тетя, а она приходится двоюродной сестрой Мортимеру Бристолу. Вы, может быть, этого еще не знаете, но имя Мортимера Бристола кое-что значит в Нью-Йорке. Да, сэр. У старого Морта водятся неплохие деньжата. И живет он в Вест-Сайде. Мне удалось удвоить его капитал. Да – удвоить! И теперь мне доверяют многие. Это заняло годы, но теперь начинает окупаться.
– Я вижу, – кивнул Энджелл.
– Надеюсь, что так. Не хочу тебя расстраивать, сынок, но скорее всего тебе придется поначалу тяжеловато. У меня по крайней мере были тетя и собственные незаурядные таланты. Но я желаю вам удачи. Да, сэр, я желаю вам удачи.
Энджелл подозвал бармена.
– Еще два, – кивнул он на их с Уэдертоном бокалы. – И налейте пианисту. Что он пьет?
Бармен посмотрел на чернокожего музыканта.
– Он не пьет, сэр.
Энджелл почувствовал легкую неуверенность в его словах.
– Ладно, может, он все-таки захочет, – настойчиво проговорил молодой человек.
Бармен не двинулся с места.
– Думаю, нет, сэр.
Энджелл оглянулся на пианиста.
– У него наверняка пересохло в горле, – настойчиво сказал он. Затем достал из кармана пачку купюр. Отсчитав несколько, он небрежно бросил их на стойку. – Налейте ему, чего он захочет.
Бармен расширившимися глазами посмотрел на деньги. Затем резким движением схватил их и кивнул:
– Да, сэр.
– И пусть всю ночь заказывает, если захочет.
– Хорошо, сэр. – Бармен торопливо бросился выполнять заказ.
Энджелл откинулся на спинку кресла и расслабился. Ему это определенно нравится. И как все просто, когда в кармане есть деньги. Не надо ни угроз, ни кулаков, ни пистолета.
Удовлетворенно вздохнув, он поднял бокал. Уголком глаза поймав любопытный взгляд Уэдертона, он пожал плечами:
– Мне нравится музыка.
Уэдертон пристально смотрел на него несколько мгновений, потом перевел взгляд на пианиста.
– Да, он довольно неплохо играет.
Когда Энджелл так же небрежно убрал в карман сдачу, Уэдертон осторожно спросил его:
– Так кто, вы сказали, у вас в Нью-Йорке?
В этот момент дверь в конце вагона распахнулась, и вошли Эва Морланд и Харви Уинтерз.
Энджелл усмехнулся и тепло посмотрел на Эву. Она была в темно-фиолетовом платье с белыми манжетами на рукавах. Золотистые волосы убраны в изящную прическу. Несколько выбившихся вьющихся локонов прелестно обрамляли щеки. Девушка являла собой воплощение молодости, красоты и здоровья.
Уэдертон застыл как вкопанный, когда они вошли в вагон.
– Иисус, Мария и Иосиф! – пробормотал он, выпрямляясь и поправляя галстук. – Вот так случай!
– А, – успокаивающе проговорил Энджелл, – это мои знакомые, о которых я уже упоминал.
Он улыбнулся в ответ на испытующий взгляд Уэдертона.
– Хотите, я вас представлю? – спросил он и не без удовольствия заметил, что говорит так же, как Харви, когда тот полностью удовлетворен происходящим.
Уэдертон смог только кивнуть.
Когда Эва и Харви подошли, мужчины встали.
– Мистер Энджелл, – обратилась к нему Эва, улыбаясь так, что у него все потеплело внутри, – мы искали вас.
– Давайте присядем здесь, если вы не против? – обратился к девушке Харви, словно не замечая Энджелла. Он жестом указал на несколько массивных кресел, стоящих рядом у окна.
Энджелл заметил, как оживилась пожилая чета в углу. Он посмотрел на них. Старушка хихикнула и тоже улыбнулась, а старик приподнял пальцами воображаемую шляпу.
– Хорошо, давайте сядем, – глядя на Уэдертона, проговорила Эва и значительно посмотрела на Энджелла.
Энджелл тоже взглянул на Уэдертона и тут же подскочил как ужаленный.
– О да, простите. Мисс Морланд, позвольте мне представить вам мистера Честера Уэдертона. Мистер Уэдертон, мисс Эва Морланд.
Уэдертон смотрел на Энджелла широко раскрытыми глазами. Кровь отхлынула от его лица. Он побледнел как полотно.
– М-м-мисс Морланд, вы сказали? Эва Морланд?
Энджелл не смог сдержать улыбки при виде изумления джентльмена. Очевидно, Морланды действительно известны в Нью-Йорке и пользуются уважением.
– Да, именно так, – подтвердила Эва. – Вас что-то тревожит, мистер Уэдертон?
– Нет, нет. О нет, конечно! – излишне громко проговорил мужчина. Девушка протянула ему руку, и он со странным выражением лица пожал ее. Энджелл догадался, что Уэдертон лихорадочно пытается припомнить, отнесся ли он к Джошуа Энджеллу с достаточным уважением.
– Я только… я просто… такая честь встретиться с вами, мисс Морланд. Да, мэм, такая честь!
– Рада познакомиться, – притворно застенчиво ответила девушка.
Энджелл с удовлетворением наблюдал за Уэдертоном. Его забавляло смущение этого еще недавно такого самодовольного джентльмена.
Энджелл представил Уэдертону Харви Уинтерза, и они сели. Имя Харви произвело на джентльмена гораздо меньшее впечатление. Скоро он уже оправился от потрясения и бросил недоуменный взгляд на Энджелла.
Пока Эва с Харви решали между собой, что им заказать, Уэдертон тихо обратился к нему:
– Я хотел добавить, мистер Энджелл, что с такими связями вам не о чем будет беспокоиться в Нью- Йорке. Я собирался предложить вам свою помощь, но теперь понимаю – она вам просто не понадобится.
Энджелл улыбнулся и наклонил голову:
– Спасибо, мистер Уэдертон. Мне приятно это слышать.
Конечно, он вовсе не собирался предлагать Энджеллу помощь. Просто, пользуясь моментом, хвастался, пытаясь выставить себя важным человеком.
Харви заказал два бокала шампанского – себе и Эве. Энджелл и Уэдертон попросили принести им еще по бурбону. Алкоголь помог Уэдертону окончательно оправиться от потрясения. И, пользуясь неожиданной благоприятной возможностью, он не мог удержаться, чтобы не заговорить о делах. Было ясно, что он очень желал бы, чтобы Морланды приняли участие в одной из его денежных афер.
Энджелл быстро устал его слушать и откинулся на спинку кресла, погрузившись в музыку. Этих мелодий он раньше не слышал. Все они были достаточно сложные по исполнению, но очень ясные по эмоциональному настрою.
Ему захотелось курить. Через некоторое время он поднялся и, извинившись, вышел. Пройдя в конец вагона, он открыл дверь и очутился на небольшой открытой платформе, которой заканчивался поезд. Сверху нависала тонкая крыша, а по бокам уносились вдаль темнеющие возделанные поля.
Он прикрыл за собой дверь и с наслаждением глубоко вдохнул свежий ночной воздух. Свет из вагонов поезда, отражаясь, плясал на черных кустах.
Он достал из карман позолоченный портсигар, потом вынул спички, чиркнул одной по железной стене вагона и прикурил. Яркое пламя на мгновение ослепило его. Он выбросил спичку в темноту и прислонился к холодной стене, вглядываясь в звездное небо.
Глубоко затянувшись, он вновь оценил прелесть дорогих сигар. Богатство имеет свои хорошие стороны. Он выдохнул облачко дыма, тотчас же стремительно унесшееся назад во тьму.
Это будет одна из небольших радостей, которая скрасит его пребывание в Нью-Йорке. После
