Камыды были втянуты в паучьи сети крамолы. Несколько десятков молодых отпрысков этого рода оказались ни при чем. Старшие просто не посвятили младших в свои планы. Или не успели, или просто не доверяли. Как бы там не было, но некоторые ур-Камыды от греха подальше были упрятаны в подвалы Тайного приказа. А действительно виновных изобличили и пытали. Ох, многое они успели поведать, перед тем как их черные души предателей ляди утащили в Пекло. Однако же главные бунтовщики так и остались на своих землях пока вне досягаемости правосудия. Но ничего, и до них черед дойдет.
Всеволод застегнул парадный полукафтан, подпоясался ремнем. До блеска начищенная бляха с изображением огненного колеса весело заиграла в лучах солнца. Волков подошел к окну, нажал на рычаг, и металлические ставни наглухо загородили комнату от мира. Стало темно…
Бесконечно долгим дням подготовки пришел конец. Остатки Первой и Второй армий были сведены в единый кулак. Воеводы собрали по всему княжеству все, что могло летать, ездить и стрелять. Стрелять — значит поражать врага. Воинский приказ отмобилизовал всех мужчин от семнадцати до пятидесяти лет, увеличив тем самым оборону княжества до тринадцати миллионов бойцов. По домам оставили только тех, кто являлся последним мужчиной в семье, а следовательно — кормильцем. Грех оставлять баб да деток без опеки. Не брали под ружье и единственного сына. Если срок запаса еще не вышел, то за сына шел отец, а отрок оставался на хозяйстве. Так велит Правда.
Заводы, фабрики, мануфактуры и даже частные мастерские без сна и отдыха производили все необходимое для нужд возросшей армии. Люди несли в Казенный приказ деньги, драгоценности и прочее… кто чем богат. Сдавали бесплатно часть урожая, личный транспорт. Сами, без просьб и принуждения. Люди прекрасно понимали, коли придет враг — заберет все.
Всеволод включил еще две лампы и придирчиво оглядел себя в зеркале. Красная парадная «казенка» сидела справно, как влитая. Синие шаровары аккуратно заправлены в начищенные черным «драем» сапоги. Старший гридень запустил пальцы под белый кожаный ремень, расправляя возможные неровности на одежде. А затем привычным движением свел полукафтан на спине в две почти одинаковые складки.
Вот и все — готов! Командир «Яробоя», самого мощного броненосца княжества старший гридень Всеволод Волков — готов победить или умереть.
— Видел бы Чеслав… — пробурчал себе под нос гридень и решительно водрузил на голову низкую меховую шапку с красной тульей.
Про гибель друга он узнал почти сразу. Донесения в Тайный приказ от ведунских отрядов поступали регулярно. Великое дело сделали волхвы, жрецы и ведуны. Именно они точно подтвердили сведения о крамоле, после чего началась зачистка во всех приказах.
Три отряда, всего три отряда, меньше сотни человек, а сколько всего успели. И дело даже не в сведениях, добытых ими, и не в живой силе противника, уничтоженной ими… Дело в духе! В надежде, что вселили они в сердца русичам. Из тех отрядов так никто и не вернулся…
Старший гридень прицепил к ремню узкий кинжал, а родовой меч, бережно завернутый в ткань вместе с ножнами, взял под мышку. К парадному одеянию меч не полагался. Он еще раз оглядел комнату — вроде ничего не забыл. Всеволод шагнул к выходу, выключил свет, вышел. Четыре оборота ключом — все. Солнце за нас!
За прошедший месяц, с момента высадки железномордых в уделе ур-Камыдов им так и не удалось расширить зону влияния. И хотя врагу посчастливилось взять три крепости, разбить в жесточайших боях два дружинных полка, в целом оборона белгородцев держалась. Эти тактические успехи противника, вероятно, никак не укладывались в его стратегические планы, ибо алкали[32] они большего. Змеи пытались провести крупное наступление в северном секторе, в общем направлении на столицу, но одиннадцатый дружинный полк воеводы Станислава Потехи ценой своих жизней остановил бронеходы безликих. Неся огромные потери, враг за двое суток сумел продвинуться всего на шестнадцать верст. После чего Воинский приказ силами трех полков организовал контратаку и окончательно остановил татей.
Всеволод прошел по коридору, спустился по лестнице на первый этаж. Все военные сводки за последний месяц он помнил почти наизусть. Да и как тут забыть, когда от этого зависит не только твоя жизнь, а судьба всего княжества. Старший гридень вышел на улицу. У подъезда его уже ждал штабной самоход, который любезно предоставил воевода Зорян Кнут. Водитель вытянулся в струнку, открыл заднюю дверь.
— Здравия желаю, господине, — поприветствовал он Волкова, слегка склонив голову.
— И ты будь здрав.
— Прикажете сразу на порт?
— Да, — ответил Всеволод, уже удобно устроившись на кожаном диване.
Дверь почти бесшумно захлопнулась. Водитель занял свое место, а еще через секунду наземный самоход покатил по почти пустынной улице.
Единственной странностью всех этих месячных боев с высадившимся десантом, пожалуй, было удивительное бездействие флота врага. Наступление поддерживали лишь десяток боевых ладей да «шустрики». Броненосец в единственном числе появился единый раз — дал залп и ушел. А ведь совсем недавно этот флот нанес серьезное поражение Первой и Второй армиям белградцев. Хотя может быть этим все и объясняется. Враг тоже понес ощутимые потери и теперь зализывает раны. Броненосцы просто не рисковали спускаться с орбиты вниз. Во всяком случае, дозоры совершенно точно сообщали о группировке вражеских кораблей на низкой орбите. Чего они ждали? Этот вопрос неоднократно задавал себе не только Всеволод, но и большие воеводы. Прикрытие? Засада? Резерв? Старший гридень нахмурился, глядя сквозь тонированное стекло на просыпающуюся столицу. Еще пару минут — и они выехали на загородный тракт. По хорошему покрытию всего полчаса ходу до цели.
Собственно, какая разница — чего вражеский флот завис наверху. Как говорил один из воевод много веков назад, врага не надо считать, его надо бить!
Вот этим Всеволоду Волкову и еще сотням других командиров боевых судов и придется заняться.
Сначала удар по наземной группировке, а затем по флоту лжеликих…
Время в размышлениях пролетело стержнем и остановилось подле массивных ворот воздушного порта. Необходимая процедура проверки кодов допуска и документов отняла чуть больше десяти минут. И вот посыльный коч с бортовым номером «один», уже нес нового командира «Яробоя» к стыковочному шлюзу броненосца. Всеволод натянул белые кожаные перчатки и приготовился торжественно вступить на палубу самого мощного корабля всего княжеского флота.
Он никого не удивил своей парадкой. Почти все летуны и прочие командиры явились именно так — как на парад. Вот только стрельцам, дружинникам, техникам, пушкарям и всем прочим было не с руки. Но и они все в чистом нательном белье и аккуратно отглаженной повседневной форме выглядели как на подбор.
— Господа-а-а… — чуть протянул голос дежурного, — командир на мостике!
Послышался шелест подошв и удары каблуков.
— Вольно, господа, — разрешил старший гридень и прошел в своему месту.
Он обернулся. «Что еще нужно… — Всеволод первый раз ощущал столь торжественный момент. По- настоящему смертельно-торжественный. — Нужно что-то сказать? Ах да».
— Господа! — он обвел всех присутствующих долгим взглядом. И не потому, что он хотел найти поддержку в их глазах — нет. Он просто подбирал слова. Чтоб не банально… что-то не пафосное…
— Господа! Я надеюсь, каждый из вас с честью выполнит свой долг. Я надеюсь на вас, господа.
Секунда… еще секунда — тишина. Нет, это была не первая встреча с экипажем, и все же времени на то, чтобы познакомиться со всеми поближе у старшего гридня просто не было.
Еще одна томительная секунда безмолвия, а затем…
— Мы исполним свой долг, господине, — первым ответил второй летун.
— Солнце за нас! — И его тут же поддержали все остальные: — Солнце за нас!
На душе стало сразу спокойнее.
Грянул государственный гимн белгородского княжества. И звучные голоса солистов потекли по всем палубам, обволакивая экипаж боевой ладьи, вставший как один и склонивший головы.
