отличался Ветка. Он подпрыгивал и, изогнувшись в воздухе, бил по мячу с криком «Опа!», а после своей подачи успевал сделать стойку на руках. В общем, пижонил. Но играл неплохо, хотя и не лучше своего приятеля Тиграна Саркисовича. Тот был более старательным.
Расходились, когда уже стало смеркаться, перед самым отбоем. Ветка, Борис и Тигран Саркисович подошли к Жоре:
— Георгий Николаевич, вы свое обещание не выполнили.
— Какое обещание?
— Покурить с нами, — Ветка вытащил все ту же помятую пачку «Шипки».
— А вы знаете, что курить…
— Вредно, — закончил Ветка.
— Молодец. А один грамм никотина убивает… Кого?
— Лошадь, — хором ответили ребята.
— Умники. Ну, раз обещал, выполню. И точка. Последний раз.
— Георгий Николаевич!
— Не просите, ребята. С моей стороны это вообще непедагогично. Вадим бы узнал, знаете, что с нами сделал?
— Знаем, знаем.
— Ладно, хватит болтать. — Жора кивнул в сторону: — Потопали отсюда. Иду на это, чтобы поскорее расправиться со злом.
— Вы о чем, Георгий Николаевич?
— О твоей пачке.
— Ну, — рассмеялся Ветка. — Я еще достану.
— Посмотрим.
— Не позволите?
— Ты сам себе не позволишь.
— Я? С какой стати?
— С такой — мы с тобой бросаем курить.
— И вы?
— И я. Учти, мне труднее: стаж больше.
Сквозь мокрые от вечерней росы кусты они пробрались к дальнему забору и там расположились кто на чем. Борис Мамалыкин уселся на мяч, с которого поминутно скатывался, Ветка растянулся прямо на влажной теплой траве, Жоре предоставили право восседать на большом пне, оставшемся от могучего вяза, умершего от времени и старческих болезней. Рядом с Жорой примостился Тигран Саркисович. Жора зажег спичку и дал прикурить своему соседу, потом Ветке, потом протянул огонь Борису, но Ветка дунул на слабый огонек, и тот погас.
— Третьему нельзя.
— Почему же это нельзя? — Жора, хотя и знал эту примету, все же решил поинтересоваться.
— Потому что убьют.
— Кто убьет?
— Агенты мирового спичечного синдиката, — не моргнув глазом выпалил Ветка.
— За что? — вступил в игру Жора.
— Подрываем их промышленность.
От столь неожиданного ответа Копытин даже закашлялся. Его душил смех. А Ветка и ребята невозмутимо потягивали сигареты, вспыхивающие золотыми точками. В сером свете сумерек их загорелые лица выглядели темно-красными, почти черными — ни дать ни взять индейцы, сосущие трубку мира. Дакоты там или ирокезы.
Приглядевшись внимательнее, Жора понял, что ребята и не курят по-настоящему. Они набирали дым в рот и, подержав, выпускали. Игра во взрослых? Что же, такой возраст. Запретами тут ничего не сделаешь. Запреты им противопоказаны.
— Ветка, ну-ка покажи, как надо курить, а то твои друзья халтурят, — решил он подыграть. — Взяли сигарету двумя пальцами — большим и указательным. Безымянный снизу поддерживает. Все смотрят, Виталий исполняет. Так. Поднесли к губам.
Потянули в себя воздух вместе с дымом, задержали дыхание, задумались…
Ветка послушно выполнял указания Жоры до пункта «потянули в себя воздух вместе с дымом». Здесь он поперхнулся, отчаянно загромыхал кашлем, так что последние рекомендации не были слышны. Борис стал стукать Ветку по спине. А Жора как ни в чем не бывало спросил:
— Ну как, ребята, усвоили? Виталий, может, еще продемонстрируешь? А?
Виталий особого рвения не выказал. Ребята стали вминать в землю окурки.
Жора резюмировал:
— Итак, на данном этапе с куревом покончено. А теперь о примете. Хотите узнать, откуда она появилась?
— Хотим, — промычал за всех Тигран Саркисович.
— Тогда слушайте. Я читал это в какой-то исторической книге, случайно мне попалась еще в детстве. Про англо-бурскую войну слышали?
— По истории проходили. Да что толку? Освободились буры от англичан и расистскую республику устроили.
— Ну это сейчас так. В свое время борьба буров была борьбой за свободу. Так вот. Примета эта там и зародилась у англичан. Дело в том, что буры были отличными стрелками и, когда замечали вспыхнувшую спичку в окопе противника, сосредотачивали свое внимание на ней. Стрелок целился, когда пламя тянулось ко второму прикуривающему, и нажимал на спусковой крючок, когда прикуривал третий. Возможно, иногда жертвой становился и второй солдат, но чаще всего — третий. Вот и родилась примета. Как и от большинства примет, сегодня от нее никакого толку. А когда-то был смысл. Но некоторые приметы кое-чему помогают.
— Чему?
— Например, погоду предсказывать. «Если солнце село в воду, жди хорошую погоду». Куда сегодня село солнце?
— В речку.
— Значит, что завтра будет?
— Купаться будем.
— Правильно усвоили. А теперь по домам. Догоняйте!.. — И Копытин сорвался с места.
— Алло! Это ты? — кричал Жора.
— Это я! — доносился приглушенный голосок Наташи.
— А это я! Здравствуй.
— Здравствуй!
— Ты меня слушаешь?
— Я тебя слушаю.
— Очень-очень-очень рад, что ты меня слушаешь. И еще больше-больше-бо-о-о-льше рад слышать твой голос. Я соскучился.
— Бедненький… Не наломал там дров?
— На большой пионерский костер.
— Глажу тебя по головке…
— Это очень приятно, и мне уже легче. Но еще будет легче, если ты приедешь. Ты знаешь, у меня куча успехов. Организовал несколько секций. Есть работа и для тебя. Приезжай к нам плавруком. А? Может, договоримся?
— Право, не знаю. У меня ведь тоже тренировки. И мама путевку в дом отдыха достает.
— Какая путевка, какой отдых? Ты что, смеешься? Самый лучший отдых здесь! И тренироваться здесь сможешь. В пятницу я провожу небольшое соревнование по гребле. Будет интересно.
— У тебя там что, и академические лодки? И эллинг?
