попытается вернуть их.
– Но как? Ведь Себенко мертв?
– У него остались недвижимость, крупные суммы на различных счетах. Наследница – супруга, с нее и спросят. Но это не наше дело. Я не могу понять, почему его убили? Но то, что к этому нефтемагнат не причастен, очевидно. Должников не убивают. Тебя следователь допрашивал?
– Официально – нет. Приглашал на беседу.
– У следствия есть версия, почему был убит мой советник?
– Странно, что вы задаете подобные вопросы. Вы, с вашими связями, могли напрямую выйти на самых высоких чиновников в МВД, Следственном комитете, прокуратуре и получить любую интересующую вас информацию.
– Мог бы, – утвердительно и с некоторым самодовольством ответил Борисов. – Но сейчас мне нельзя впутываться в эту историю. Пронюхают журналисты, поднимут шум, который щедро оплатят конкуренты, и наш рейтинг, Лариса Константиновна, стремительно полетит вниз.
– Следствие в любом случае пожелает встретиться с вами.
– Естественно, но, скажем так, в закрытом ре-жиме.
– Понятно! Нет, у следствия нет никаких версий, по крайней мере, следователь не озвучил их. По- моему, убийство нашего лидера молодежного движения и вашего советника вряд ли удастся раскрыть. Уж как-то без особого энтузиазма беседовал со мной следователь, задавая вопросы, вообще не имеющие отношения к трагедии.
– А о чем конкретно тебя расспрашивал следо-ватель?
– Боюсь, Александр Сергеевич, не вспомню, потому что вопросы были какие-то расплывчатые.
– А что за следователь с тобой беседовал?
– Воронов! Валерий Андреевич Воронов, по-моему, капитан по званию.
– Кем он интересовался больше, Себенко или вашим лидером молодежного движения?
– И тем, и другим практически в равной сте-пени.
– Мне доложили, что оба были убиты одним и тем же способом?
– Да, следователь говорил об этом.
– И какая же связь между ними? Кто он, ваш лидер молодежи?
– Корнеев Вячеслав Анатольевич.
– Не слышал. Он был знаком с Себенко?
– Ну, этого я знать не могу. Внешне и в офисе это не проявлялось, а что могло быть во внеслужебное время, не знаю. Но, думаю, лично Корнеев вашего советника не знал. Скажите, Александр Сергеевич, а почему вы задаете мне подобные вопросы?
– А ты разве не поняла?
– Признаться, нет!
– Я хочу понять, что стоит за этими убийствами. Двух таких разных по положению, но объединенных членством в одной партии и способом убийства людей?
– Может быть, они стали жертвами маньяка? Судя по тому, как были убиты Корнеев и Себенко, исключать этого нельзя.
– Маньяк? – задумчиво посмотрел на Бестужеву Борисов: – А ведь ты права, Лариса Константиновна, это мог быть маньяк. Один из тех, что периодически появляются в Москве. А что по этому поводу думает следователь?
– Он тоже не исключает того, что убийство мог совершить психически больной человек.
– А он не глуп, этот Воронов. Версия с маньяком устроит всех: и следствие, и нас, политиков. Не устроит только тех, кто действительно стоит за убийствами.
– Значит, вы сами не верите в маньяка?
– Я реалист, Лариса, – улыбнулся Борисов. – Конечно, возможно, что Себенко и Корнеева убил маньяк, но, думаю, против нас начата предвыборная война, и противник решил сразу нанести нам сильный удар.
– Но с какой целью?
– Сейчас, Лариса Константиновна, банальным шантажом, угрозами, попытками подкупа с политического поля конкурентов уже не убрать. Против всего перечисленного есть сотни способов эффективной защиты. Совсем другое дело – посеять в руководстве партийной организации и самом Политсовете панику. Страх, если хочешь. И убийства с особой жестокостью способны парализовать всю избирательную кампанию. Если руководство, кандидаты в депутаты еще устоят, им есть за что бороться, то рядовые сотрудники региональных и местных организаций рисковать не станут. А без них мы ничего не сделаем.
– Но какая современная политическая сила способна на такое?
– Любая! – спокойно и кратко ответил Борисов.
– Но это же страшно, Александр Сергеевич.
– Ничего не поделаешь, Лариса. Человечество, как составляющая и не самая лучшая часть природы, жило, живет и будет жить по ее законам. Законам природы, которые сводятся к одному – выживает сильнейший. Люди никогда не были и не будут равны. Ты не задумывалась, почему некоторые успешные, обеспеченные бизнесмены вдруг подаются в политику? Казалось бы, зачем им это, и так все есть?
– Не задумывалась. И почему же?
– Потому что деньги – это всего лишь инструмент для достижения других, более высоких целей. Потому что им нужна власть. Давай возьмем конкретный пример. В советское время жил и работал в каком-нибудь научно-исследовательском институте умный, способный, амбициозный молодой человек. Он много работал, лелея надежду подняться по карьерной лестнице. Но система осаживала его. Знай, мол, сверчок, свой шесток, должности повыше есть кому занять. И человек мирился с этим. Работал, получал грошовую зарплату, но мечты своей не оставлял, яростно ненавидя тех, кто не дает ему подняться, получить то, чего он по праву заслуживает. И вдруг система рушится. Появляется свобода. Те, кто смирились со своим второстепенным положением, бедствуют, не имея ни сил, ни желания бороться. А наш молодой человек, напротив, быстро ориентируется в ситуации и открывает для начала небольшое, но собственное дело. Ум, способности, трудолюбие, а главное, цель, что перестала для него быть недостижимой, делают свое дело. Молодой человек добивается успеха. Проходят годы, и он уже крупный бизнесмен, у него большие деньги. Цель достигнута. А дальше что? Все есть: и дома, и счета, и яхты, и самолеты. Он же привык к борьбе и уже познал вкус власти над своими подчиненными. Это рождает в нем другую цель, а именно, используя заработанный капитал, заполучить власть не над узким кругом своих работников, а над целым слоем всего общества. Власть манит его, сама мысль о ней не дает покоя. И нашему уже не совсем молодому, но еще весьма активному человеку теперь нужны не деньги, ими он пресытился, ему нужно нечто иное – возможность безгранично повелевать, властвовать, решать судьбы людей, которые для него превратились из личностей в стадо. Такую возможность дает власть. И он платит огромные деньги, лишь бы добраться до нее. Он – человек цели и для достижения ее готов идти по трупам. Он и идет по трупам. Если кто-то мешает, решение одно – убрать. Кто-то пытается составить конкуренцию – решение то же. Человек одержим властью. Он болен ею, как нар-коман.
Бестужева прервала затянувшийся монолог председателя партии:
– Но наступит момент, когда этот человек достигнет цели и получит власть. Не надоест ли она ему так же, как и деньги? И как он будет жить дальше, не имея очередной цели?
– Ну, почему нет? – усмехнулся Борисов. – Цель есть всегда. В нашем, образном, случае этой целью может стать единоличное правление всем обществом. Думаю, именно так становятся тиранами. Но что-то мы слишком увлеклись, давай-ка опускаться на землю.
– Да, Александр Сергеевич, на земле оно как-то привычней.
– Ты подала хорошую идею – запустить в разработку правоохранительных органов версию кровавых дел маньяка. И данная версия не только не повредит нам, но, как бы ни неуместно это звучало, сыграет на нашей стороне.
– Каким образом?
– Допустим, в СМИ просочится информация о том, что наши политические конкуренты, не желая вести честную борьбу, так как понимают, что честная борьба приведет к неизбежному поражению, решили пойти
