Бухенвальдский набат

Космонавтики век,
кибернетики век
горделивый.
Ты открыл, человек,
создал ты, человек,
это диво.

Ты, конечно, гордись,
что идешь вдаль и ввысь
в наступленье.
Но получше вглядись,
но позорче вглядись
в цвет сирени,
в цвет весенних садов,
в созреванье плодов,
в тучность нивы...

И воскликнешь тотчас,
может, тысячу раз:
— Это — диво!

1968

* * *

Привет, родимая стихия,
мой сад, мой самодельный стол.
Вот снова здесь пишу стихи я —
знать, снова сам себя обрел.
Мой слух, как лучшее лекарство
, как радость, ловит посвист птиц.
Оно мое — все это царство
без потолка и без границ.
Здесь вновь дано мне причаститься
своей святая из святых...
И снова небо заискрится
в лучах слепящих, золотых.
И то, что сумеречно снилось,
смогу увидеть наяву.
Наверно, в этом — Божья милость,
затем я, может быть, живу.

1968

* * *

Меж двух дубов, раскидистых, могучих,
проклюнулся дубочек в три листка.
Он должен крону вынести под тучи
когда-нибудь, в грядущие века.
Но крону он не вознесет. В расцвете
под тучи не поднимется дубок.
В корявые, раскидистые ветви
упрется, как в железный потолок.
И сколько бы ни бился он упорно,
брешь не пробить в нем, хода не найти:
по сторонам — расти себе просторно...
А высота запретна — нет пути.
И будет ствол его в уродливом изгибе
разлапист, подневолен, невысок...
Меж двух дубов не к месту, на погибель
проклюнулся малюсенький дубок.

1968

ЗАЧЕМ Я РОДИЛСЯ

Зачем я родился?
Чтоб солнце увидеть,
чтоб правду любить
и чтоб ложь ненавидеть.
Чтоб в час испытанья,
в жестоком бою
не дрогнуть пред смертью
за землю свою.

Зачем я родился?
Чтоб сеять добро,