уехали.
Тем лучше, решил Олег. Почему-то ему была приятна мысль, что Надя одна в большом доме…
Едва подъехав к воротам, он услышал звонкий детский голос:
– Мам! Что поливать?!
– Да все подряд! – ответила Надя.
Дим Димыч, догадался Олег. Он знал, как Грозовский гордился сыном, а особенно тем, что у них одинаковые имена.
– Шланг сломался! – крикнул Димка.
– Значит, будем поливать из лейки! – громко сказала Надежда, и за воротами что-то загремело, будто из груды железяк вытащили самую нижнюю…
Олег усмехнулся.
Он разгладил заявление и положил его в прозрачную папку-файл.
На звонок никто не ответил, но калитка легко и беззвучно открылась…
Среди буйно цветущей сирени и огромных клумб с нежными ландышами бродил пацаненок с лейкой и поливал все подряд – цветы, кустарники, резные ограждения клумб, дорожки, посыпанные крупным гравием, и свои собственные сандалии.
– Ну, брат, ты даешь, – присел перед ним Олег, пряча за спину заявление, чтобы в папку не попала вода. – Что же ты воду не экономишь?
– А чего ее экономить-то? – спросил пацаненок, уставившись на Олега темными глазами Грозовского. – Вода же…
– И то правда, – согласился Олег. – Только сандалии-то, смотри, не испорти.
Дим Димыч внимательно посмотрел на мокрые сандалии, потом на Олега и вдруг попросил:
– Ты только маме не говори, что я сам себя поливал… Она будет ругаться.
Олег видел, что Надя уже вышла из дома и слышит их разговор, но пообещал:
– Зуб даю!
Он встал и подошел к Надежде, отметив, что она нисколько не удивлена его появлением.
На ней был длинный розовый сарафан, а на голове – широкополая соломенная шляпа, из-под которой выбивались рыжие непослушные пряди. Зеленые глаза смотрели без малейшего смущения, если не сказать – с вызовом.
– Здравствуйте, Олег!
– Здравствуйте, Надежда Петровна.
Он достал заявление из прозрачной папки, протянул ей.
– Давайте, – усмехнулась она и быстро пробежала глазами написанное. И вдруг посмотрела на него без вызова, без насмешки, а как будто бы виновато.
– Олег… Я думала, вы поняли… Я не собиралась вас увольнять! Это было сказано сгоряча… – Виноватый взгляд не шел ей. Куда больше она ему нравилась колючей и своенравной.
– Я понял, Надежда Петровна, но дело не в этом. Я нашел другую работу. По профессии.
Как и Ольга, она не поверила. Полыхнула в него гневным взглядом и уже совсем без чувства вины отрезала начальственным тоном, в котором сквозил металл:
– Ваша профессия – водить машину. Я прибавлю вам зарплату, если в этом дело.
– Пожалуйста, подпишите заявление, – твердо сказал Олег.
Дальнейший ход событий – торжественное разрывание заявления на четыре части – прервал ледяной душ. Он обрушился мощной струей на Олега, на Надю, на заявление, превратив его в мокрый бесполезный клочок бумаги. Надя взвизгнула, отвернувшись, и прикрыла заявлением лицо. Олег засмеялся, потому что на всякий непредвиденный случай во внутреннем кармане у него лежал еще один экземпляр – и он вряд ли успел намокнуть…
– Я не хотел… – пробормотал Дим Димыч, у которого вместо лейки в руках оказался шланг, извергающий струю холодной воды. Олег подскочил к вентилю и перекрыл его.
– Он не работал, – опять виновато пробормотала Надя, снимая с головы шляпу и стряхивая с нее воду.
Олег, засучив рукава, за пару минут настроил насадку-распылитель на шланге. Дим Димыч и Надя наблюдали за его работой, не проронив ни слова.
– Готово, – сказал он, возвращая рукава ветровки в первоначальное положение. – Теперь можете поливать цветы, не задевая гостей.
– Спасибо, – сказала Надежда.
Он не без злорадства протянул ей целехонькое заявление, извлеченное из внутреннего кармана, и ручку. Ей ничего не оставалось, как подписать… При этом она закусила губу и нахмурилась.
– Спасибо, – поблагодарил Олег, убирая заявление в карман.
– На здоровье, – буркнула Надя, опять став сердитой.
– Ну что, брат, пока? – Олег протянул Дим Димычу руку, но тот, вместо того чтобы пожать ее, порылся в кармане шортов и вложил ему в ладонь подтаявшую конфету.
– Спасибо, – растрогался Олег и, развернув липкий фантик, тут же сунул конфету в рот.
Никто никогда не угощал его своей последней конфетой.
– Дима! – прикрикнула Надя на сына.
– А вы завтра отвезете нас к бабушке Ангелине? – не обращая внимания на ее окрик, спросил у него Дим Димыч.
– Дима! – снова прикрикнула Надя.
– Я с удовольствием, – улыбнулся Олег. – Если мама позволит.
– Я только что вас уволила! – фыркнула Надя.
Олег улыбнулся еще шире. Он не стал ей напоминать, что уволился сам. Он просто подумал, что… повезло Димке Грозовскому.
– Пока! – он помахал рукой и направился к калитке в наилучшем расположении духа.
Ольга варила суп, когда зазвонил телефон.
– Оля, здравствуй, это Тимур!
– Думаешь, я могу тебя не узнать? – засмеялась она, всыпая вермишель в куриный бульон.
– Ну, мало ли… – Ольга почувствовала – Тимур улыбается на том конце. – Ну, что, поздравляю нас!
– С чем?
– С Питером, кажется, все складывается. Они нам заказали разработку сайта! Я сейчас над слоганом думаю… Как тебе такой вариант: «Новый дом – новая судьба»?
– По-моему, слишком пафосно… – Ольга забыла, что из пакета тонкой струйкой сыплется вермишель. – И не по теме! Они же реставрацией еще не занимаются, только собираются… Основная сфера их деятельности – гостиничный бизнес. Это и есть тема слогана. Ой! – Она отдернула пакет с вермишелью от кастрюли, но было уже поздно – ее масса превысила критическую, и суп превратился в вязкую кашу.
– Что, Оль?
– Да нет, это я так… А как у вас вообще настроение?
– Боевое! Стараемся не расслабляться. А если так: «Питер Ренессанс – гостеприимство по- питерски»…
– Подумай еще, Тимур. А лучше – дай задание копирайтерам. Ты же художник! Зачем всю работу на себя берешь?!
Ее перебил звонок в дверь.
– Ой, Тимур, извини, ко мне пришли. Созвонимся еще, держи меня в курсе.
Она нажала отбой, сняла безнадежно испорченный суп с плиты и пошла открывать, подумав, что Сергей прав – работа и домашние дела несовместимы, где-нибудь да допустишь оплошность.
Ольга знала, что пришла Марина. Она сама позвонила ей и попросила забрать подарки для детского дома, – поэтому распахнула дверь, даже не глянув в глазок.
Марина выглядела смущенной.
Она теребила переброшенную на грудь косу, восхищенно разглядывая разложенные на диване игрушки, детские книги, наборы фломастеров, альбомы и краски.
– Это мои дети для твоих воспитанников подарки собрали, – объяснила Ольга. – Представляешь,
