От такого необыкновенного чихания он обессиливал и становился добрее.
Пьеро украдкой шепнул Буратино:
- Попробуй с ним заговорить между чиханьем...
- Аап-чхи! Аап-чхи! - Карабас Барабас забирал разинутым ртом воздух и
с треском чихал, тряся башкой и топая ногами.
На кухне все тряслось, дребезжали стекла, качались сковороды и каст-
рюли на гвоздях.
Между этими чиханьями Буратино начал подвывать жалобным тоненьким го-
лоском:
- Бедный я, несчастный, никому-то меня не жалко!
- Перестань реветь! - крикнул Карабас Барабас. - Ты мне мешаешь...
Аап-чхи!
- Будьте здоровы, синьор, - всхлипнул Буратино.
- Спасибо... А что - родители у тебя живы? Аап-чхи!
- У меня никогда, никогда не было мамы, синьор. Ах, я несчастный! - И
Буратино закричал так пронзительно, что в ушах Карабаса Барабаса стало
колоть, как иголкой.
Он затопал подошвами.
- Перестань визжать, говорю тебе!.. Аап-чхи! А что - отец у тебя жив?
- Мой бедный отец еще жив, синьор.
- Воображаю, каково будет узнать твоему отцу, что я на тебе изжарил
кролика и двух цыплят... Аап-чхи!
- Мой бедный отец все равно скоро умрет от голода и холода. Я его
единственная опора в старости. Пожалейте, отпустите меня, синьор.
- Десять тысяч чертей! - заорал Карабас Барабас. - Ни о какой жалости
не может быть и речи. Кролик и цыплята должны быть зажарены. Полезай в
очаг.
- Синьор, я не могу этого сделать.
- Почему? - спросил Карабас Барабас только для того, чтобы Буратино
продолжал разговаривать, а не визжал в уши.
- Синьор, я уже пробовал однажды сунуть нос в очаг и только проткнул
дырку.
- Что за вздор! - удивился Карабас Барабас. - Как ты мог носом протк-
нуть в очаге дырку?
- Потому, синьор, что очаг и котелок над огнем были нарисованы на
куске старого холста.
- Аап-чхи! - чихнул Карабас Барабас с таким шумом, что Пьеро отлетел
налево. Арлекин - направо, а Буратино завертелся волчком.
- Где ты видел очаг, и огонь, и котелок нарисованными на куске холс-
та?
- В каморке моего папы Карло.
- Твой отец - Карло! - Карабас Барабас вскочил со стула, взмахнул ру-
ками, борода его разлетелась. - Так, значит, это в каморке старого Карло
находится потайная...
Но тут Карабас Барабас, видимо не желая проговориться о какой-то тай-
не, обоими кулаками заткнул себе рот. И так сидел некоторое время, глядя
выпученными глазами на погасающий огонь.
- Хорошо, - сказал он наконец, - я поужинаю недожаренным кроликом и
сырыми цыплятами. Я тебе дарю жизнь, Буратино. Мало того...
Он залез под бороду в жилетный карман, вытащил пять золотых монет и
протянул их Буратино:
- Мало того... Возьми эти деньги и отнеси их Карло. Кланяйся и скажи,
что я прошу его ни в коем случае не умирать от голода и холода и самое
главное - не уезжать из его каморки, где находится очаг, нарисованный на
куске старого холста. Ступай, выспись и утром пораньше беги домой.
Буратино положил пять золотых монет в карман и ответил с вежливым
поклоном:
- Благодарю вас, синьор. Вы не могли доверить деньги в более надежные
руки...
Арлекин и Пьеро отвели Буратино в кукольную спальню, где куклы опять
начали обнимать, целовать, толкать, щипать и опять обнимать Буратино,
так непонятно избежавшего страшной гибели в очаге.
Он шепотом говорил куклам:
- Здесь какая-то тайна.
ПО ДОРОГЕ ДОМОЙ БУРАТИНО ВСТРЕЧАЕТ ДВУХ НИЩИХ - КОТА БАЗИЛИО И ЛИСУ
АЛИСУ
Рано утром Буратино пересчитал деньги, - золотых монет было столько,
сколько пальцев на руке, - пять.
Зажав золотые в кулаке, он вприпрыжку побежал домой и напевал:
- Куплю папе Карло новую куртку, куплю много маковых треугольничков,
леденцовых петухов на палочках.
Когда из глаз скрылся балаган кукольного театра и развевающиеся фла-
ги, он увидел двух нищих, уныло бредущих по пыльной дороге: лису Алису,
ковыляющую на трех лапах, и слепого кота Базилио.
Это был не тот кот, которого Буратино встретил вчера на улице, но
другой - тоже Базилио и тоже полосатый. Буратино хотел пройти мимо, но
лиса Алиса сказала ему умильно:
- Здравствуй, добренький Буратино! Куда так спешишь?
- Домой, к папе Карло.
Лиса вздохнула еще умильнее:
- Уж не знаю, застанешь ли ты в живых бедного Карло, он совсем плох
от голода и холода...
- А ты это видела? - Буратино разжал кулак и показал пять золотых.
Увидев деньги, лиса невольно потянулась к ним лапой, а кот вдруг ши-
роко раскрыл слепые глаза, и они сверкнули у него, как два зеленых фона-
ря.
Но Буратино ничего этого не заметил.
- Добренький, хорошенький Буратино, что же ты будешь делать с этими
деньгами?
- Куплю куртку для папы Карло... Куплю новую азбуку...
- Азбуку, ох, ох! - сказала лиса Алиса, качая головой. - Не доведет
тебя до добра это ученье... Вот я училась, училась, а - гляди - хожу на
трех лапах.
- Азбуку! - проворчал кот Базилио и сердито фыркнул в усы. - Через
это проклятое ученье я глаз лишился...
На сухой ветке около дороги сидела пожилая ворона. Слушала, слушала и
