Бухенвальдский набат

заря живительной свободы,
свободы без КПСС?..

Увы! Как свечи тают годы,
но не свершается чудес...

1979

* * *

Я расстаюсь со старым годом.
В нем неудач — не перечесть.
А новый зашифрован кодом,
который мудрено прочесть:
что в январе,
а что в апреле —
и не пытайся заглянуть...
Но знаю я:
к заветной цели
продолжу свой нелегкий путь.
Пойду
во что бы то ни стало,
и как бы я ни уставал,
я не пожалуюсь устало
и не захнычу: «На привал...»

Я сроду не бывал в продаже,
нет,
на меня не выбить чек.
Пусть цели не достигну даже,
я все же
есмь человек!
Я не мечтаю о награде,
мне то превыше всех наград,
что я овцой
в бараньем стаде
не брел на мясокомбинат.

Декабрь, 1979

ЗЕМНЫЕ РАДОСТИ

В погожий день, какого нет приятнее,
шел теплоход сквозь голубой простор.
Я был на палубе и спорящих приятелей
нечаянно подслушал разговор.
Один сказал: — Ты на пороге старости
и все еще толкуешь о борьбе.
Но вот ответь: ты знал земные радости?..
Поди, они неведомы тебе —
с гулянками, пикантными романами,
с уменьем быть женато-холостым,
с роскошными ночными ресторанами
и женщинами яркой красоты...
С курортами, служебными успехами,
с наградами, завистливой молвой,
с начальственными важными доспехами
и двухэтажной дачей под Москвой.
Всяк был бы рад вкусить такие сладости.
И ты себе признайся самому:
не смог ты получить земные радости
и не лукавь: «Они, мол, ни к чему»...

— Тебя, поверь, я слушал с удивлением, —
сказал другой, — я вовсе не ханжа,
я, как и ты, не против ублажения
и живота, и тела... Но душа?!
Земля, без суеты и без парадности,
всей красотой обращена ко мне
и дарит щедро мне такие радости,
которых не вкушал ты и во сне.
Волнует ли тебя садов цветение?
А трепетная нежность алых роз?
Мечтал ли ты при соловьином пении?
Любовно гладил ли стволы берез?
Иль одурманенный парами ресторанными,
плененный той, «завистливой молвой»,
не любовался тихими полянами
и звезд не замечал над головой?

Пойми, увидеть штука непростая,