Когда я вышел из тюрьмы, мне пришлось изменить направление своего движения. Теперь следовало держаться в стороне от футбола. Несмотря на все суды и аресты, многие фанаты Сити пойманы не были и все еще оставались «в деле». Первая драка случилась еще до начала сезона 1989–1990 в Болтоне на игре Сити и Уондерерс, посвященной Нэту Лофтхаузу.[78]
Сражения велись и на улицах, и на стадионе. В итоге десять человек были арестованы. Старший инспектор полиции Болтона Дэвид Рассел заявил: «Очевидно, что некоторые люди все еще ходят на матчи, чтобы вызывать беспорядки». Ловко подмечено.
Вслед за этим в сентябре последовала массовая драка с Юнайтед на «Мэйн-роуд» (см. главу «Манчестер Неюнайтед»). Это была наша первая игра с ними в чемпионате за два с половиной года, и они отлично подготовились к этой встрече. Каким-то образом фанаты Юнайтед раздобыли двести билетов на Северную трибуну, а их «фирмы» заняли места в других секторах Сити. В феврале 1990 года ситуация была еще хуже после того, как жребий свел нас с Юнайтед на «Олд Траффорде». Вот что писала «Дейли мейл»:
«В госпиталь доставлен мужчина в критическом состоянии после того, как около двухсот хулиганов лавиной обрушились на центр города. Жертве понадобился аппарат по поддержанию жизни после хирургических операций на голове, лице и грудной клетке.
В ходе перемещений из паба в паб после завершившегося вничью дерби с „Манчестер Сити“, толпа фанатов „Манчестер Юнайтед“ нанесла ущерб, исчисляемый десятками тысячами фунтов.
„Это было настоящее безумие в духе Дикого Запада“, — заявила владелица наиболее пострадавшего паба „Краун энд Кеттл“ в центре Манчестера, не пожелавшая назвать своего имени. Полиция оценивает ущерб в 30 000 фунтов стерлингов, однако хозяева считают эту цифру явно заниженной. Охранники забаррикадировали вход, когда увидели надвигавшуюся толпу, но она смела все преграды.
„Обломками мебели они разбили все четырнадцать витрин викторианской эпохи, — поведала нам все та же владелица паба. — Внутри находилось около восьмидесяти человек, преимущественно женщины. Все они были вынуждены прятаться под столами и за стойкой, вскрикивая от ужаса, когда рядом с ними бились пивные кружки. Разгром продолжался минут семь. Такого ужаса никто из нас еще не испытывал.
Женщина-диджей и ее ассистентка получили ранения и были отправлены в госпиталь. Одной наложили несколько швов на руку, а другая получила глубокую рану ноги. Мы кричали: здесь только женщины! Пожалуйста, уходите! — но куда там… Я легла сверху на мою восемнадцатилетнюю дочь, чтоб прикрыть ее своим телом“.
Около паба „Лэнд О'Кейкс“ на Грейт-Энкоутс-стрит проходивший мимо молодой человек был сбит с ног ударом ножкой от стола, который нанес ему какой-то громила. Пострадавшего доставили в госпиталь.
Владелец другого паба Норманн Моллой получил удар в пах (вновь ножкой от стола), когда попытался запереть дверь. Витрины также были разбиты различными предметами.
Мистер Моллой свидетельствует: „Все это напоминало нашествие безумной орды. Даже когда на место прибыла полиция с собаками, кружки и бутылки все еще продолжали летать. Полиция была бессильна против такого количества вандалов“.
По официальным данным, в общей сложности зарегистрировано двадцать различных инцидентов и девять человек арестованы».
Парень, которого так сильно ранили, — Джерард Коннор — один из группы фанатов Юнайтед, атакованных стульями и бильярдными киями в ночном клубе «Уэзербиз». Он получил тяжелую черепно- мозговую травму. В течение длительного времени Коннор был подключен к аппарату для поддержания жизни. Позвонившие в редакцию одной из газет «Пивные Монстры» взяли ответственность за организацию этого акта насилия на себя. Говоривший от их лица человек объяснил произошедшее тем, что многие фанаты Сити — протестанты и принадлежат к «Ложе оранжистов»,[79] в то время как многие фанаты Юнайтед ассоциируют себя с католиками. И добавил:
Мне нужно было держаться в стороне от всего этого дерьма. И я направил свою энергию в иное русло. Работал на «Алтитьюд Скаффолдинг», пока его не купила южноафриканская фирма «Кейп». Массивная организация! Затем пошел на нефтеперерабатывающий завод в Стэнлоу и пребывал там в течение пяти или шести лет. Достиг положения начальника цеха. Они забирали меня в Манчестере каждое утро на миниавтобусе и очень прилично платили, что позволило переехать в Прествич и приобрести по ипотеке хороший дом. Я держал свои футбольные дела в тайне от заводского начальства. Днем был типичным работягой: просыпался утром, выгуливал собаку, «Доброе утро, миссис Джонс!», пахал с девяти до пяти, отличался примерным поведением. Неудивительно, что у соседей глаза на лоб вылезли, когда ко мне приехала полиция. Знали бы они, что этот клевый, как им казалось, парень становился сущим маньяком на выходных.
Когда я вышел из тюрьмы, мое имя значилось в черных списках на старой работе, и пути туда были закрыты. Пришлось работать на одного чувака, за 20 фунтов в день на руки, вновь возводя строительные леса. На заводе же я получал 350 и даже 500 фунтов, если работал без выходных или сверхурочно. Так что меня все это очень быстро достало. Кое-что понимая в строительном деле, я решил потрудиться сам на себя. Первым делом разместил объявление о поиске напарника и сказал тому чуваку, на которого работал за 20 фунтов: «У меня ипотека, а ты платишь 120 в неделю, хорошо зная, что этого недостаточно. Ты что, в натуре, действительно не способен дать столько, сколько мне нужно?»
Мы не поссорились. Он даже подбрасывал мне кое-какую халтуру, чтобы я смог раскрутиться. Вскоре завелись деньги, я прикупил фургон и свалил оттуда. Так как пахать приходилось подолгу, времени на футбол уже не оставалось. Однако было еще одно занятие, которое предоставляло много возможностей для насилия.
Когда мне исполнился двадцать один год, я стал работать вышибалой в ночных клубах. Дональд уже стоял на дверях и кое-кого знал. Благодаря этим связям я и получил свою первую работу в клубе «Фейгинс» на Оксфорд-роуд. Он располагался напротив другого известного заведения под названием «Роттерс», где сейчас находится Макдоналдс. Мне платили 12 фунтов за ночь. Место было суровое. В «Роттерсе» часто устраивались «мальчишники», на которые съезжались крепкие парни из таких отчаянных мест, как Ливерпуль, Сент-Хеленс, Уиднес и Уиган. Сюда прибывали целые автобусы с «фирмами» из пригородных местечек. Многие заходили в «Фейгинс», и после нескольких кружек пива мне приходилось драться с ними всю ночь за какие-то вонючие 12 фунтов. Все манчестерские парни посещали местечко под названием «Пипс» на Феннел-стрит, которое переименовали в «Конспираси», а потом и вовсе закрыли по приказу полиции. Там всегда зависали фанаты Сити. В два часа ночи они отправлялись в «Роттерс», чтобы надрать жопу парням, припершимся на своих автобусах. В итоге на пятаке между двумя клубами частенько случались массовые побоища, проходившие под вывеской «Манчестер против всех остальных». Мы стояли напротив и наблюдали одну и ту же картину.
«Фейгинс» располагал десятью вышибалами. Никакой специальной подготовки. Прием на работу осуществлялся, когда кто-нибудь говорил: «Мой приятель — крепкий парень, поставьте его на „ворота“». Если ты мог постоять за себя, то этого было достаточно. От тебя не требовали боксерского прошлого или глубоких познаний в области боевых искусств, главное — чтобы вышибала умел и любил драться. И все, вперед, без экзаменов. Правда, руководивший нами Майк Фоу все-таки владел боевыми искусствами. С течением времени он даже обзавелся собственной охранной фирмой под названием «Протек Секьюрити». Он предоставлял мне работу каждые четверг, пятницу и субботу. Все было строго регламентировано. Сначала ты стоял у одной колонны, затем переходил к другой, внимательно наблюдая за происходящим. Так хотело наше руководство. Должность менеджера занимал маленький человечек по имени Пол, похожий на Татту из «Лодки любви».[80]
Это был диско-кабаре-клуб. Там выступали группы типа Showaddywaddy или The Real Thing, бывшие когда-то известными, а теперь вынужденные играть за несколько жалких фунтов. Наша униформа состояла из черного пиджака, белой рубашки и идиотской бабочки. Главный охранник носил белый смокинг, который
