Нет, есть Пэйн не хотела.
После этого он завязал ей глаза девственно-белой тканью — такой чистой и свежей, что ей даже стало интересно, где он её достал. А потом он крепко взял её за локоть и медленно повёл вверх по лестнице, подальше от места, в которое буквально приволок недавно.
Трудно было определить, сколько времени они ехали. Двадцать минут? Может быть полчаса?
— Здесь, — наконец сказал главарь.
По его команде, машина, в которой они находились, замедлила ход, а затем и вовсе остановилась, двери разблокировали. Когда повеяло свежим, прохладным воздухом, Пэйн ещё раз взяли под локоть, поддерживая, пока она выходила. Дверь закрылась с громким звуком — как будто кто-то ударил по машине кулаком.
Грязь из-под колёс полетела прямо на её мантию.
А затем она осталась наедине с главарём.
И, хотя мужчина молчал, она чувствовала, как он подошёл сзади и ослабил повязку. Когда ткань исчезла совсем, у Пэйн перехватило дыхание.
— Я подумал, раз уж я отпускаю тебя, пусть это произойдёт здесь, среди пейзажа, достойного твоих светлых глаз.
Перед ними раскинулся весь Колдвелл. Его мерцающие огни и светящийся поток машин были праздником для её глаз. Они стояли на выступе небольшой горы, а под их ногами, вдоль реки простирался сам город.
— Как красиво, — прошептала Пэйн, взглянув на солдата.
Он стоял поодаль, до него было не дотянуться, а его уродство скрывала тень.
— Удачи тебе во всём, Избранная.
— И тебе… Я всё ещё не знаю твоего имени.
— Верно. — Он слегка поклонился. — Хорошего тебе вечера.
И с этими словами исчез, дематериализовавшись прочь от неё.
Через некоторое время она снова обратила взор на раскинувшийся перед ней пейзаж, и подумала о том, где сейчас Мануэль. Он мог находиться в любом из высотных зданий, или переезжать мост, или же быть… где-то там.
Да, там.
Подняв руку, она провела невидимый круг возле высокого, узкого здания из стекла и стали, в котором, как она была уверена, он жил.
Грудь пронзила боль, и она перестала дышать. Постояв ещё мгновенье, Пэйн направилась на северо-восток, в сторону особняка Братства. Двигалась она без особого энтузиазма, вперёд её толкала лишь необходимость оповестить близнеца, что она жива и невредима.
Приняв форму на каменных ступенях огромного особняка и подойдя к двойным дверям, Пэйн испытала какой-то странный необъяснимый страх. Она была счастлива вернуться домой, но отсутствие рядом её мужчины убивало любую радость от предстоящего воссоединения с семьёй.
После того как она позвонила в звонок, дверь в вестибюль немедленно разблокировали, и она шагнула из ночи в помещение…
Через секунду улыбающийся дворецкий быстрым движением распахнул перед ней внутреннюю дверь.
— Мадам! — закричал он.
Оказавшись в фойе, пленившем её с того момента, когда она впервые увидела его несколько дней назад, Пэйн заметила своего шокированного близнеца, выскочившего из арки бильярдной комнаты.
Но это длилось буквально мгновение.
Какая-то огромная сила оттолкнула Вишеса в сторону так, что он практически отлетел, стакан выпал из его руки, а брызги того, что было в нём, разлетелись в воздухе.
Мануэль ворвался в холл, его тело неслось вперёд, на лице смешалось неверие, ужас и облегчение одновременно.
Хотя не было никакого смысла в том, что он бежал к ней, непонятно, как он вообще оказался здесь, в…
Пэйн очутилась в его объятьях прежде, чем смогла закончить мысль, и — о, Святое Забвение — он пах всё также — тёмными специями. Этот особенный, присущий только ему одному аромат наводнил все её чувства. Его плечи были такими же широкими, как она помнила. Талия такой же узкой. А объятия по- прежнему прекрасными.
Его сильное тело дрожало, пока он крепко держал её какое-то мгновенье, а затем отступил, будто боялся, что может навредить ей.
Его взгляд был безумным.
— Ты в порядке? Что я могу сделать для тебя? Тебе нужен доктор? Ты ранена… я задаю слишком много вопросов, прости. Господи… что произошло? Где ты была? Вот дерьмо, я должен остановиться…
Возможно, не эти слова хотела бы услышать любая другая женщина в момент столь романтического воссоединения, но для Пэйн они были важнее целого мира.
— Почему ты здесь? — прошептала она, обхватив его лицо руками.
— Потому что я люблю тебя.
Это ровным счётом ничего не объяснило… но его слова сказали всё, что ей нужно было знать.
Внезапно, она отдёрнула руки.
— Но что насчёт того, что я сотворила с твоим телом…
— Мне всё равно. Мы справимся с этим, выясним, в чём дело, но главное, что я был неправ насчёт нас. Я вёл себя, как слабак, как трус, я был неправ, и чертовски сожалею об этом. Дерьмо. — Он покачал головой. — Я должен перестать ругаться. О, Боже, твоя мантия…
Она посмотрела вниз и увидела чёрную кровь убитых ею лессеров, а также красное пятно собственной крови.
— Я цела и невредима, — сказала она чётко и ясно. — И я люблю тебя…
Он прервал её, благоговейно поцеловав в губы.
— Скажи это ещё раз. Пожалуйста.
— Я люблю тебя.
Когда он застонал и снова обнял её, Пэйн всем сердцем почувствовала огромное тепло и благодарность и позволила этим эмоциям крепко связать её с Мануэлем. Пока они обнимались, она посмотрела через плечо своего мужчины. Рядом стояли её брат и его шеллан.
Встретившись взглядом со своим близнецом, она прочитала в его глазах кучу вопросов и опасений.
— Я не пострадала, — сказала она и своему мужчине, и своему близнецу.
— Что случилось? — проговорил Мануэль ей в волосы. — Я нашёл твой разбитый телефон.
— Ты искал меня?
— Конечно, искал. — Он медленно отодвинулся от неё. — Твой брат позвонил мне на рассвете.
Её внезапно окружили люди, будто прозвучал неведомый сигнал, который собрал в фойе всех мужчин и женщин этого дома. Без сомнения, их вызвал переполох её появления, но они уважительно держались в стороне.
Было понятно без слов, что их двоих надо оставить в покое.
Отчего Пэйн почувствовала себя так, будто стала частью семьи.
— Я была у реки, — сказала она достаточно громко, чтобы все могли её услышать, — когда почувствовала запах врага. Я следовала за ним по веренице переулков и обнаружила двух лессеров. — Она почувствовала, как напрягся Мануэль, и увидела, что её брат сделал то же самое. — Так хорошо было снова оказаться в бою…
На этих словах её одолели сомнения. Но король кивнул ей. А так же мощная женщина с короткими волосами… как будто она тоже участвовала в этой войне и была знакома с ощущениями адреналина и удовлетворения. А вот Братья, судя по всему, чувствовали себя некомфортно.
Она продолжила.
— После меня туда прибыла группа мужчин — сильные, хорошо вооружённые, настоящая армия
