выкинул его из дома, и Куин оказался удалён от семейного древа, поэтому… вот он. Без корней. Без дальнейшего плана действий.
И всё из-за его разноцветных глаз.
Хранители чести должны были просто избить его за оскорбление, нанесённое кровной линии. Не предполагалось, что они убьют его. Но всё вышло из-под контроля, и, что удивительно, его брат пытался остановить беспредел.
Куин действительно помнил эту часть. Голос брата, который велел другим прекратить.
Но было слишком поздно, и Куин уплыл не только от боли, но от самой земли… и оказался в море белого тумана, расступившегося, чтобы открыть взору дверь. Он знал, что перед ним вход в Забвение, хотя никто ему об этом не говорил. А также то, что открыв её, он подпишет себе приговор.
В то время это казалось прекрасной идеей. Нечего терять и всё такое…
И всё же, в последний момент он отступил. Но не мог вспомнить, почему.
Это было самое странное… Та ночь столько всего выгравировала в его мозгу, но Куин не мог воскресить в памяти эту часть, как бы сильно ни старался.
Однако он помнил, как хлопнулся в собственное тело. Когда он пришёл в себя, Блэй делал ему искусственное дыхание, и ради того слияния губ стоило жить…
Стук в дверь окончательно разбудил его. Куин поднялся с подушек и включил свет силой мысли, чтобы убедиться, где находится.
Да. Его спальня. Он один.
Но ненадолго.
Когда привыкшие к темноте глаза медленно скользнули к двери, Куин уже знал, кто стоит по другую её сторону. Он уловил тонкий аромат, проникавший внутрь, и понял, почему пришла Лейла. Чёрт, может, именно поэтому он не мог заснуть — ждал, что она в любой момент его разбудит?
— Заходи, — мягко сказал он.
Избранная тихо проскользнула внутрь, и, когда повернулась к нему, выглядела она ужасно. Измученной. Словно пустошь.
— Господин…
— Ты знаешь, что можешь называть меня Куином. То есть, пожалуйста, называй меня Куином.
— Благодарю. — Она поклонилась и, казалось, с трудом выпрямилась. — Я не знала, могу ли вновь воспользоваться вашим столь щедрым предложением… взять вашу вену. Воистину, я… истощена и не могу перенестись обратно в Святилище.
Когда он посмотрел в её зелёные глаза, что-то просочилось в его разум, нечто вроде… осознания, пустившего корни и давшего побеги под названием «У меня почти получилось, я вот-вот вспомню».
Зелёные глаза. Зелёные, как виноград, нефрит и весенние почки.
— Почему вы смотрите на меня так? — спросила она, сильнее запахивая полы своей мантии.
Зелёные глаза… на лице, которое…
Избранная оглянулась на дверь:
— Возможно… мне стоит просто уйти…
— Прости. — Встряхнувшись, он удостоверился, что одеяло у талии, и подозвал её. — Только что проснулся… я не возражаю.
— Вы уверены?
— Абсолютно, иди сюда. Друзья, помнишь? — Куин поднял руку, и, когда Лейла подошла поближе, взял её ладонь и потянул вниз.
— Господин? Вы всё ещё очень пристально смотрите на меня.
Куин разглядывал её лицо, а затем опустил взор вниз, на её тело. Зелёные глаза…
Что такого в этих чёртовых глазах? Он ведь и раньше их видел…
Зелёные глаза…
Он проглотил проклятье. Боже, как будто в голове звучит песня, и ты можешь вспомнить всё, кроме её текста.
— Господин?
— Куин. Скажи это, пожалуйста.
— Куин.
Он чуть улыбнулся:
— Вот, возьми то, в чём нуждаешься.
Он поднял запястье, отмечая девичью худобу, когда она наклонилась и разомкнула губы. Клыки Лейлы были длинными и белоснежными, но тонкими. Непохожими на его. И её укус был столь же нежным и женственным, как и всё остальное в ней.
Что его традиционалистская сторона считала всего лишь должным.
Пока Избранная питалась, он смотрел на её светлые волосы, собранные в сложный пучок, обнажённые плечи и красивые руки.
Зелёные глаза.
—
Скорее, мозг.
Он с разочарованием поднял голову, и вместо того, чтобы удариться ей о стену, потёр глаза. Вновь сконцентрировавшись, он посмотрел на дверь…
В которую только что вошла Лейла.
Мгновенно его затянуло обратно в сон. Но не о драке или брате. Он увидел себя, стоящего у входа в Забвение… стоящего перед белыми панелями… стоящего с протянутой рукой, собираясь взяться за ручку.
Реальность искривлялась, ломалась и становилась тягучей как ириска, пока Куин пытался отличить, бодрствовал он или спал… или же был мёртв.
В центре двери начал формироваться водоворот, будто её материал сравнялся по консистенции с молоком. Из ураганного центра появился образ, который приблизился скорее как звук, нежели как нечто визуальное.
Лицо маленькой девочки.
Маленькой девочки со светлыми волосами, изящными чертами лица… и светло-зелёными глазами.
Она смотрела на Куина, приковывая к себе его взгляд, словно обхватывая его лицо своими маленькими прелестными ручками.
Затем она моргнула. И её радужки изменили цвет.
Один глаз стал зелёным, а другой — голубым. Как у него.
— Господин!
Сначала он был чрезвычайно смущён… гадал, с чего бы маленькой девочке так его называть. Откуда она знает, кто он?
— Куин! Позволь мне закрыть рану!
Он моргнул. И понял, что кинулся к изголовью кровати, оторвав в процессе клыки Лейлы от своей плоти, и теперь заливал кровью все простыни.
— Позволь…
Он остановил Избранную и приложил к ране собственные губы. Позаботившись о себе, он не смог отвести взгляда от Лейлы.
Было оооочень просто наложить черты той маленькой девочки на лицо Лейлы и найти гораздо больше, нежели простую схожесть.
Его сердце начало колотиться, и он попытался напомнить себе, что никогда не выдавал пророчеств. В отличие от Ви, он не мог заглядывать в будущее.
Лейла медленно встала с кровати, словно не хотела его напугать:
— Мне следует сходить за Джейн? Или, может, будет лучше, если я просто уйду.
Куин открыл рот… и ничего не сказал.
Ничего себе. Он никогда не попадал в автомобильную аварию, но представил, что вьющийся страх,
