тротуаре было много. Несколько раз его уже толкнули и, не извинившись, исчезли за поворотом.
«Никогда не буду здесь жить. Это какое-то гиблое место. Как тут люди только не свихнутся?» — думал Завид, озираясь по сторонам.
Наконец, дверь открыл какой-то древний старик, только что труха из него не сыпется. Осмотрел внимательно Чеслава, словно пытаясь удостовериться, что это не чужак какой под знакомой личиной пришел, потом перевел взгляд на Завида и только после этого спросил:
— С чем пожаловали? — Голос у него был противный, скрипучий, словно у несмазанной телеги.
— Волхва Избора повидать надобно, — ответил Чеслав.
— Так нетуть его. Еще поутру улетел.
— Не подскажете, Болеслав, куда достопочтенный отправился? — постарался добавить побольше меда в голос Чеслав.
— Так в Древней роще волхвы Большой Совет созывают, — не стал ничего скрывать старик.
А ведь мог бы и заартачиться. Почему-то Завид был убежден, что старику очень хотелось промолчать и дверь захлопнуть.
— А мне Избор что-нибудь просил передать? — спросил Чеслав. — Мы договаривались о встрече.
— Письмо, кажется, оставил, — неохотно признался старик. — Обожди-ка тут.
Закрыв перед лицом ведуна дверь, Болеслав зашаркал по полу…
— Эдак он долго будет… — подал голос Завид.
— Да-а-а, — протянул Чеслав, — совсем состарился…
Однако же вскоре Болеслав появился с белым конвертом в руках. Всучив его Чеславу, он тут же закрыл дверь, даже не попрощавшись.
— Характер у Болеслава препакостный. Сам Избор на него жалуется при каждом удобном случае. Только терпит. С Болеславом он уже не первый десяток лет вместе. Вот и жалко старика, — объяснил Чеслав, вскрывая конверт.
Завид кивнул. Знакомая ситуация. У отца старосты их деревни дом сгорел на берегу озера. Сын приютил старика. А характер у того не мед. Ворчливый был — спасу нет. Завид в этом самолично убедился, когда приходил его лечить. И деться старосте уже некуда, пришлось жить и терпеть. На излете прошлого лета схоронили старика.
— Избор требует, чтобы мы прибыли в Священную рощу на Совет Волхвов.
— А разве ведуны до Совета допускаются? — удивился Завид.
— Вот я и сам в недоумении. Не было еще такого на моей памяти. Но делать нечего, ехать надо, заодно и узнаем все.
— Мне тоже?
— Избор и тебя хочет видеть! — посмотрел Чеслав пристально на друга.
Завид испытал внутренний трепет. Неужели он своими глазами увидит Древнюю рощу, священное место для всех ведунов и волхвов княжества. О ней он только от своего учителя слышал. Быть того не может.
— Как поедем? — только и спросил он.
— Тут до моего дома рукой подать. Там грязь с дороги омоем, возьмем коч — и сразу же на Совет, — сказал Чеслав.
Река Белая полноводная и широкая. Даже на юрком коче надо потратить несколько минут, чтобы перелететь ее. На одном берегу раскинулся Белград, на другом же виднелась Священная роща, густая, вызывающая трепет в душе каждого славянина. Сколько легенд и сказок сложено про это место — так и не перечесть. Даже Завид про нее слышал, только представлял себе иначе. Ему казалось, что Священная роща это густой непроходимый лес с черными мрежевыми деревьями, куда не проникает даже лучик солнца и где творится самая тайная и сложная ворожба и бродят чудовища. Но священный лес оказался обыкновенным — густым, с вечно зелеными деревьями, но все же без всякой мистической жути, которую напридумывал себе Завид еще мальчишкой.
Сидящий за штурвалом Чеслав напряженно вглядывался в следящий экран, словно в первый раз видел местность, простирающуюся под бортом коча.
— Ты когда-нибудь бывал в Священной роще? — неожиданно спросил Завид.
Чеслав вздрогнул, оглянулся, помялся, но все же ответил:
— Давно. Когда Избор признал во мне ведуна. И представил меня Союзу.
Он умолк, и некоторое время царило молчание.
— Когда я ушел из деревни, долго скитался. Для себя же я решил, что должен попасть в столицу и стать ведуном, а не деревенским знахарем, способным разве что на слабосильное заклинание.
— На меня намекаешь, — Завид брезгливо поморщился, но Чеслав этого не заметил.
— Да нет… извини, это я так, к слову.
— Что мне, — деревенский ведун пожал плечами. — Вы вон по столицам живете, на выселки носа не кажете, а там тоже люди живут. Им-то кто пособлять будет, коли все в Священной роще заседать будут.
— Тоже верно… извини, я не хотел тебя обидеть.
— Пустое. Что дальше-то с тобой приключилось?
— Больше года я скитался по городам и весям. И наконец прибился к купеческому посольству. С ним и попал в Белград. К этому времени я неплохо узнал купца Дорода Соху, сдружился с его сыном. Мне ничего не стало уговорить их отвести меня к лучшему волхву. Правда, Дороде очень не нравилась эта идея. И я чувствую, что он меня надул. И просто отвел к знакомому волхву. Так я попал к Избору. Он заинтересовался мной и взялся за обучение. В Священной роще меня посвятили в ведуны и больше я сюда не возвращался. Вообще роща не ведунское место. Здесь собираются волхвы для своих заумных бесед и всякого такого. Меня в это не посвящали.
Завид кивнул, но все же спросил:
— Ты счастлив, что ты ушел из деревни?
— Я нашел свое место в жизни. И это самое главное.
— А мне казалось, что я знаю свое место и предназначение. Только деревни больше нет, и всех, кого я знал и любил, тоже. Ты единственный, кто остался из прежней жизни, — произнес Завид.
— А это уже немало, — заметил Чеслав.
За разговором Завид не заметил, как коч пошел на снижение и вскоре опустился на расчищенной поляне, в сердце рощи. Здесь не росла трава, выжженная соплами ладей и кочей.
Первым корабль покинул Завид. Отойдя на несколько локтей, он замер в изумлении. Десятки разных судов воздушных тесно стояли на поляне.
— Чего это старики удумали? — удивленно произнес Чеслав, подходя к другу. — Виданное ли дело. Похоже, все волхвы да ведуны княжества собрались на Совет.
— Куда дальше?
— Следуй за мной.
Чеслав уверенно направился в глубь рощи, опираясь на резной деревянный посох с навершием в виде шара, удерживаемого ветвями сухого дерева. Завид следовал за ним, также опираясь на посох, только куда скромнее. Откуда у деревенского «колдунишки», так, кажется, назвал его друг, может взяться дорогой посох. Только свой Завид ни за что бы не променял.
Дойдя до края поляны, Завид заметил узкую тропинку, уводящую в глубь леса. Чеслав замер на краю тропы, надвинул на голову капюшон и вступил на нее. Дорога оказалась короткой. Через каких-то десять минут они вышли на просторную поляну, в центре которой стояли резные деревянные идолы в четыре человека ростом. Они стояли кругом, вглядываясь в большой жертвенный камень, и взгляд у них был суровый, но все же какой-то сострадательный. Чуть в отдалении стояла изба из здоровенных мрежевых бревен на двенадцать венцов. В ней и проходили Большие Советы волхвов. Туда не допускались сторонние. Даже ведуны не имели права зайти внутрь. Нарушившего древний запрет ждала смерть через утопление в реке. Уж это Завид знал. Старик учитель рассказывал ему.
Вокруг избы рядами были установлены деревянные скамьи, видно сколоченные как раз по такому случаю. На них восседали несколько десятков человек в ведунских одеждах и несколько волхвов, не входящих в Большой Совет. Еще пару десятков свободно разгуливали по поляне. Среди ведунов попадались
