до него носом, что окончательно сорвало пелену его сна.
На открытом пространстве, куда они выскочили, у Рыси было преимущество в скорости, и она догнала Зайчика. Другой, может быть бы и сдался, полагая, что бороться всё равно бесполезно. Но не таков был характер у Зайчика. Лучик, внезапно обнаруживший эту погоню, и бросившийся на помощь своему другу, вдруг увидел, как Зайчик развернулся, встал на задние ноги, и отчаянно забарабанил передними по морде Рыси. Рысь, никак не ожидавшая такой наглости от Зайца, присела на задние ноги. Через мгновение она вскочила, чтобы броситься в атаку, но было уже поздно. Между ней и Зайцем стоял, отливая пламенем золота, неодолимый Луч Солнца. Рысь попробовала его обойти, но в какую бы сторону она не совершала свои прыжки, Луч непременно оказывался у неё на пути.
Уныло побрела Рысь назад к лесу. А Лучик нежно обнял Зайчика, дрожащего от возбуждения борьбы и пережитого страха.
– Ты где подцепил эту красотку? – спросил он, пытаясь за шутливым сарказмом фразы скрыть тревогу за друга.
– Представляешь, – всё ещё подрагивая, ответил Зайчик, – она поселилась в моей норе у Лужицы. Даже и не знаю, что мне теперь делать. И Зайчик рассказал тёзке обо всём, что произошло с ним со времени их последней встречи: как он познакомился со своей подружкой…, как Рысь застала его спящим…
– Что ж, – заметил Лучик, может оно и к лучшему. Рысь, сама того не зная, будет охранять нашу спящую Лужицу. Мало кто в лесу захочет сразиться с ней за территорию. А тебе всё равно пора переселяться в скирду. Заодно и подружку свою захватишь. Вместе вам легче будет пережить последний месяц зимы.
– Ой, – сказал Зайчик, вдруг обнаружив, что лежит на мягкой парящей теплом земле с зелёными и рыжими травинками, – что это?
– Бежим скорее! – подскочил Лучик. – Ну и достанется же мне сегодня.
Новое жильё
Зайчик, как они с другом и решили, перебрался к остаткам скирды сена, пригласив поселиться рядом свою новую знакомую. Однако, опасаясь хищников и людей, они не стали устраивать норы в самом сене, а протоптали в снегу, длинные, соединяющиеся, туннели, со спальнями в торце и дополнительными боковыми ходами к сену.
Хоть у них и не было теперь особой надобности выходить наружу, тем не менее, Лучик особенно часто и тщательно укреплял наст вокруг их убежища, чтобы на нём не было видно даже и тени их следа.
Зайчик не мог нарадоваться своему новому жилищу. У него ещё никогда не было такого светлого, тёплого, просторного и уютного дома с кладовой пищи, и симпатичной, милой соседкой. Но ему было грустно, что он так редко видит своего друга и тревожно за Лужицу. « Как она там?!» – думал он, «Хоть бы одним глазком взглянуть, что там действительно всё в порядке». Но приближаться к местообитанию Рыси он боялся.
Услышав о его печалях, Зайчиха рассмеялась.
– Да ты можешь видеться со своим другом хоть каждый день! – сказала она.
– Как ты не понимаешь?! – удивился Зайчик. – Я не за себя боюсь. Я очень люблю своих друзей, но не хочу рисковать тобой. Ведь если кто-то из хищников увидит меня днём возле нашего укрытия, охота начнётся за нами обоими.
– А зачем тебе выходить наружу?! – улыбнулась Зайчиха.
– А как же иначе я смогу видеться с другом? – растерялся Зайчик. Его подруга казалась ему такой умной, и вдруг оказалось, что она не может понять самых простых вещей. – Лучик же не может забраться в наши проходы.
– А вот и может! – Её глаза лукаво сверкали радостью победителя. – Ну, ну, успокойся… – Потёрлась она своим мягким бочком о его бок. – Сейчас мы с тобой встречаемся в проходе. Здесь узко и неудобно. Помнишь деревцо в левом боковом ответвлении?
– Помню! И что?
– Я проверила. Это деревцо растёт под горкой, с северной её стороны и ветра намели там огромные сугробы.
– У нас здесь столько сена, – решив, что она хочет погрызть древесной коры, возразил Заяц, – зачем нам выходить наружу?! Ведь это может быть так опасно!
– Нет, ты не понял меня…
– Я тебя хорошо понял, – не дал ей договорить Зайчик.
– Но я же не договорила, послушай меня….
– И слушать не буду! Я сказал нет! И точка!
– Но я же не собираюсь грызть это дерево. – сделала ещё одну попытку Зайчиха.
– Вот и прекрасно. Значит и незачем нам выходить на поверхность. Пошли сена погрызём.
– Подожди! Давай поговорим.
– А разве мы не всё решили?! Ты же вроде как согласилась со мной, зачем же теперь опять начинаешь всё сначала?!
Зайчиха молча заглянула ему в глаза, отвернулась, и так ничего и не сказав, ушла в свою спальню. Он звал её, но она не откликнулась. «Ну и пусть себе идёт. – думал Заяц. – Упрямая и капризная, а казалась такой милой».
Грустные мысли
Почти тоже самое думала о нём и Зайчиха. Она лежала в своей крошечной спаленке, положив голову на передние ноги, и глаза её были полны слёз. «Упрямый и твердолобый, – думала она, – а казался таким милым и внимательным. Он совсем меня не уважает. Даже выслушать не захотел. А я ведь для него старалась. Даже не побоялась, ради него, днём наружу выскочить, чтобы всё разведать, промерить и потом обсудить с Лучиком. Лучик не такой. Он тёплый и ласковый. Он меня сразу понял и поддержал. Как жаль, что он не Заяц. И зачем я только согласилась перебраться сюда?! Жила бы сейчас в собственной норе, на опушке своего леса… »
Зайчик и Зайчиха не разговаривали уже несколько дней. Они даже и не виделись. Каждый передвигался по своим собственным ходам, не заходя в общий туннель.
