перевоспитаем… Вот и все. Так что ваш мученический протест человечеству никак не поможет, — он опять покачал головой. — Хотя вам предоставляли такую невиданную честь — встретить начало новой эры здесь, в ее колыбели, в самом сердце Бермудского треугольника…
Лицо Макара, видимо, выглядело довольно глупо.
— Что?.. — Брэд расхохотался. — Опять интересно? Вы выбросили в корзину интересную жизнь, Мак!.. Ладно, напоследок, из симпатии к вам, утолю ваше детское любопытство…
Он сложил руки на груди.
— Ничего сверхъестественного здесь нет. Как только это место было выбрано для будущих исследований, еще в 1945 году, тут сразу приняли меры к обеспечению безопасности и закрытости научного проекта. Попавшие после войны в руки ученых секретные технологии позволяли уже в то время создать аппаратуру, способную гарантированно вывести из строя любую воздушную, надводную или подводную цель — причем, сделать это технически неизвестным официальной науке способом… Первые испытания прошли уже в декабре 1945 года: пять американских бомбардировщиков, державших курс в направлении острова, были подвержены воздействию нового оборудования. В итоге они, совершенно потеряв ориентацию в пространстве, выработали все топливо и, так и не найдя направление на материк, затонули. Их участь постигла и самолет, посланный на поиски… Тревога тогда для острова оказалась ложной, но шума история наделала… Писали о всяких чудесах, параллельных мирах, марсианах…
Потом защитная техника совершенствовалась, было еще много испытаний на самолетах и морских судах. Я здесь с восьмидесятого года — сам многому свидетель. Причем, в контексте всех этих аварий и катастроф ни разу нигде не прозвучало упоминание Януса. Остров вообще безупречен с юридической точки зрения… А треугольник, и до того имевший славу загадочного и зловещего — может, поэтому для проекта и выбрали этот район — многократно усилил свою аномальную репутацию. Нам это выгодно. Меньше всяких искателей затонувших испанских галеонов будет сюда шастать.
Поэтому время от времени мы поддерживаем нехороший имидж этой части Атлантики… — тут профессор внезапно хлопнул себя по лбу. — Кстати! Вот же к слову вспомнил! Сейчас это уже бессмысленно, а вообще — у вас есть еще один веский повод поблагодарить меня за спасенную жизнь. Да-да! — он весело поигрывал зажигалкой в руке. — Помните самолет, «Боинг» в котором вы летели во Флориду? Вот судьба! Именно его и хотели уронить наши технари. Вам тогда жутко повезло… Я затемно собирался вылететь в Майами — по делам и заодно вас встретить, а мне запретили вылет, сообщили, что проводится технико-профилактическая операция. Я забеспокоился, стал уточнять, что за цель. Когда убедился, что это именно ваш рейс, позвонил Шефу — попросил срочно прекратить операцию… Вот так, господин Бережной! А то бы грохнулись вы вместе с «Боингом»… Ну ладно, это все в прошлом…
Он собрался уходить.
— Я не прощаюсь. Скоро вы сможете на себе испытать мой метод воздействия на гены…
«Пора!» — Макар напрягся и подобрал ноги для прыжка, намереваясь вцепиться в глотку гуманисту, но Брэд, видимо, заранее не исключавший такой исход, нажал кнопку на брелке, и дверь тотчас открылась. Вбежали три крепких санитара, двое прижали Макара к кровати, третий сделал ему укол.
Через несколько секунд Бережной ощутил тиражирование пространства и свое отплытие куда-то вдаль. Но слух уловил последние слова Брэда:
— У нас еще хватает незавершенной работы. Сегодня ночью вы видели мое неудачное творение — вашу знакомую. Но я обещаю — из вас я сделаю отличного серва, вы будете жить долго…
12
Пробуждение было медленным.
Под конец Макару приснилось, как они с бывшей женой гуляют по набережной Москвы-реки. Лед уже почти сошел, знобяще-пьяный воздух ранней весны щекочет легкие и как будто поднимает тело над землей; они жмурятся на робкое предзакатное солнце. Он захотел сгрести снег с парапета набережной, но руки не слушались.
Открыв глаза, Бережной понял в чем дело: он сидел в кресле, наглухо пристегнутый ремнями, как недавно сидела в таком же кресле Марина. На нем была желтая пижама с красной буквой «Р» на груди.
Макар заскрипел зубами. Напряг все мышцы, попробовал подвигаться. Бесполезно.
«Не-е-е-е-т!!!» — заорал его мозг на весь океан.
Он обшарил глазами камеру.
«Разбиться виском об угол стола?»
Не выйдет. Вся мебель сглаженная, с прорезиненными торцами. Да и шея зафиксирована — сильного удара не будет, только упадешь на пол вместе с креслом.
Вскоре открылась дверь.
Вошел вчерашний санитар, тот, что делал укол. Дал пациенту подзатыльник и покатил к лифтам.
Проезжая по коридору, Макар увидел в углу за столом нового охранника, совсем молодого. Тот пробуравил Бережного взглядом и крикнул в спину:
— Мы ждем тебя, родной!
Они поднялись на минус четвертый этаж. Макара провезли по коридору до двери, за которой открылся просторный зал. У одной стены там стояли два кресла, а перед ними пульт управления: куча кнопок, дисплеев, джойстиков и прочей белиберды. У противоположной стены блестело что-то вроде большого — трехметрового прозрачного цилиндра.
«Вот — с помощью этого нехитрого приспособления я сейчас и стану ду-ра-ком…» — подвел итоги Макар.
За креслами сидели Брэд в белом халате (для выпендрежа носит) и… ё-мое!.. Руштан — сосед по коттеджу!
Брэд встал и подошел к Макару.
— Здравствуйте, мистер Бережной. Когда вас завезут в модулятор, и я подниму руку, задержите дыхание и…
— Эй, Руштан! — крикнул Макар стажеру. — Что, райской жизни захотелось? Я-то человеком останусь, а ты кем сдохнешь?
Профессор ответил за соседа:
— Да, Мак, сегодня он ассистирует мне. А вы сами выбрали другое кресло.
Макар посмотрел на него снизу вверх.
— А тебя, гнида, я и на том свете достану.
Брэд махнул рукой.
— Завозите его.
Профессор подошел к пульту, нажал на кнопку, и часть передней стенки цилиндра поднялась к потолку, образовав широкий проход. Санитар завез Макара в центр конструкции, развернул лицом к пульту и проворно выбежал из цилиндра, встал у двери.
Брэд сел в кресло и посмотрел на скисшего ассистента.
— Не вешайте нос, коллега! Мало ли, что несет этот живой труп. Закрываем и блокируем модулятор… — он потянулся к пульту.
Зазвучала классическая музыка.
Брэд чертыхнулся, убрал руку от кнопки и поднял трубку телефона.
— Да, Шеф… Да… Русский?.. — он удивленно взглянул на Макара. — Э-э… В модуляторе… Что?.. — профессор на миг задумался и сказал. — Нет, Шеф, все. Все кончено… Да…
Еще через две секунды Макар заорал так, как не орал с рождения:
— Он не успел!!! Я жив!!!
Все, кто был в зале, аж скривились от этого вопля.
Брэд не посмел прекратить разговор.
— Да… Кто орет?.. Русский… — он зло посмотрел на Бережного. — Что?.. Ожил… Нет, не пытаем… Не
