то, не обязана совсем помогать. И осознал, что сам боюсь в первую очередь не за себя. Странно даже: Зу всегда была так хороша, что за неё как-то не приходило в голову бояться! Мелькнула даже мысль, что…
Глазок передал нам, наконец, отредактированную картинку. Провал оказался почти круглым, метров сто в поперечнике. Марсик вжался в землю в ближайшей к нам части углубления. На спине заметна запёкшаяся кровь, дышит быстро и неровно. Бедняга… От остальной части пещеры его отделяет, действительно, довольно высокая насыпь. Сверху частично прикрывает сохранившийся фрагмент потолка 'волчьей ямы' – вот почему не проходил сигнал маяка. Насыпь, кстати, упиралась в стену. Без роботов мамонт, скорее всего, и сам бы выбрался.
В остальной части провала… Ну да: там можно ещё различить под кучами земли и обломков очертания бронированных машин. Вот это, например, почти наверняка Т-62: в качестве роботов, понятно, использовали в первую очередь то старьё, которое уже не очень годилось для фронта. Ещё одна куча земли и металла, похоже, скрывала под собой обломки зенитно-ракетного комплекса. Активна же оказалась только одна машина – какого-то незнакомого мне типа, возможно – трофейная: большой корпус с двумя башенками – пушечной и пулемётной. Что-то вроде танкетки на широких колёсах. Ну, то, что она одна, уже радует. Проблему ядерной бомбы оставим пока по причине явной её неразрешимости нашими силами. Займёмся тем, что реально можно сделать.
– Отвлечь? – подумал я вслух. – Пусть расстреливает приманку, а Марсик как раз вылезет?
Зу воскливнула:
– Вертолёт! Поставим его на колёса, спустим вниз… Нет, не выйдет: мамонт всё равно, исходя уже из одного только размера, покажется роботу более важной целью… – она раздосадовано прикусила губу.
– Если только меньшая цель не будет сама палить в него. Тогда у него не останется выбора! – я даже засмеялся от этой мысли. – Пожертвуем моим ультом!
Ульт – штука универсальная. Потому его и носишь с собой. Раньше так же таскали в карманах сотовые телефоны, а до того – блокноты с ручками и что-то в этом роде. Есть в нём и зажигалка. Не так уж и сложно перевести её в режим плазмогана. Конечно, сгустки плазмы выйдут хиленькие – как выстрелы из мелкашки, но если в настройках кое-что поменять… то получится и аналог выстрела из АК-22. Конечно, прибор довольно быстро выйдет из строя, но на несколько минут работы ресурса хватит – а больше нам и не надо. Конечно, таких попаданий бронированный робот сможет выдержать не одну тысячу, но обратить на себя его внимание таким способом, несомненно, удастся.
Зухра хмыкнула:
– Жаль, бабушки нет… – да уж: баба Криста, которую Зу должна благодарить за свои огромные серые глаза, с нашими возможностями просто прикончила бы робота, не особо и запыхавшись. Её партизанский отряд в своё время прославился как раз массовым уничтожением вражеской бронетехники: один из каналов поставки шёл как раз через Прибалтику, где они действовали. Ну, пока порт не был уничтожен ядерным ударом. Как раз Кристина Витольдовна могла бы много рассказать о том, кто помог тому диверсанту- смертнику найти дорогу туда…
– Может, спросить её, что рациональнее предпринять? – предложил я.
Зу покачала головой:
– Она всего лишь бабушка. И она просто скажет нам валить отсюда побыстрее. Да и не стоит тревожить по пустякам – ей восемьдесят четыре уже.
Ну, – тогда пора за работу!
Мы кое-как выворотили вертолёт из земли и поставили на колёса. Как ни странно, ехать он всё ещё был способен. Подобравшись к нужному краю провала, остановились. Для того, чтобы робот не разнёс приманку вдрабадан ещё до того, как та окажется на дне 'волчьей ямы', решили предварить наш отвлекающий манёвр ещё одним. Я срезал плазменным резаком (зажигалка ульта – многофункциональная вещь…) пилотские кресла и обошёл провал по кругу… Глазок занял своё место над его центром – там всё по-прежнему. Марсику мы разъяснили план и сказали быть наготове. Ну, пора, что ли? Начали!
Я швырнул тюк, слепленный из двух кресел, так, чтобы тот упал прямо на робота. Повезло: угодил прямо в пушечную башенку. Робот рванул с места и завертел пушкой, чтобы сбросить непонятную помеху. Зухра сразу же включила двигатель вертолёта – и тот рухнул в пустоту провала. Ульт, обнаружив цель, параметры которой ввели в него сразу – передали картинку с глазка – открыл беглый огонь по противнику: раздался характерный стрёкот, запахло озоном. В ответ загрохотал пулемёт. Через полминуты, убедившись в том, что пулям враг поддаётся плохо, кибервоин задействовал пушку. Глазок показал, что робот ещё и сманеврировал так, чтобы минимизировать шансы противника на попадание – спрятался, насколько возможно, за насыпью.
Самое время Марсику пойти на прорыв! Но тот, похоже, просто не смог так сразу преодолеть страх перед грохочущим железом. Да и кто бы на его месте смог? Вот, наконец, начал шевелиться. Зухра, теряя терпение, высунулась над краем провала, и тут… Очередной снаряд всё-таки взорвался. Он пронзил уже прилично раздербаненный вертолёт насквозь и сдетонировал в стенке провала. И почва начала осыпаться, погребая под собой нашу приманку – и увлекая вниз Зухру!.. Я рванул к ней. Оползень уже закончился, Зу присыпало несильно. Отплёвываясь, она пыталась вылезти из земли. И тут робот рванул вперёд – прямо у Зухре. Нет, не в атаку: он всё-таки был запрограммирован на борьбу с бронетехникой противника, а не с пехотой. Просто теперь, после обвала, край провала стал таким пологим, что и кибервоин на своих колёсах мог уже оттуда выбраться! Я нёсся вперёд, уже понимая, что не успеваю оказаться возле Зу раньше, чем робот. Лобовая броня его, нависшая над Зухрой, показалась вдруг какой-то нереально огромной…
Но это – не единственный тут гигант! Марсик, просто-таки вылетевший откуда-то справа, ударил бивнями в борт робота. Нет, даже не ударил в борт, а подцепил снизу – и приподнял: колёса левого борта вертелись в холостую, правого – с визгом выбрасывали землю… Робот уже почти успел развернуть пулемёт в лоб мамонту, но тут Марсик совершил ещё один рывок – раздался треск, скрежет – и железный монстр, переворачиваясь, свалился с насыпи! Марсик обрушился всем весом на днище поверженного врага – опять раздался скрежет – а потом оттолкнулся от промятого днища колонноподобными ногами, и в два огромных прыжка десять тонн рыжей шерсти, стальных мышц и доброго сердца выбрались на твёрдую землю. При этом Марсик успел хоботом вырвать из земли Зухру. Аккуратно опустив мою ошеломлённую любимую на землю, мамонт поднял голову и победно протрубил… Да уж, со слоном его не спутаешь!
– Марсик, молодец! Хороший, умный мальчик! – я кое-как поднялся, подхватил пытающуюся встать Зухру.
– Всё н-н-нормально! – она, пошатываясь, поднялась. Мамонт присел на передние ноги и снова протрубил – гораздо тише и на этот раз жалобно. Попытался хоботом показать место ранения. Рана на ноге оказалась не особенно глубокой, но ходить, конечно, мешала.
– Спасибо! – Зу обняла лохматую голову и чмокнула куда-то в область уха. Марсик показал хоботом на… Ох, вот оно что: один из бивней сломался!. Ладно, это не беда: стоматология за последние пятьдесят лет научилась решать любые проблемы. Зу обернулась ко мне с требовательным взглядом. Я порылся в карманах – и последнее яблоко перекочевало в руку Зухры, а оттуда – в хобот Марсика.
Тут ожил мой личный телефон, имплантированный в мочку уха:
– Отлично, Иван! Спасибо тебе! Спасибо вам обоим! – в голосе Антона Петровича явственно слышились и волнение, и облегчение, и раздражение, – А теперь ВАЛИТЕ ОТТУДА БЫСТРЕЕ –ЧЕГО РАССЛАБИЛИСЬ?!!
– Марс, подвезёшь нас? Верхом! Верхом! Пожалуйста… – Мамонт протестующее протрубил – на спине у него была рана – но подчинился. На спину мы садиться не собирались, на голове всё равно удобнее. Бегать мамонты, кстати, при желании могут быстро.
И он побежал – трубя что-то на ходу. Кажется, это сигнал опасности – предупреждение. Впрочем, других мамонтов вокруг не было – иначе бы они пришли к нему на помощь раньше нас. Мимо прошмыгнуло стадо сайгаков – тоже напугались чего-то. А чуть в стороне раздалось встревоженное ржание якутских лошадей. Даже невозмутимые верблюды куда-то заспешили… Интересно – это у них генетическая память так работает, или остальные животные уже теперь успели сообразить, что то, чего опасается мамонт, от всех остальных вообще мокрое место оставит?
Тут ульт Зухры заверещал благим матом: радиационная тревога! Напрасная, впрочем: выброс
