Я говорил Арине, что это очень странно, но она отмахнулась от меня, сказав, что Саша, наверное, комиксы читает. Ладно, подумал я, комиксы так комиксы. Еще Сашка в последнее время стал часто есть сладкое, хотя раньше никогда ни к тортам, ни к конфетам не притрагивался.
– Да, у наркоманов бывает тяга к сладкому, – подтвердила я.
– И в глазах у него появился какой-то блеск одержимости. А вот вен его, признаюсь, я не видел, он все время в одежде с длинными рукавами ходит.
– Даже летом?
– Нет, ну, летом он в майке ходил, и мне ничего предосудительного в глаза не бросилось. Но ведь не обязательно же колоться! Сколько сейчас всякой гадости появилось! Да, похоже, упустили мы парня, упустили… Татьяна Александровна, я вот уже восьмой десяток разменял, а как поступить в данной ситуации – не знаю. Может, сначала с Ариной поговорить?
– Ну, не знаю… Вы ведь еще вчера подозревали в краже ее, – напомнила я.
– Да, вы правы, подозревал. Она ведь ведет себя так, будто скрывает от меня нечто очень и очень серьезное… Только теперь мне кажется, что дело совсем в другом. Вдруг Арина догадывается насчет Сашки, вот и юлит?
– Это опять всего лишь предположение. Сергей Федорович, вы все вчерашние записи прослушали?
– Нет, я дошел до того разговора и больше уже ничего не мог слушать, – признался Степанов. – Да и какой в этом смысл?
– Ну, мало ли. – Я взяла наушники.
– Погодите. – Клиент остановил мой порыв, – надо срочно что-то решать. Вы же понимаете, что Саша ввязался в очень опасную игру… Тут замешаны такие деньги, что его и убить могут, и все это будет на моей совести! Если бы я не решился тогда забрать улики, то сейчас не было бы этих проблем. Пожалел совершенно постороннюю мне женщину и нажил себе хлопот не на один десяток лет! Ведь знал же, что нельзя относиться к расследованию, как к личному делу, но пренебрег этим правилом. И вот результат! Мой внук теперь в большой беде. Надо его как-то спасать. Раз уж я вам доверился, Татьяна Александровна, давайте вместе выработаем какой-нибудь план.
– Да, хороший план не помешает. Нельзя просто так в лоб взять и спросить Александра – это ты украл музейные экспонаты, чтобы расплатиться с долгами? Он в любом случае будет все отрицать, а потом, не дай бог, наделает каких-нибудь глупостей. Тут нужен тонкий подход, – я замолчала, задумавшись над тем, как вывести паренька на чистую воду.
– Ремня ему хорошего надо всыпать, – возразил пенсионер.
– Когда Саша должен сегодня вернуться домой? – спросила я.
– Так, сегодня пятница, тренировки у него нет. Значит, часа в три он должен быть дома, если, конечно, не сегодня собирается довести до конца то дело, которое он… «замутил», – процитировал дед слова внука.
– Не думаю. Саша обещал расплатиться со своим приятелем первого числа, а оно наступит только через неделю. Сергей Федорович, ваша домработница во сколько обычно уходит?
– По-разному. Честно говоря, я не знаю, какие задания Арина давала ей на сегодняшний день. А почему вы об этом спрашиваете? У вас уже появился какой-то план?
– Прежде чем что-либо предпринимать, я хотела бы пообщаться с вашим внуком. Желательно без посторонних.
– Не проблема. Я отпущу Антонину домой, как только он вернется из школы.
– Хорошо, – кивнула я. – Ну, а пока у нас есть время, я послушаю и остальные записи. – Только я собралась надеть наушники, как где-то внизу послышались голоса. Я встала, приоткрыла дверь и услышала Сашин голос. – Сергей Федорович, он вернулся. А вы говорили, что раньше трех он не придет.
Степанов поднялся с кровати и сказал:
– Пойду узнаю, в чем там дело.
На лестнице послышались шаги, и Сергей Федорович улегся обратно. Я спрятала прослушивающую аппаратуру под одеяло и взяла аппарат для измерения давления. Саша ввалился в спальню без всякого стука.
– Дед, привет! Ты как тут? – Переведя на меня взгляд, он запоздало кивнул: – Здравствуйте!
– Добрый день, – ответила я, взглянув пареньку в глаза, но ничего предосудительного в них не заметила.
– Ты почему так рано? – осведомился дед.
– У нас двух уроков не было, училка по литературе заболела. А ты все лежишь?
– Как видишь.
– Ну, ладно, я пойду, не буду вам мешать. – И Саша поспешил уйти.
– Знаете, Сергей Федорович, – начала я, когда его шаги стихли, – по внешнему виду вашего внука не скажешь, что он сидит на наркотиках. У меня глаз на это счет наметанный! Хотя, если он совсем недавно на них подсел, то это с ходу не определишь… Пожалуй, я знаю, как проверить ваше предположение.
– Рассказывайте, что вы придумали, – попросил Степанов.
Я поделилась с клиентом своими соображениями, и он их одобрил. Приступить к воплощению моего плана мы решили после обеда. Кстати, за обедом Сашка вел себя не совсем адекватно, бросался от одного блюда к другому, но, в итоге, не доел ни борщ, ни овощное рагу, зато съел три куска черничного пирога. После чего сказал, что у него много уроков, попросил не беспокоить его и ушел к себе. Ну просто мальчик- ботаник какой-то! Сергей Федорович похвалил Антонину за вкусный обед и отпустил ее домой.
Когда прислуга ушла, я спустилась, заглянула в комнату, где Сашка сидел за компьютером, и, оставив дверь туда немного приоткрытой, села в кресло, достала мобильник и принялась болтать со своей подружкой, точнее создавать видимость, что разговариваю с ней. На самом же деле это был заранее продуманный монолог.
– Лен, привет! Как дела?.. Понятно. У меня тоже ничего. Вот сейчас я в Калиновке, за одним пенсионером ухаживаю… Нет, этот не лежачий. Просто он должен был у нас в клинике лечиться, но там карантин, и его домой отпустили, и мне приходится за ним присматривать. Мало ли что… Да, скучновато. А вечером мне к тому парализованному надо, о котором я тебе рассказывала… Лен, ну зачем я от работы буду отказываться? Мне за нее хорошо платят. За паралитика – вдвойне. Знаешь, я думаю, он больше месяца не протянет. У него такие боли начались, наркотики уже не помогают. Но я все равно колю, только у него уже места живого нет… Да, прямо отсюда к нему и поеду. Так что сегодня мы не встретимся… Что? Завтра ты не сможешь? Ладно, тогда в воскресенье созвонимся.
Если Сашка пристрастился к запрещенным препаратам, он наверняка «западет» на то, что у меня с собой имеются наркотические вещества. Дав ему время переварить эту информацию, я на несколько секунд включила проигрыватель, имитируя звонок.
– Да, Игорь, привет! Я на работе. Да, все еще в Калиновке… Ты не шутишь? А где ты остановился? Около аптеки? Это за углом. Я сейчас к тебе выйду, если меня, конечно, пациент отпустит.
Я глянула в библиотеку и нарочито громко спросила:
– Сергей Федорович, можно я минут на десять-пятнадцать отлучусь?
– Не возражаю, – ответил тот.
– Спасибо. – Я вновь вошла в гостиную, положила в кресло чемоданчик с аптечкой, а напротив него, в гущу монстеры, пристроила видеокамеру, затем сняла халат и, заглянув к Саше, попросила:
– Ты не закроешь за мной? А то у вас там, на воротах, замок какой-то мудреный…
– Да-да, сейчас. – Паренек встал из-за стола и пошел со мной в прихожую. Я заметила, что он бросил быстрый взгляд на мой чемоданчик. – А вы что, еще вернетесь?
