… .
Люцерн резко выпрямился, когда ухватился за свои мысли. Лизнуть её шею? Больше
смахивает на укус. Боже, он нуждался в большем количестве крови. Он был скорее слаб в
последнее время. Из-за присутствия Кейт он не придерживался своих обычных четырех пинт
в день. Он выпил две - что объясняет его голод. Он запутался между жаждой крови Кейт и
жаждой ее.
Он широко ей улыбнулся, когда она пробормотала его имя. Она казалась немного
удивленной его улыбкой, затем неопределенно спросила, -', Что-то не так? Ты прекратил
танцевать.'
Люцерн осмотрелся вокруг, удивленно поняв, что он прекратил двигаться. Он теперь
просто стоял в середине танцпола, прижимая её близко. Очень близко. Ее грудь, прижалась к
его, и выглядывала из ее платья. И это была очень хорошая грудь. Округлости и
бледно розовый тон плоти, говорили о здоровой крови. Люцерну понравилось бы пройти по
этим округлостям, облизывая и …
-'Я должен поговорить с Бастьеном,' -он задыхался.- 'Сейчас'.
Освобождая ее от его крепкогозахвата, он пошёл туда, где танцевал Бастьен, внезапно поняв, что он сделал. Повернувшись назад к изумленной Кейт, стоявшей, как оставленный ребенок
в центре танцпола, он взял ее руку и привел обратно к их столу. Затем обошел
вокруг танцпола, достигнув брата, когда закончилась музыка.
-'Бастьен, после того, как ты отведёшь свою партнершу по танцу назад к столу, я должен
говорить с тобой снаружи. У фургона,' - обоснованно сказал он.
-'Конечно',- сказал его младший брат.- 'Приду через мгновение.'
Люцерн кивнул, и Бастьен отвёл сестру Рэйчел, которая была подружкой невесты, назад к
столу для почетных гостей.
-'Мне послышалось, или ты сказал что пойдёшь к фургону?'
Люцерн повернулся и увидел Лисианну позади него. Она и Грегори присоединились к танцу
сразу после Люцерна и Кейт. Пара стояла поблизости, ожидая следующую песню. Он не
был удивлен, что она услышала то, что он сказал.
Он кивнул в ответ на ее вопрос, и почувствовал необходимость объяснить:- 'Я не питался
достаточно после прибытия Кейт.'
Лисианна кивнула в понимании.- 'Рэйчел и я присоединимся к вам. Ранее она сказала что с
подготовкой к свадьбе, ей …'
-'Прекрасно, прекрасно,'- прервал Люцерн. Он не нуждался в объяснении. Он был счастлив, чтобы женщины присоединились - 'Пойдите, возьмите ее, потом. Бастьен будет … О. Он
привёл её с ним.'
Бастьен вёл их новую сестру через танцпол.
-'Я буду следить за Кейт, таким образом, она не выйдет и не попытается поймать вас с
дебби, с поличным,'- сказал Грег , когда Бастьен и невеста прибыли. Он отошёл, чтобы
пригласить редактора на танец.
-'Хорошо, хорошо.' -Люцерн даже не улыбнулся. Он только кивнул свое спасибо и
сопроводил других из приемной.
Кейт расслабилась в руках Грега когда они начали двигаться то, что она была не в состоянии
сделать в объятиях Люцерна. Она видела, что автор ускользнул наружу с сестрой, Рэйчел и
Бастьеном, и подозревала, что они снова курят. По ее мнению он мог использовать это. Это
конечно помогло бы ему расслабиться,. Человек был сосредоточен во время обеда, и … ну, она предположила, что он только казался отвлечённым пока ел - не, чтобы это беспокоило
ее. Она была занята, говоря с его мамой и сестрой, слушая забавные рассказы о юности
Люцерна.
Если верить его матери и сестре, Люцерн действительно был очень чувствительным
человеком с твердой, сварливой раковиной. Прочитав его романы, Кейт думала, что это
возможно. Была определенная тоска в том, как он изображал пар в своей книге, голод,
который не имел общего с жаждой крови вампиров или даже с сексуальным желанием. В
глубине души его герои были одиноки, тосковали по родственной душе, которые могли бы
разделить их долгие жизни. Теперь Кейт задавалась вопросом, было ли это отражение его
чувств, его тоска по любви.
Грег немного покрутил её, и она улыбнулась ему. Муж Лисианны был намного более
расслабленным танцором чем Люцерн. Люк почти вибрировал с напряженностью, пока они
кружились по танцполу, и это перешло Кейт, наполняя ее напряженностью, которая
беспокоила. Несмотря на эту напряженность, она таяла в его объятиях, кладя голову на его
плечо и скользя пальцами ближе к его затылку, чтобы причесать там волосы. Она не
поверила и была немного ошеломлена, когда он прекратил танцевать и ушел.
Ну, хорошо, она была очень ошеломлена. Она стояла там, смотря на него,
неспособная поверить, что он возвращался к своей грубости прямо посередине танцпола у
всех на виду. Если бы он внезапно не возвратился и не отвёл ее к их столу, то она, возможно, упорно искала его и быстро ударила его за это. Да, это было определенно хорошо, что он
пошёл курить. Конечно, это расслабит его.
-'Я думаю, что ты должен согласиться сделать что-то для нее,' - предложил Бастьен.
Конечно, Кейт была темой беседы, с того момента, как они достигли фургона. И к
раздражению Люцерна, все что-то советовали.
-'Почему ты не сказал ей, что сделаешь одно из тех интервью? Как этот Р.T., предложенный
мамой,' – продолжил Бастьен .- 'Или скажи ей, что ты сделаешь одно из событий гласности, но только одно, без тура раздачи автографов. Позволь ей выбрать, какой наиболее вероятно, сохранит ее рабочее место. Так она будет счастлива и уедет.'
-'Позволить ей выбрать?' - Люцерн испугался идее дать ей так много влияния. -'Но что, если
она выберет одно из телевизионных интервью?'
Лисианна нетерпеливо протараторила. -' Полчаса перед камерой не убьют тебя, Люк.'
-'Но …'
-'Смотри на это иначе,' - добавила его сестра. -'Полчаса перед камерой во время интервью, или Кейт Ливер, ночующая под открытым небом на твоём крыльце.'
Бастьен рассмеялся. -'Если тебе удастся выставить ее за парадную дверь.'
Люцерн впился в него взглядом, но его брат просто пожал плечами.- 'Ты очевидно
становишься с нами мягче, Люк,'- он продолжил. -'Сто лет назад ты не испытывал бы
затруднений, выпроваживая ее, смотря на её попку.'
-'Ты смотрел на ее попку?' непроизвольно спросил Люцерн.
-'Конечно, почему нет? Она одинока. Я одинок.' -Он пожал плечами. -'Есть проблемы?'
Люцерн нахмурился. Не должно быть проблем, и он это знал. Но по некоторым причинам,
ему не нравилось, что Бастьен вообще смотрит на Кейт.
-'Бедный Люк,' -сказала Лисианна. Он посмотрел на неё вопросительно, и она погладила его
руку, как будто он нуждался в успокоении. -'Шестьсот лет, и ты не знаешь, что делать с
