Я так возмутилась, что запретила ему мне звонить. А помнишь, что он после этого сделал?
— Что?
— Так больше никогда и не позвонил. Даже чтобы извиниться. Подонок вонючий. Но твой йелец, кажется, и впрямь привлекателен. И что ты намерена?
Не твое дело, подумала Шейла. Впрочем, она знала, что несмотря на свой длинный и грязный язык Марго, в сущности, ничего дурного не имела в виду, потому уклончиво ответила:
— Время покажет.
— Когда ты с ним снова увидишься?
— В следующий уикенд. Я поеду туда.
— Понятно. Кстати, у него есть друг?
— Могу спросить. Но я думала, что ты уже сыта по горло студентами.
— Конечно, но я же для тебя стараюсь. Ты нуждаешься в моем жизненном опыте.
— Ты хочешь сказать, что на будущий уикенд никто не назначил тебе свидание. Так или нет?
— Да, случайно так. Питер слишком инфантилен, чтобы приглашать меня с места в карьер. Если хочешь, можешь завтра воспользоваться моим телефоном.
— Спасибо, Марго, — ответила Шейла, зевая во весь рот.
— Приятных сновидений, — сказала Марго, поняв намек. — До завтра.
И отправилась поговорить по душам с очередной жертвой. Шейла вытянулась на постели и улыбнулась. Интересно, серьезно он говорил или нет, подумала она.
— Спасибо за автомобиль, Берни.
— Ты им воспользовался?
— Конечно. Съездил в Вассар.
— Знаю, что съездил. Я имел в виду заднее сиденье, идиот!
Пришлось Роберту удовлетворять интеллектуальную любознательность соседа и друга.
— Да, раз десять, не меньше.
— Врешь.
— А шесть тебя устроит?
— Да брось ты заливать, Беквит.
— Ладно. Если говорить честно, я ее поцеловал. Один-единственный раз.
Был четвертый час ночи, всю неделю шли экзамены, но Роберт не спал и делился с другом некоторыми искусно подобранными, но не совсем четкими деталями.
— У меня такое впечатление, что она тебе нравится, Беквит.
— Да, пожалуй. (Наименьшее, что можно сказать!)
— Неужели она и вправду так хороша собой?
Конечно, болван ты этакий. Ты бы тут же упал в обморок, если б она хоть раз взглянула на тебя своими зелеными глазами. Но никаких подробностей ты не узнаешь. И Роберт скрылся за глухой стеной эрудиции.
— Иными словами, она несколько толстовата?
Роберт улыбнулся.
— Ты не веришь, что я способен заарканить настоящую красотку, Берни?
— Честно говоря, не верю. То есть, я не пойму, что она могла найти в тебе.
— Не знаю, — с каменным лицом ответил Роберт, после чего встал и пошел к себе в спальню.
— Ты куда?
— Хочу поспать. Спокойной ночи.
Очутившись в своей крохотной тесной комнатушке, он закрыл дверь, взял лист бумаги и написал:
«16 ноября 1958 года
(3.45 утра)
Шейла!
Все, что я говорил — чистая правда.
Роберт»
8
Самое смешное, что они действительно поженились. Не так скоро, как им обоим хотелось, а только в июне 1960 года — через неделю после того, как Шейла окончила колледж. Все были счастливы, хотя во время их длинной помолвки мать Шейлы, которая хотя и «до небес превозносила» Роберта, время от времени все же пыталась уговорить дочь не торопиться с замужеством.
— Вы оба еще так молоды. Почему бы сперва не пожить в свое удовольствие?
— Именно этого я и хочу. Но я хочу пожить с ним!
У Дэна Беквита подобных сомнений не возникало.
— Она замечательная девушка, — сказал он сыну. — Просто замечательная.
Медовый месяц они провели на Багамах, где Роберта, не привыкшего к тропикам, хватил сильный солнечный удар. Его молодая жена превратилась в сиделку.
— Может, это бог наказал нас за то, что мы в свое время не дождались свадьбы, — сказала Шейла, почти уверовав в справедливость этих слов.
Роберт мог только застонать и попросить еще раз намазать ему горящую спину.
Легонько обрабатывай мазью ожоги, Шейла вновь подняла вопрос о божественном возмездии за их добрачные наслаждения.
— Шейла, — возразил вареный рак по имени Роберт, — даже если солнечный удар — наказание, это — ничтожная плата за целый год нашей любви.
Улыбаясь, она поцеловала его в плечо.
— О-о-ой! — только и смог выговорить он.
На вторую годовщину свадьбы Роберт спросил свою двадцатитрехлетнюю жену, не раскаивается ли она в содеянном.
— Раскаиваюсь. Мне следовало выйти за тебя в тот день, когда ты в первый раз сделал мне предложение.
— Вы все время вместе, — сказал как-то Берни, заехавший к ним из Йельской юридической школы. — Неужели вам никогда не бывает скучно?
— Нет. А почему ты спрашиваешь? — поинтересовался Роберт.
— Потому что мне порой становится скучно после двух-трех свиданий.
— Значит, ты еще не встретил подходящую девушку.
— Чепуха, Беквит. Тебе просто чертовски повезло.
— Конечно, повезло.
Лавры друга не давали Берни покоя. Спустя три месяца после этого разговора он помолвился с Нэнси Гордон, представлявшей собой сокращенное издание Шейлы. Никто не верил, что из этой затеи выйдет толк. Толк, однако, вышел, и через год у них родился сын.
Ни Роберт, ни Шейла не могли вспомнить ни единого дня, который они провели друг без друга. Рука об руку они завершили курс в своих университетах. В Кембридже, пока Роберт работал над докторской диссертацией в МТИ, а Шейла начала работать в издательстве Гарвардского университета, они рука об руку прогуливались по берегу реки Чарльз. Раза два в месяц друзья приходили к ним на обед. Все они, подобно Берни, смотрели на Беквитов с умилением и мечтали о таком же счастливом браке для себя.
В отличие от своих бывших однокурсников, которые избрали профессией литературу, государственное право или даже медицину, Роберту и Шейле ни разу не пришлось метаться в поисках работы. Правительство США назначило Роберту стипендию, да еще армия США каждое лето платила ему — за то,
