«Ну же, давай, — мысленно приказала себе Саманта. — Когда еще тебе выпадет такой шанс? Очаруй его беседой!»
— Какой ужас то, что случилось в Нью-Йорке, — выдавила она из себя.
— У одного моего друга из Сити погибло двое коллег-американцев.
— Ужас, — повторила Саманта.
Она не знала, что еще сказать. Давать советы отчаявшимся одиночкам гораздо легче, особенно на расстоянии.
Адвокат посмотрел на часы:
— Пойдемте, уже поздно.
Саманта закусила губу. Ну вот, в очередной раз упустила благоприятную возможность. Беверли на ее месте уже ликовала бы над добычей.
Алессандро Лукарелли поднялся и посторонился, давая ей пройти. Она чуть потянула носом. Французский аромат. Как у ее отца. Саманта как можно ниже надвинула кепку на лоб. Как будто это могло скрыть ее состояние! Надвигалась огненная стадия номер пять — до этого она переживала подобное всего раз в жизни, в день защиты диссертации.
— Я отвезу вас домой, — предложил он, приближаясь к черному «роверу», сверкающему под дождем в свете голой фонарной лампы.
Саманта резко остановилась. У нее подкосились ноги.
— Спасибо, но я лучше на метро.
— Так до станции же далеко. Что же вы, пешком туда пойдете?
Она заколебалась. Если он довезет ее до метро, это даст ей возможность еще немного насладиться его обществом.
— Ну хорошо. Я доеду с вами до метро.
Он открывал дверцу, когда ее начало трясти.
— Ох, извините! Я забыла в пабе мобильник. Подождите секундочку, я мигом.
Она добежала до паба, бросилась к стойке и заказала чистое виски. Она ненавидела вкус виски, потому опрокинула стакан залпом. Заплатила и тут же умчалась обратно. Приближаясь к «роверу», она сделала вид, что застегивает сумку.
— Ну что, нашли? — поинтересовался мэтр Лукарелли.
— Что нашла?
— Ваш мобильник.
— Ах да. Он под стол упал.
— Ну вот и ладно. Поехали.
Саманта решительно протиснулась в машину. Внутри пахло кожей. Так, надо пристегнуть ремень. Никакого автоматизма у нее, разумеется, не было, и она напрасно шарила вокруг себя руками в поисках защелки.
— Позвольте, я вам помогу.
Их руки соприкоснулись. У Алессандро Лукарелли была нежная кожа. Саманта отдернула руку, словно обжегшись.
Он вел автомобиль очень мягко. Саманта, притулившаяся было на самом краешке сиденья, под действием алкоголя постепенно расслабилась. Радио наигрывало джазовую мелодию. Ей было удобно. Она смотрела на тонкие и длинные пальцы адвоката с аккуратно подстриженными ногтями.
Виски давало себя знать. Расхрабрившись, она прервала молчание:
— Вы, кажется, хотели поговорить со мной о Флавио?
— Он довольно трудный ребенок.
— Да уж, я заметила. А давно он такой?
— С тех пор, как его мать от нас ушла. Полгода назад.
Он ненадолго умолк. От Саманты не укрылось, как дернулся его кадык. Ее охватили противоречивые чувства. С одной стороны, разочарование — он явно тосковал по жене. С другой, сострадание. Верх взяло последнее.
— Я очень вам сочувствую, — сказала она. — Вам удается ладить с мисс Тарджит?
— Дом она ведет безупречно. И Флавио ее уважает.
— Она хоть отчасти заменяет ему мать?
Адвокат напрягся.
— Я не понял смысла вашего вопроса, — сухо ответил он.
Напевный акцент его ощетинился колючками.
— Вашему сыну нужен не только родительский авторитет. Ему нужно родительское тепло.
Она вдруг — спасибо виски! — осознала себя экспертом в детской психологии. И продолжила допрос:
— Как много времени вы проводите с сыном?
— Я занятой человек. По субботам работаю. В воскресенье отдыхаю. Иногда мы вместе смотрим по телевизору какой-нибудь фильм. Художественный или документальный.
— Вы играете с ним в футбол?
Они стояли на светофоре, и поэтому он смог к ней повернуться:
— Странные вопросы вы мне задаете, мисс Фоллоу. И вы совершенно напрасно думаете, что все итальянцы помешаны на макаронах и футболе. Лично я предпочитаю гольф.
— Забудьте про гольф, — хмыкнула она. — Купите мяч. И отдайте Флавио пару пасов, достойных Бекхэма. Я уверена, что его отношение к вам сразу же изменится.
Завидев впереди вход в метро, она принялась расстегивать ремень. Хорошо, что они уже доехали. А то наболтала ему невесть чего.
— Бросьте. Я довезу вас до дому.
— Нет-нет, дальше я на метро.
— И не надейтесь. Одну я вас не отпущу. От вас за милю разит спиртным.
Он надавил на газ, и станция метро «Дептфорд-бридж» осталась позади.
Он спросил у нее адрес, и голосом кающейся грешницы она его назвала. Некоторое время они ехали молча. Саманта смотрела на дрожащий свет автомобильных фар. Во рту появился гадкий привкус. В виске уже слегка постукивало предвестием головной боли. И все-таки надо воспользоваться этими лишними минутами и постараться упрочить их отношения. Именно такой совет она всегда давала своим читательницам. Но напрасно она терзала свой мозг — в нем не рождалось ни одной интересной мысли.
— Почему вы вернулись в бар выпить, когда я предложил вас подвезти? — неожиданно спросил он.
Саманта открыла рот. Закрыла рот. Безнадега.
— Неужели мое общество невозможно вынести на трезвую голову? — насмешливо допытывался он.
— Ну что вы! Совсем наоборот! — не подумав, воскликнула она.
— Значит, вам не понравилась моя машина…
Саманта на мгновение сосредоточилась на разрезаемой светом фар темноте. А потом приглушенным от волнения голосом рассказала, при каких обстоятельствах погиб ее отец.
«Ровер» замедлил ход и мягко притормозил возле старого дома. Саманта подняла глаза. На втором этаже не горело ни одно окно. Наверное, Маргарет и Агата сидят по своим кухням, а они выходят в сад.
Дослушав ее рассказ, Алессандро воздержался от комментариев. Только легонько накрыл ее руку своей.
— Спасибо, что подвезли.
— Я горд тем, что первым совершил этот подвиг.
Он помог ей отстегнуть ремень, вышел из машины, обогнул ее и открыл перед Самантой дверцу. Она уже собиралась выйти, когда он ее остановил.
