— Хорошо, я пошел домой. Закрой дверь, и если что-то понадобится, звони в любое время дня и ночи. Я всегда тебе помогу. Несмотря ни на что.
Я улыбнулась и обняла его. Какой же он все-таки хороший. Может со временем я и полюблю его, но пока… нужно разобраться с вампирами. Заперев за Стивеном дверь, я пошла наверх, в комнату брата. Улеглась на кровать, и закрыла глаза. В голову лезли самые ужасные мысли. Что сейчас с Томом? Вдруг он уже мертв? Или еще хуже… немертв. А как теперь быть с Хэллом? Я знаю правду. Знаю кто он. Монстр. Чудовище, убивающее людей. Но отрицать тот факт, что он мне небезразличен — бесполезно.
Я открыла глаза. Мда, с такой сумятицей в голове не уснуть. Я встала с кровати и подошла к зеркалу. Что ж, выглядела я не ахти. Темные круги под глазами, бледное лицо. Прямо как вампир… нет! Все, не хочу об этом думать. Это не со мной происходит… я сейчас обязательно проснусь, и все будет как прежде… Мама, Томас и я. И мы в Нью-Йорке, и все у нас прекрасно… Мы с братом ходим в школу, дружим с нормальными людьми, мама работает, а вечерами печет наш любимый вишневый пирог… как раньше. Черт! Все это ЛОЖЬ!
Я опустилась на пол, прислонившись спиной к шкафу, и заплакала. Второй раз за день. Плакала без остановки, наверное, за всю свою жизнь. Жизнь, которая быть может, скоро закончится. Мне нужно спасти Томаса. Я обязана это сделать. Любой ценой.
Я проснулась на полу. Хотя «проснулась» это громко сказано, скорее разлепила глаза. Будильник в семь часов утра известил меня о том, что пора в школу. Я подползла к зеркалу, и ужаснулась. Опухшие красные глаза. Даа, ночь безостановочных рыданий дала о себе знать. Честно говоря, уснула я примерно в пять утра, и толком поспать, естественно не удалось. Прежде чем выскочить из дома, я постаралась хоть немного привести себя в божеский вид — приняла горячую ванну, нацепила чистые джинсы и футболку, и спустилась вниз. На кухонном столе до сих пор стояла бутылка бренди, которую я вчера оставила. Она была наполовину пуста. Хм… мне казалось, я сделала один глоток. Странно. Я взяла ее в руки и попыталась открыть крышку, но вдруг услышала:
— Что это ты делаешь?
Я резко обернулась. В дверях кухни стояла мама. На ее лице было выражение осуждения, как в те дни в Нью-Йорке, когда я приходила домой утром и не совсем трезвая. Мама буравила меня взглядом.
— Я… ээ… мама!
Я поставила бутылку на стол и кинулась в объятья матери. Она крепко обнимала меня.
— Что ты собиралась делать? — спросила она с укором, выпустив меня из объятий. Я придала лицу самое веселое выражение, на какое только сейчас была способна, и улыбнулась.
— Ничего, я тебя ждала! — воскликнула я, — Подумала, что ты… ну… захочешь выпить?
Браво, Амелия, гениальная отговорка!
Мама посмотрела на меня как на законченную психопатку.
— Мэл, когда это я, по-твоему, начала пить? — спросила она, — С тобой все в порядке?
— Да! Со мной все… отлично.
— А что с твоими глазами? Ты плакала?
— Нет, что ты, конечно нет. Просто вчера намазала лицо кремом, и нечаянно попала в глаза… — пробормотала я. Мама недоуменно смотрела на меня. Все, нужно срочно менять тему.
— Мам, а ты… ээ… надолго приехала?
— Что значит надолго? Я приехала насовсем, — улыбнулась она, — А ты что не рада?
— Рада, конечно!
— Кстати, здесь у меня остался всего один проект, на него уйдет примерно неделя, может меньше, и все — мы вернемся в Нью-Йорк. Как ты и хотела.
Мамино лицо сияло от счастья, а в моей голове все просто кипело. Что же интересно я ей скажу, когда она спросит про Томаса?
— Пойду, разберу вещи, — сказала она, и направилась наверх. Я выдохнула с облегчением. Ничего не спросила. Повезло. Я взяла сумку, накинула пальто, и уже открыла входную дверь, как услышала:
— Мэл, а где Томас? — спросила мама, спускаясь по лестнице, — Его нет в комнате.
— Он уже в школе, — быстро соврала я.
— Так рано?
— Э… да, ему нужно доделать какой-то доклад, по-моему… он с утра ушел в библиотеку.
— Ох, в этом весь наш Томми, — ласково сказала мама и улыбнулась, — Я позвоню ему и скажу, что приехала.
— Нет! — крикнула я неожиданно громко. Мама даже подпрыгнула.
— Почему это? — ошеломленно спросила она.
— Я сама ему скажу, — я выдавила из себя улыбку, — Пойду в школу, а то опоздаю.
— Хорошо… — сказала мама, и еще раз меня обняла. Я улыбнулась ей и, наконец, вышла из дома.
На улице было прохладно. Я застегнула пальто, и направилась к машине. Нужно придумать, что делать. Срочно. Маму не так легко обмануть этими россказнями про походы в библиотеку и прочее. Если я не приведу ей Томаса сегодня или, в крайнем случае, завтра, она поднимет панику. А ей ни в коем случае не надо знать, где ее сын, и что с ним. Я завела мотор и поехала в школу. Посоветуюсь со Стивеном. Хотя нет. Он уже итак намеревается идти к Скримам… черт… не хочу его впутывать в это. Но обратится мне больше не к кому…
Я подъехала к школе, как всегда, с опозданием. Звонок прозвенел уже давно, но Стивен, как истинный друг, терпеливо ждал меня на крыльце.
— Привет, как спалось? — спросил он, когда я подошла.
— Бывало и лучше, — буркнула я в ответ.
— Почему? Что случилось?
— Стивен, мой брат в логове… — я понизила голос до шепота, —
Стивен выпучил глаза.
— Что? Уже?
— Угу… я понятия не имею, что делать… — обреченно пробормотала я. Стивен обнял меня.
— Мы что-нибудь придумаем, Мэл. Я помогу тебе.
— Вот об этом-то я как раз и хотела поговорить… — я отстранилась, — Стивен, я не хочу, чтобы ты мне помогал.
— ЧТО?! — в изумлении воскликнул он и воззрился на меня. Я вздохнула. Что ж, именно такой реакции я и ожидала.
— Пообещай, что не станешь мне помогать.
— Не могу…
— Стивен, прошу тебя. Я не хочу, чтобы ты пострадал, — спокойно произнесла я.
— Что за глупости, Мэл! Я уже сказал, что я помогу тебе несмотря ни на что. И я сдержу свое слово! — восклицал Стивен. Я слабо улыбнулась.
— Я ценю то, что ты хочешь мне помочь… но…
— Никаких «но», — прервал он меня, — Все, это больше не обсуждается. Идем, я провожу тебя на урок.
Он взял мою сумку и открыл передо мной дверь. Пришлось войти.
Прозвенел звонок на четвертый урок. Я вошла в класс, и плюхнулась на первое попавшееся свободное место. Не прошло и минуты, как рядом со мной опустилась Холли. На ее лице было смешанное выражение тревоги и страха. Я недоуменно уставилась на нее.
— Что такое, Холли?
— Ничего, просто я решила сесть с тобой, ты не против?
— Да нет… садись. Мне все равно, — буркнула я и открыла тетрадь. Холли слабо улыбнулась и, тоже открыв тетрадь начала что-то писать. Я не обращала на нее никакого внимания, и как это не странно, она ни разу ко мне не пристала с расспросами, как обычно это делала. Она сидела молча и записывала все, что
