И двигалась так быстро, что Мэнни при всём желании не успел бы её остановить. Опустив руки ниже, она обхватила его задницу, впиваясь в кожу ногтями, а затем…
Пэйн двинула бёдрами вверх и одновременно притянула его к себе. Он вошёл в неё до упора, проникая полностью, безвозвратно. Мэнни прошептал проклятье, а она, застыв, зашипела от вторжения… что было чертовски несправедливо, потому что, чёрт возьми, было так прекрасно ощущать её. Но он не двигался, давая девушке время оправиться от проникновения.
А потом его осенило.
Обхватив её рукой за шею, он притянул Пэйн к своему горлу.
— Возьми меня.
От звука, что она издала, он кончил в неё… слишком уж было жарко, чтобы сдерживаться. И когда его член начал содрогаться, Пэйн вонзила клыки глубоко в его вену.
Секс был диким. Пэйн двигалась под ним, крепко обхватывая внутренними мышцами, когда он снова излился… а потом начал вонзаться в неё. Она пила его кровь, сумасшедший ритм увлекал их тела в глубокий пьянящий танец, и Мэнни знал, что этим утром они ощутят все последствия на себе: в их сексе не было ничего цивилизованного… мужское и женское начала слились в одном первобытном и древнем, как мир, порыве.
И это — самое лучшее, что случалось в его жизни.
Глава 57
Томас ДелВеччио точно знал, где в следующий раз объявится убийца.
Сомнений не было. Даже сейчас, когда детектив Де ла Круз вернулся в центральное отделение, чтобы проработать вместе с остальными новые теории и ориентировки — которые, надо признать, были довольно толковыми — Век был абсолютно уверен на счёт того, в каком направлении ему двигаться.
Подъезжая к стоянке мотеля «Монро» с выключенными фарами, он заглушил свой мотоцикл и подумал, что, вероятно, было бы неплохо позвонить Де ла Крузу и сообщить парню о своём местонахождении.
Но в конечном итоге, телефон так и остался лежать в кармане.
Припарковав БМВ между деревьями, справа от стоянки, он поставил его на подножку, слез и повесил шлем на руль. Пистолет лежал в кобуре под мышкой, и Век пообещал себе, что если кто-то объявится на горизонте, оружие там и останется.
И почти поверил в свою ложь.
Вот в чём заключалась страшная правда: он был взбудоражен тем, что дремало на протяжении долгого времени. И Де ла Круз был прав, осторожничая со своим напарником, и также прав, задаваясь вопросом, где же заканчивались грехи отца, и начинались грехи сына.
Потому что Век был грешен. И он пошёл работать в полицию, пытаясь избавиться от прегрешений.
В любом случае, лучшим выходом было отделаться от всего этого дерьма. Потому что иногда он чувствовал, будто где-то глубоко внутри него прятался демон. Он действительно ощущал зло.
Тем не менее, он приехал сюда не убивать. Он здесь, чтобы поймать убийцу, пока ублюдок не совершил очередное преступление.
Честно.
Век подошёл к мотелю, спрятался в тени деревьев и сосредоточил своё внимание на комнате, где обнаружили последнюю жертву. Всё оставалось так же, как после визита полиции: жёлтая лента, треугольником натянутая вокруг двери и участка тротуара прямо перед ней… и пломба на косяке, которую теоретически можно было нарушить только по служебной необходимости. Свет внутри и снаружи помещения не горел. Вокруг никого не было.
Укрывшись за зелёной изгородью, он натянул чёрную фетровую шляпу ближе к воротнику свитера в тон руками, затянутыми в чёрные перчатки.
У ДелВеччио очень хорошо получалось сидеть вот так спокойно, сливаясь с окружающей средой. Он также умел направлять свою энергию в глубокое, спокойное русло, что позволяло сохранить силы, и в то же время постоянно находиться начеку.
Его добыча скоро появится. Этот сумасшедший душегуб потерял все свои трофеи, его коллекция находилась в руках властей, а отдел расследований теперь пытался повесить на него все нераскрытые убийства по стране. Но больной ублюдок придёт сюда не в надежде забрать хоть что-то обратно. Он вернётся, чтобы вспоминать и скорбеть о потере того, во что он когда-то вложил столько сил, а затем потерял.
Безрассудно с его стороны? Безусловно, но это — неотъемлемая часть порочного круга. Убийца вряд ли сможет ясно мыслить, и он наверняка в отчаянии от своей потери. И Век будет ждать его здесь ближайшие пару ночей, пока тот не объявится.
Время шло, а он всё ждал и ждал… он был терпелив, как прирождённый охотник. Хотя ему в голову пришла мысль, что находиться здесь в полном одиночестве — крайне неудачная затея. С ножом в чехле за поясницей. И с этим чёртовым пистолетом…
Треск ветки заставил его метнуть взгляд вправо, но он не стал поворачивать голову. Век не двигался, его дыхание не изменилось, он даже не вздрогнул.
А вот и он. Удивительно хрупкий мужчина осторожно пробирался сквозь лесной кринолин из зелёных кустов. На его лице застыло почти религиозное выражение, когда он подошёл к торцевой части мотеля. Но не только это выдало в нём убийцу. Его одежду покрывала засохшая кровь, она была и на обуви. Он хромал, будто у него была повреждена нога, а на лице виднелись глубокие царапины от ногтей.
Попался, подумал Век.
И теперь, когда он смотрел на убийцу… его рука опустилась к бедру и потянулась назад, к пояснице. К ножу.
Даже приказав себе оставить оружие там, где оно лежало, и достать наручники, Век не стал себя слушать. В нём всегда боролись два начала, словно в одном человеке уживались двое, а в такие моменты он чувствовал себя так, будто наблюдал за своими действиями со стороны, словно был лишь пассажиром такси, который никоим образом не мог повлиять на пункт назначения.
Он начал приближаться к человеку, следуя за ним бесшумно, подобно тени, сокращая расстояние, пока не оказался всего в пяти футах от ублюдка. Нож легко лёг в ладонь Века, и хотя он действительно не хотел видеть его там, было слишком поздно возвращать оружие обратно в ножны. Слишком поздно, чтобы дать задний ход. Слишком поздно, чтобы прислушаться к голосу, который твердил ему, что это преступление, и что за это он может угодить в тюрьму. Другая его часть возобладала над разумом, и он полностью сдался, готовый убить…
Из ниоткуда появился третий человек.
Огромный мужчина, одетый в кожу преградил путь убийце, блокируя его передвижение. И, когда этот Дэвид Кронер в страхе отступил, послышалось шипение.
Боже, этот звук даже не принадлежал человеку. А… это что… клыки?
Что за чёрт…?
Атака была настолько жестокой, что от одного первого удара голова серийного убийцы почти свалилась с шеи. Он продолжал отступать назад, фонтан крови разлетался так далеко, что брызги попали на плотные чёрные брюки, свитер и шляпу Века.
Но удар был нанесён не ножом и даже не кинжалом.
Зубы. Ублюдок разодрал шею парня зубами.
Век попытался карабкаться назад, но врезался спиной в дерево, и сила отдачи отбросила его на землю наааамного ближе к происходящему, чем он хотел. Ему следовало нестись к своему байку, или просто убегать сломя голову, но он был потрясён насилием… и осознанием того, что тот, за кем он сейчас наблюдал, не являлся человеком.
Когда всё закончилось, монстр бросил растерзанные останки серийного убийцы на землю… а затем
