так, чтобы приподнять её бёдра и направить вверх над своим торсом. Раздвинув её ноги над своим лицом, он…
— Вишес, — выдохнула Джейн у его эрекции.
Его влажный, тёплый рот устремился к цели, сливаясь с её лоном, захватывая в ласке, прежде чем его язык скользнул в её глубины. Мозг Джейн не просто выключился — взорвался, больше нечем было думать, и она блаженно предалась тому, что происходило сейчас и не случалось никогда раньше. Она чувствовала, что это ощущение захватило и Ви… он был поглощён жадными ласками, пальцы впились в её бёдра, пока он стонал её имя у её лона. И было чертовски сложно сконцентрироваться на том, что он делал с ней, одновременно продолжая то, что задумала она, но разве это проблема. Эрекция у неё во рту была горячей и твёрдой, его язык бархатом ощущался между её ног, и чувства доказывали, что, даже будучи призраком, её физические реакции были теми же, что и в период её «жизни»…
— Чёрт, ты нужна мне, — выругался Ви.
Ещё одно молниеносное усилие, и Вишес приподнял её, будто Джейн весила не больше простыни. Эта смена позиции не стала сюрпризом: он всегда предпочитал кончать в неё, глубоко в ней. Он раздвинул её ноги прежде, чем успел устроить девушку над своими бёдрами, головка члена толкнулась в лоно… и с размаху вошла домой.
Вторжение было не просто сексом, а предъявлением Ви своих прав на неё, и Джейн это нравилось. Так и должно быть.
Упав вперёд, оперевшись на его плечи, Джейн смотрела в глаза Вишеса, когда они начали двигаться вместе. Ритм нарастал, пока они одновременно не достигли пика. Оба застыли в момент его судороги внутри неё, её лоно выжимало его. А потом Ви перевернул Джейн на спину и устремился вниз, вдоль её тела, возвращаясь в исходное положение, его рот вновь слился с её лоном, он крепко держал ладонями её бёдра, упиваясь её плотью.
Джейн сильно кончила, но Вишес не дал ей передышки. Ринувшись вверх, он раздвинул ей ноги и пронзил её, проникнув уверенным движением. Его тело на ней было огромной, поршневой машиной, связующий аромат бушевал в комнате, пока он жёстко кончал. Неделя воздержания была стёрта в пыль одной фантастической сессией.
Пока он бился в конвульсиях страсти, Джейн наблюдала за ним, чувствуя любовь к каждой его частичке, даже тем, что она желала однажды понять.
А потом он продолжил. Больше секса. Снова и снова.
Приблизительно час спустя, насытившись наконец любовными ласками, они лежали на кровати в свете свечей, глубоко дыша.
Вишес перевернулся на спину вместе с Джейн и, оставаясь в ней, очень долго изучал её лицо.
— У меня нет слов. Шестнадцать языков, а слов не нахожу.
В его голосе звучала боль, сопровождаемая отчаянием. Он на самом деле был неполноценным, когда дело касалось эмоций, и любовь к Джейн не изменила этого факта… по крайней мере, не в ситуации колоссального напряжения, подобной теперешней. Но это нормально… после их занятия любовью, это было нормально.
— Всё хорошо. — Она поцеловала его грудь. — Я понимаю тебя.
— Я бы хотел, чтобы тебе не пришлось разбираться в этом.
— Ты же понимаешь меня.
— Да, но с тобой проще.
Джейн приподнялась на руках.
— Я — гребаный призрак. На случай, если ты не заметил. А это возбуждает не так уж много парней.
Ви прижался к её губам, быстро и жёстко целуя.
— Но я заполучил тебя на всю свою жизнь.
— Это верно. — В конце концов люди не проживают даже десятой части того времени, которое отведено вампирам.
Когда рядом с ними прозвенел будильник, Ви метнул в его сторону злой взгляд.
— Теперь я знаю, почему сплю с пистолетом под подушкой.
Когда Ви потянулся, чтобы выключить штуковину, Джейн была вынуждена с ним согласиться.
— Знаешь, ты мог просто разнести его пулей.
— Нет. Тут же прибежит Бутч, а я не хочу держать в руке пушку, если он увидит тебя голой.
Улыбнувшись, Джейн откинулась на спину, когда Ви встал с кровати и направился в ванную. Он замер у двери и оглянулся через плечо.
— Я приходил к тебе. Каждую ночь на этой неделе я приходил к тебе. Не хотел оставлять тебя в одиночестве. И не хотел спать без тебя.
На этой ноте он нырнул в ванную, и спустя мгновение Джейн услышала, как включился душ.
Со словами у него дело обстояло лучше, чем он полагал.
Удовлетворённо вытянувшись, Джейн поняла, что ей тоже пора вставать… самое время сменить Элену с её дневной смены в клинике. Но, чёрт, ей бы хотелось пролежать здесь всю ночь. Может, ещё немножко…
Вишес ушёл десять минут спустя на встречу с Рофом и Братством, и по пути к выходу он поцеловал её. Дважды.
Выбравшись из кровати, она посетила ванную, а потом остановилась у их общего шкафа, открыв двойные двери. На вешалках висели кожаные штаны — его, простые белые футболки — её, белые халаты — её, косухи — его. Оружие спрятано в огнеупорном сейфе; обувь расставлена на полу.
Её жизнь была по многим параметрам непостижима. Призрак замужем за вампиром? Да ладно вам.
Но, разглядывая этот шкаф, своей опрятностью диссонирующий сумасшедшему ритму их жизней, с аккуратно развешанной одеждой и расставленной обувью, ей нравилось то, где они сейчас находились. «Нормальное» — не самое плохое слово в этом безумном мире, не так ли.
Как его ни назови.
Глава 18
В клинике учебного центра Пэйн выполняла свои упражнения, как она их называла.
Лёжа в больничной койке с подушками под боком, она скресщивала руки на груди и напрягала живот, медленно поднимая торс. Приняв перпендикулярное по отношению к матрасу положение, она вытягивала руки, так и удерживая их, опускалась вниз. Даже после одного подхода её сердце колотилось, дыхание становилось отрывистым, но она позволяла себе лишь небольшую передышку и повторяла упражнение. И ещё раз. И снова.
С каждым разом требовалось всё больше усилий, вскоре на лбу выступил пот, а мышцы живота пронзила боль. Джейн показала ей, как выполнять их, и она считала это прогрессом, хотя по сравнению с прежними её физическими возможностями, это казалось лишь искрой на фоне костра.
Да, Джейн пыталась помочь ей сделать гораздо большее… даже вкатила кресло, чтобы сидеть в нём и передвигаться, но Пэйн не могла выносить вида этой вещи, мысли о том, чтобы провести жизнь, катаясь от одного места к другому.
На прошлой неделе она отказалась от всех приспособлений в надежде на единственное чудо… которое так и не свершилось.
Казалось, века прошли с тех пор, как она сражалась с Рофом… с того времени, как чувствовала координацию и силу своих конечностей. Она так много принимала за должное, и теперь скучала по той, кем была когда-то, со скорбью, которую, как Пэйндумала, испытывают лишь к мёртвым.
Опять же, она считала себя таковой. Её тело просто было не достаточно смышлёным, чтобы перестать функционировать.
Выругавшись на Древнем Языке, Пэйн упала на спину и осталась лежать. Позже, собравшись с
