— Тащиться домой? О чем ты?
— Говорю, хлопотное дело эти поездки домой.
— Всего шесть станций по той же ветке…
Бен вздохнул:
— Да ни при чем здесь география, папа. Тут другое.
Рассел поднес к губам свой стакан и отпил глоток.
— Не знаю почему, но стоит кому-нибудь из вас, детей, заглянуть ко мне в офис, как я сразу готовлюсь к обороне. Ты явился сообщить, что вы с Наоми расстались?
— Вроде…
— Вроде? Что это значит?
Бен повернул бутылку, словно ему позарез требовалось почитать этикетку.
— Просто, — начал он, — нам нужно место.
— Вы же расстались.
— Нет, — терпеливо объяснил Бен, — не с ней. Мы будем жить вместе.
— А сейчас как вы живете? Не вместе?
— Мы хотим жить вдвоем. В своем углу.
— Молодцы.
— Да уж. Ага.
— И тебе, полагаю, нужны деньги на взнос?
Бен покачал головой:
— Мы еще жилье не нашли.
— А-а…
— И не можем начать искать его, пока хоть что-нибудь не устаканится.
Рассел на миг закрыл глаза.
— Что именно?
Бен осторожно объяснил.
— Наоми с матерью никогда не жили врозь.
Рассел пристально посмотрел на сына:
— Ясно.
— Вот мы и ждем, когда она чуток попривыкнет.
— К мысли, что Наоми переселяется к тебе.
— Ага.
— Временами мне кажется, — признался Рассел, — что я живу в каком-то несмешном телесериале.
— Почему?
— Потому что ты обращаешься ко мне с просьбой, на которую мне придется ответить отказом, и даже реплики каждого из нас я мог бы расписать заранее.
— Пап…
Рассел вздохнул:
— Ладно, выкладывай.
— Наоми тяжко.
— Не сомневаюсь.
— Отец свалил от них уже давно, с тех пор они живут с матерью.
— А теперь и с тобой.
— Она-то привыкла, — продолжал Бен. — А я… Я хочу жить так, как хочется мне. А не ей.
— Но Наоми никак не может решиться?
Бен сделал длинный глоток.
— Уже решилась. Будет нелегко. Так что… — Он умолк. — Да?
— Я подумал, пусть побудет пока одна. Недолго.
— А ты вернешься домой.
— Ага.
— Нет, — отчетливо и громко произнес Рассел, не сводя глаз со столика. — Дома и без того паршиво.
Бен молчал.
— Слишком много народу, куча стирки, уже сейчас полно проблем. Мама выбилась из сил. Я… ладно, черт со мной. Но для тебя нет ни свободной комнаты, Бен, ни сил.
— Я мог бы спать на диване, — спокойно предложил Бен.
— Нет! — почти выкрикнул Рассел. — Нет! Диван — последнее свободное место под нашей крышей!
— Ладно, пап.
— Что?..
— Я сказал «ладно, пап», — спокойно повторил Бен. — Ладно, не поеду домой.
— Что?
— Спросил и спросил, вот и все. Подумаешь. Посплю у Энди на полу.
— Ни в коем случае…
— Почему?
— Твоя мать меня никогда не простит.
— Она не узнает, — добродушно заверил Бен.
Рассел замер.
— Ты не побежишь к ней прямо сейчас?
— Нет.
— Почему?
— С чего вдруг?
— Боже мой, — сказал Рассел.
Бен разглядывал лилии на зеркале.
— Да это ерунда, папа.
— А я думал, это важно.
— Вовсе нет.
— Но лучше бы тебе не пришлось спать на полу у Энди. Бен перевел взгляд с лилий на отца.
— Я уже пробовал.
— Но недолго. Не целыми неделями.
— Мне все равно.
Рассел слабо застонал.
— Бен, мне так неловко…
— Все путем.
— Нет, мне правда неловко. По-настоящему жаль. Опять и делаю ошибку. Мама меня убьет. Я сам готов себя убить. Занимай этот долбаный диван. Бери его себе.
Бен неловко поерзал.
— Пап, да все нормально, честно…
— Нет! — Рассел вновь почти кричал. — Я не могу заставить тебя спать на полу, не могу, понимаешь? О чем я только думал? — Он протянул руку и крепко сжал пальцы Бена. — Возвращайся домой, Бен, и спи на диване.
Бен посмотрел на руку отца, затем на его лицо. И улыбнулся.
— Супер, пап.
Роза позвонила Кейт — сообщить, что ее удостоили звания «Сотрудник месяца». Ее фотографию в рамке поставили на стол менеджера, ей дали металлический жетон — что-то вроде замысловатого медальона на булавке, чтобы носить на форменном блейзере.
— Блеск! — отозвалась Кейт. Она прижимала телефон к уху одной рукой, а другой придерживала у
