тяжелый мучительный страх во вполне терпимые опасения. Сейчас она была в состоянии думать… Сначала завтрак для всех. Потом обязательно нужно позвонить и отменить званый обед. Ей наверняка понадобится кое-что из супермаркета, они могут съездить с Кевином после обеда. Сейчас, когда Мэтти Дауд уехала на месяц, ей придется заново учиться ходить по магазинам. Она заранее договорилась с Колвинами на вечер: легкая выпивка и несколько робберов бриджа, при этом старуха, конечно, заговорит их до смерти. Теперь она с радостью отменит встречу. Предлог? Сэм тоже устал, хотя пару недель ходил с ней к Колвинам…
Как только Филисия выключила душ, из спальни донесся негромкий крик Сэма. Она торопливо вытерлась, завернулась в полотенце и вбежала в его спальню. Холланд сидел на кровати и тер лоб. Он испуганно мигал, во рту поблескивал золотой зуб. Глаза орехового цвета сильно потускнели. Эта тусклость возникала всегда, когда он допоздна работал, пил слишком много спиртного или слишком мало спал. Филисия заметила наполовину пустую бутылку джина на ковре рядом с кроватью.
— Прости, — извинился он. — Я заревел, как раненый бык. Из-за джина разболелась голова, да и шея здорово затекла.
— Я приготовлю горячую ванну.
— Это самое лучшее лекарство, — улыбнулся ей Сэм. — Как ты себя чувствуешь?
— Продолжаю махать крыльями в надежде взлететь. Конечно, ты проснулся от боли и закричал.
— Да нет, проснулся-то я от кошмара. Тебе когда-нибудь снились похороны?
— О, Господи! Только не рассказывай мне сейчас о похоронах.
— Сначала я думал, будто это похороны моей матери. В последний раз я видел ее, когда мне было три дня от роду. Так что мне было любопытно взглянуть на старушку. Действие проходило в прекрасной полутемной часовне. Особенно меня беспокоило то, что у гроба совсем не было цветов. Зато кто-то прекрасно играл на органе, и еще в часовне присутствовали плакальщицы. У меня было такое ощущение, что я не знал никого из присутствующих.
— Сэм, я, правда, не хочу это слушать.
— Я подошел к гробу, как полагается сделать каждому человеку, пришедшему на похороны, и заглянул внутрь. Можешь представить мое изумление, когда я увидел, что там лежит не моя мать, а я сам. Я даже разглядел то место на лбу, куда мне всадили пулю. Ее ловко заделал воском гробовщик. Потом я внезапно очутился в гробу и уже оттуда выглядывал наружу. Крышка начала медленно опускаться…
— Ну хорошо! — в ярости закричала Филисия. Она бегом вернулась в ванную комнату и открыла краны на полную мощность, чтобы набрать мужу ванну, потом отправилась к себе. Надела комбинацию, высоко подобрала волосы и накрасила губы светло-розовой помадой.
— Филисия, — услышала она голос Сэма и с неохотой вернулась в его спальню.
За время ее отсутствия Холланд даже не пошевелился. Он сидел, сцепив руки на коленях, и поглаживал ковер узкой ногой.
— На какое-то время я забыл… Я забыл о…
— Ничего страшного. Твоя ванна почти готова. — Филисия помедлила, потом добавила: — Я так и не поняла, почему ты тогда не пошел в полицию и не рассказал о покушении. У тебя в лобовом стекле ведь осталась дырка от пули.
— Одно пулевое отверстие, но пули-то нет. Меня бы встретили очень вежливо, наверняка выразили сожаление о случившемся, а в газетах Лаббока этому происшествию, может, и уделили бы три абзаца. Уверен, какое-нибудь телеграфное агентство подхватило бы эту новость. Конечно, мне вовсе не хочется, чтобы подобная идея пришла еще кому-нибудь в голову. Братья правые радикалы, сезон охоты на Сэма Холланда открылся! Это тот самый Холланд, который слишком часто неодобрительно отзывался о нас. Конечно, не самая лучшая добыча в наших краях, но он путешествует один и налегке, и помните, что из маленьких коммунистов часто вырастают большие!
— Но ведь ты видел человека, который стрелял в тебя.
— Я видел одно лицо на темной улице, да и то только мельком. Не могу даже точно описать, как он выглядел. — Сэм провел рукой по щетинистой щеке. — Если у него были серьезные намерения, он мог бы повторить попытку, так что у меня не было особого желания задерживаться в городе. Если бы в машине где-нибудь завалялась пуля, тогда я мог бы отвезти ее копам. Естественно, ничего бы все равно не удалось доказать, но знаешь, о чем я тогда подумал? Было бы необычайно смешно, если бы эта пуля оказалась выпущена из ружья из арсенала генерала Генри Фелана Морзе. Мой тесть здорово помогает этим бравым парням, которые всегда готовы к любым действиям.
— Заткнись, Сэм! — предупредила его Филисия голосом, который он слышал от нее очень редко.
Сэм сразу устало кивнул, согласившись с упреком, и пошел в ванную комнату, снимая на ходу пижаму.
— Через двадцать минут я буду готов, — пообещал он.
Едва Филисия Холланд спустилась на первый этаж, как из библиотеки вышел незнакомый мужчина и представился специальным агентом ФБР Крокеттом. Она до сих пор не могла привыкнуть к мысли, что в доме находились чужие люди, и не понимала, что они здесь делают. Этот фэбээровец был немного похож на Сэма: очки, средних лет, стройный.
— Есть какие-нибудь новости? — поинтересовалась у Крокетта Филисия Холланд.
— Я ничего не знаю. Скоро приедет мистер Гаффни, он вам все расскажет.
Филисия предложила двум полицейским завтрак и вернулась в столовую.
Было еще очень рано… пели птицы, на траве блестели капельки росы, деревья стояли неподвижными и до сих пор темными, цвета опала, на фоне неба… однако ее отец уже был в столовой. Он пил пахту на крыльце и наблюдал за Риггсом, который гонялся за неосторожным кроликом или сурком. Десятиакровый пруд, находящийся в конце двух соседних участков, был накрыт туманом, только что поднявшееся солнце освещало его своими золотыми лучами.
— Доброе утро! — поздоровалась она и прикоснулась губами к дряблой щеке. — Поспал хоть немного?
— Всю ночь глаз не мог сомкнуть, — проворчал Генерал. — Кто встал?
— Пока только Сэм.
Морзе что-то пробурчал и отвернулся от дочери, чтобы посмотреть на Риггса. Филисия спросила, сколько ему приготовить яиц, и ушла в столовую, занятая мыслями о завтраке. Она решила, что голова у нее работает вполне нормально, движется она скоординированно, а думает только о том, о чем следует думать в данную минуту. «Восемь яиц, нет, свари девять…» Но тут неожиданно ее мысли поплыли, и в голове появилось маленькое пустое пространство. Прошло какое-то время, и Филисия внезапно очнулась и поняла, что отец стоит у нее за спиной и говорит своим задыхающимся от частого употребления виски голосом:
— Ты стоишь с открытым холодильником уже почти три минуты. Неужели никак не найдешь, что тебе нужно?
Филисия повернулась и посмотрела на Генерала. Голова у нее была какая-то вялая, а ноги так устали, будто она пробежала много миль.
— Что… что они собираются сделать с Кэрол? — прошептала Филисия.
Затуманенные глаза Генерала открылись немного шире.
— Ни черта они с ней не сделают. Они будут очень хорошо заботиться о ней.
Филисия досадливо покачала головой.
— Не верю. Все хотят поверить, что Кэрол не сделают ничего плохого, но я больше не могу в это верить. Похитителям ведь все равно, что с ней будет, разве не так? Останется она в живых или умрет, какая им разница?
— Вечером Кэрол уже будет дома, Филисия.
— Почему ты так думаешь? — спокойно поинтересовалась она, не сводя взгляда с лица отца и изо всех сил желая, чтобы он оказался прав.
— Потому что похитители Кэрол опытные преступники. Они похитили ее посреди бела дня безо всякого шума так, что никто ничего не заметил. Может, люди Гаффни и найдут какого-нибудь свидетеля, который обратил внимание на что-то необычное, но надежд на это немного. Я просидел всю ночь и пытался решить, что будет дальше. По-моему, сегодня все закончится. Их трое, все молодые…
