самого Мало. Уж не его ли это сын, которого все прозвали Кровавым Люком? Еще одного психа им не доставало. Изобразив на лице гостеприимную улыбку, Алекс впустил его в квартиру. Парень сразу же повел себя по-хозяйски. Положил «дипломат» на стол, затем прошелся по квартире, заглянул в спальню, на кухню, выглянул в окно…
– Мы вам не мешаем? – вежливо поинтересовался Алекс, перехватив вопрошающие взгляды Стрелка и Зое.
– Пока нет, – сухо ответил незнакомец, – меня зовут Люк. Мсье Мало поручил мне взять на себя руководство этой операцией. Если есть какие-то вопросы, задавайте.
Люк открыл «дипломат» и стал копаться внутри. Крышка «дипломата» закрывала обзор, и Алекс не мог понять, что он там делает.
– У меня есть вопрос, – начал Стрелок.
Люк выхватил из «дипломата» пистолет с глушителем и выстрелил Шарлю-Анри в голову. Пуля попала в центр лба. Кровь, кусочки костей и мозга выплеснулись на стену позади него. Выронив пистолет, Стрелок упал лицом вниз на ковер. Все произошло так быстро, что у Алекса перехватило дыхание. Достать свое оружие он и не пытался, потому как знал, с кем имеет дело. Люк переместил дымящийся ствол на Зое и одновременно вытащил второй пистолет с глушителем, который наставил на Алекса:
– Еще вопросы?
– Нет, нет вопросов, – замотала головой Зое. – У меня медицинское образование, я могу быть вам полезна. Хорошо разбираюсь в хирургии и фармацевтике, могу зашить любую рану.
– Заткнись! – бросил ей парень и перевел свой спокойный, ничего не выражавший взгляд на Алекса.
Тот с горечью подумал, что так и знал, что чем-то подобным все и кончится. Мало пришлет кого-то устранить свидетелей, а все деньги заберет себе. Хорошо хоть, они ничего не нашли, и старик останется с носом. Вслух же произнес:
– Я тоже могу быть полезным, потому как знаю много анекдотов, могу петь и танцевать гопака.
– Юмор на краю могилы, это похвально, – заметил Люк и, убрав пистолеты, кивнув в сторону мертвеца: – Он мне не понравился. Вид какой-то болезненный и выглядит как одна большая проблема.
– Он был хорошим снайпером, – пробормотал Алекс и спохватился, наткнувшись на ледяной взгляд нового предводителя: – Да, вы правы, он мне тоже никогда не нравился. Вы очень хорошо разбираетесь в людях.
– Для тебя есть работа, шутник, – процедил сквозь зубы Люк и протянул ему листок бумаги: – Вот адрес следователя Антонова. Поезжай туда и следи за ним. Каждый час будешь докладывать. Запиши мой номер сотового.
Алекс хотел сказать, что одному со слежкой не справиться, нужны хотя бы двое, чтобы меняться, иначе намозолишь объекту глаза, однако, вспомнив, что случилось с Шарлем-Анри, решил воздержаться от комментариев.
– Все, иди работай, – махнул ему рукой Люк и повернулся к девушке: – А ты заверни труп в ковер, замой кровь и приготовь мне кофе, черный без сахара… Тебя, кажется, зовут Зое? Верно?
Зое послушно кивнула.
– Есть вопросы? – с кровожадной улыбкой поинтересовался он.
Она отрицательно покачала головой.
– Тогда выполняй! – Отвернувшись от нее, Люк достал из «дипломата» ноутбук, открыл его и через Интернет связался с отцом в больнице. В ноутбуке была встроенная видеокамера, поэтому они могли видеть друг друга и общаться как при обычном телефонном разговоре.
На мониторе появилось изображение больничной палаты, обставленной самой современной аппаратурой. На кровати, укрытый до пояса простыней, лежал седой старик с высохшим сморщенным лицом. Еще недавно Жан-Жаку Мало не давали и пятидесяти, а теперь его можно было легко принять за глубокого старика. Болезнь стерла с лица все усилия пластических хирургов, а наркотики и лекарства довершили начатое.
– Привет, папа, я на месте, – произнес Люк, глядя на отца.
Жан-Жак посмотрел на сына воспаленными слезящимися глазами, отнял от лица кислородную маску и спросил свистящим шепотом:
– И как дела, сынок? Что думаешь?
– Думаю, в ближайшее время я разрешу все проблемы, – уверенно ответил Люк, доставая из портсигара сигарету.
– Ты куришь! – хрипло закричал Жан-Жак, приподнимаясь на кровати. – Ты же обещал бросить. Посмотри на меня, сукин сын!
– Нет, папа, это я по привычке таскаю с собой сигареты… – быстро отшвырнул сигарету в сторону Люк.
За время, пока они общались, Зое успела выполнить все, что ей приказал новый босс. Сделав кофе, она принесла его и поставила на стол рядом с ноутбуком.
Люк взял чашку, внимательно посмотрел на нее, потом понюхал кофе, поднял пистолет и, сняв его с предохранителя, медленно произнес:
– Значит, говоришь, ты хороший фармацевт? Хотела меня отравить, шлюха?
– Нет, я не… Я ничего такого… И в мыслях не было, – залепетала она, отшатнувшись.
Люк наставил на нее пистолет и протянул чашку:
– Ну-ка, выпей сама свое варево.
Зое быстро взяла чашку, залпом выпила содержимое и нервно улыбнулась:
– Вот… Видите, я выпила и жива. Можно мне теперь идти?
– Нет, – буркнул Люк, поднявшись со стула, – пойдем на кухню. Будешь готовить кофе при мне.
На кухне Зое быстро приготовила для него другую чашку кофе. Люк снова посмотрел на нее недоверчиво, понюхал кофе, потом велел подать ему банку с молотым кофе, турку, проверил их, не нашел ничего подозрительного, но кофе все равно пить не стал. Поставив чашку на стол, он буркнул, что передумал, и выпьет лучше сока. Полез в холодильник и, вздрогнув, обернулся на звук падающего тела и звон бьющейся посуды. Пистолет в его руке искал цель, но стрелять было не в кого. Зое, раскинув руки, лежала на полу рядом с грудой разбитых тарелок, которые она задела при падении. Держа ее под прицелом, он осторожно приблизился к девушке, пощупал пульс и усмехнулся:
– Вот, сука! Все-таки плеснула в кофе какой-то гадости.
Лизавета Сергеевна долго плакала, прочитав письмо отца. Глядя на нее, Антонов сердито бросил матери:
– Говорил же, не надо сейчас ехать в больницу.
– Со мной все хорошо, – произнесла Лизавета Сергеевна, утирая слезы, – мне кажется, Захарушка, ты не прав.
– В чем не прав? – насупился следователь.
– В том, что отца не могли похоронить на том кладбище, – вздохнула она и присела на больничную койку. – То кладбище, где мы прятались, было закрыто еще в двадцатых, там уже никого не хоронили. Рядом было новое кладбище, и отец хорошо знал сторожа.
– Так, может, это ему он доверил себя похоронить и велел положить вместе с телом в гроб сокровища? – воскликнул следователь.
– Нет. Сторожа убили на моих глазах, он никак не мог хоронить отца, – возразила Лизавета Сергеевна. – Да и папа никому не доверял, только сам он мог спрятать сокровища.
– Ну, значит, они в том склепе, к которому ты ходила, – предположил Антонов.
– Все возможно, – кивнула она, – у папы там в стене был тайник. Плита выдвигалась, а за ней подземный ход, который вел к берегу Волги.
– Точно, – обрадовался Антонов и ткнул в бок мать.
Алла Львовна толкнула его в ответ:
– Хватит!
– Тайник там, как заходишь – направо, ближе к углу, – пояснила Лизавета Сергеевна, – плита ходит.
