подробности боя, стараясь поскорее забыть о нём. Больше всего, по выражению самих же ребят, им хотелось оказаться дома. Рядом с родными и близкими. Понимая, каково им приходится, Араб не затрагивал эту тему, надеясь, что со временем парни успокоятся и забудут увиденные кошмары. Для таких мирных и спокойных людей вся эта действительность была суровым испытанием. Только Сала, к удивлению Араба, продолжала донимать его расспросами, требуя всё новых подробностей. На первом же привале она довела его почти до исступления. Не выдержав, он просто наорал на неё и отправил спать на другую сторону костра.
Девушка успокоилась только после того, как он в десятый раз повторил ей, что тарги разорвали всех раненых и только потом убежали в лес. Эти полудикие животные так никогда и не становились окончательно прирученными, хотя и вынуждены были возить на себе всадников. И то, что они при первой же возможности ушли в лес, означало, что вскоре чащоба будет населена ещё несколькими кланами хищников.
При появлении вышедших из леса бойцов стойбище огласилось криками и воплями мальчишек, первыми заметивших группу. С улыбкой глядя, как куча сорванцов, подпрыгивая, несётся в сторону группы, Араб облегчённо перевёл дух и, бросив быстрый взгляд на Салу, тихо сказал:
— Ну, вот, кажется, и всё. Я своё дело сделал.
Словно уловив, что он сказал, девушка пристроилась рядом и, взяв его за руку, спросила:
— Теперь ты уйдёшь?
— Не знаю, — честно признался Араб. — Это зависит не от меня.
— И ты позволишь, чтобы твою судьбу решал какой-то камень?! Простой булыжник?! — возмущённо воскликнула она.
— Это не простой булыжник и не он решает мою судьбу, — улыбнулся в ответ Араб. — Камень — это просто способ, которым меня отправили сюда. А решают всё силы, о которых мы ничего не знаем. Ведь первый помощник, который обучил вас мыслеречи, тоже ушёл. Его увели, когда настало его время и он сделал своё дело. Так же будет и со мной.
— Откуда ты знаешь? — насупилась девушка.
— Я уже говорил: это не мой мир и не моя жизнь, — грустно улыбнулся Араб. — Именно поэтому я и не хотел близко сходиться ни с кем из девушек племени. Я пришёл и ушёл, а они останутся здесь.
— Не надо так говорить, — неожиданно оборвала его Сала. — Я всё это знала и не жалею, что всё так сложилось. Мне было хорошо! И я хочу, чтобы так было и дальше. И даже если ты уйдёшь, я всё равно буду вспоминать тебя с благодарностью.
— Почему? — не удержался он от глупого вопроса.
— Потому что с тобой я узнала много такого, чего не знала раньше, — просто ответила девушка.
Вспомнив несколько эпизодов из их совместных ночей, Араб молча кивнул и, вздохнув, направился к фургону Чина. Ему предстояло подробно рассказать старейшим обо всём, что произошло. В большом жилище старейших, построенном одним из первых, уже находились вождь и помнящие племени. Войдя в просторный дом, Араб отвесил собравшимся короткий поклон и молча уселся на предложенное место. Одна из женщин подала ему тарелку с едой и кувшин с молоком. Чинно сидевшие старики молчали, давая гостю возможность покончить с едой. Быстро сметя с тарелки всё предложенное, Араб глотнул молока и, отставив кувшин, перевел взгляд на сидевших большим полукругом старейших.
— Ты сделал то, что обещал, — твёрдо произнесла Кара.
Араб с удивлением понял, что это был не вопрос, а утверждение. Она знала, что всё прошло успешно. Не найдя, что ей ответить, он просто кивнул.
— Ты сумел победить крагов и избавить племя от беды, — негромко сказала помнящая и, помолчав, добавила: — Ты сделал всё, что было тебе назначено. Осталось последнее дело. Ты должен оставить нам своё потомство.
— Ты всё ещё носишься с этой идеей? — нехотя спросил Араб.
— Ты опять начинаешь этот спор? — удивилась Кара. — Не понимаю, что тебе так не нравится? Ты прислан, чтобы спасти племя. Так доведи своё дело до конца.
— Но почему ты вдруг решила, что мне предназначено именно это? — возмутился Араб.
— Ты задаёшь этот вопрос помнящей? — дружно удивились старейшие.
— По-вашему, она знает это точно? — растерялся Араб.
— Я уже говорила тебе, Ар. Наши знания — это не просто куча туманных ответов на глупые вопросы. Мы спрашиваем и получаем ответ, — усмехнулась Кара. — Я знаю, ты не хочешь, чтобы твои дети росли без отца и были изгоями. Но в нашем племени так не бывает. Каждый ребёнок для нас очень важен. Ведь это наше будущее. Никому не позволено обижать наших детей. Ведь это значит обижать будущее.
— Я не хочу больше спорить, — вздохнул Араб, — но вы должны знать. Даже такое отношение к детям не избавляет вас от предательства.
— Что ты хочешь сказать? — тут же насторожился Чин.
— Гал. Парень, который не вернулся. Он хотел предать нас. Выдать крагам. А когда я разгадал его намерения, попытался убить меня.
— И что ты сделал? — спросил старик.
— Ну, раз я сижу здесь, а его нет… — пожал плечами Араб. — Я не мог допустить, чтобы предатель узнал о новом стойбище. Я убил его и велел парням молчать о том, что они узнали. Его близкие не должны страдать.
В доме наступила гробовая тишина. Растерявшиеся старики не знали, как реагировать на такое известие. Предательство соплеменника было делом из ряда вон выходящим. Наконец Кара нарушила молчание:
— Ты правильно поступил, Ар. С мальчишками я разберусь. Они будут молчать. Удивительно, но ты снова спас нас от беды.
— Ты одобряешь убийство соплеменника, Кара? — спросил один из стариков.
— Не торопись с решением, Мин. Вспомни, что было с нами всего несколько лун назад. Парень спас племя от новой беды. Ведь теперь мы можем спать спокойно, зная, что никто не побежит докладывать крагам, где мы построили новое стойбище. Теперь мы свободны и можем жить так, как хотим сами.
— Но он убил одного из нас! — продолжал возмущаться старик.
— Я убил предателя! — рявкнул в ответ Араб. — Думаешь, мне это доставило удовольствие? Ошибаешься. Он был мальчишкой. Слабаком, который не мог противостоять мне. Но я сделал это, чтобы защитить вас.
— Не нужно так кричать, Ар, — с усмешкой ответила ему Кара. — Я знаю, ты сделал это не ради удовольствия, а ради жизни племени, и, значит, нам не в чем тебя упрекать. Хватит причитать, Мин. Это сделано, и этого уже не исправишь. Научись принимать новое так, как оно есть. Завтра мы, помнящие, начнём отбирать девушек. И, как только они будут готовы, мы отправимся в храм. Это всё. А теперь иди, Ар. Отдыхай. Силы тебе понадобятся, — с усмешкой добавила она.
Молча кивнув, Араб поднялся и вышел из дома. Спор со стариком вывел его из себя. Глубоко вздохнув несколько раз, он успокоил бешено бьющийся пульс и, почувствовав, что пришёл в себя, медленно пошёл к своему фургону. Сала встретила его вопросительным взглядом и, убедившись, что он, как всегда, спокоен и невозмутим, вернулась к своим обычным делам. Усевшись на шкуры, Араб небрежно бросил меч рядом и, посмотрев на девушку, мрачно сказал:
— Кара настаивает на поход в храм.
— Я знаю, — невозмутимо кивнула Сала.
— И что ты об этом думаешь?
— Думаю, тебе нужно сделать так, как она говорит.
— Не так давно ты была против этого похода, — удивлённо проворчал он.
— Была, — легко согласилась девушка, — но, подумав, я поняла, что племени действительно нужна твоя кровь.
— И когда же ты успела это понять? — удивился Араб.
— Когда ты позвал меня. Там, в ущелье. Для того, чтобы говорить на таком расстоянии, нам всем нужно кричать изо всех сил. А ты не кричал, а, наоборот, сдерживал свой голос. Скажу честно, мне даже стало страшно, когда я поняла, какой силой ты обладаешь. Кара права. Твоя кровь нужна нам. От этого
