расположились на полу вокруг нее. После того, как мы спели наши новые песни, я взяла у Агаты ее новую гитару и впервые запела свою любимую рождественскую песню «Колыбельная Девы Марии».
Через несколько часов я уже преклонила колени на своем месте в древней церкви Ноннберга: я пришла на ночную мессу. Но теперь все было не так, как тогда, когда я приходила сюда, в свой дом. Мысли разбегались, и я никак не могла собрать их вместе. Огромная рождественская елка и счастливые лица детей продолжали занимать мое воображение. И было еще одно воспоминание, которое я не могла отогнать от себя, как ни старалась.
Когда я уже собиралась на ночную мессу, капитан вышел из своей комнаты и, взяв меня за руку, сказал:
— Я всегда страшился Рождества больше, чем любого другого дня. Но в этом году вы сделали этот день прекрасным для нас. Спасибо вам. — В его красивых глазах, впервые за то время, когда я узнала его, не было боли и тревоги. Напротив, они смотрели на меня тепло и доброжелательно. Это очень обрадовало меня, но воспоминание об этом теперь преследовало меня, отвлекая от молитвы.
Я страстно прошептала:
— Благодарю Тебя за то, что Ты послал меня туда. Прошу, помоги мне сделать их ближе к тебе.
В этот момент все поднялись, и молодой священник перед алтарем торжественным голосом произнес слова, которыми уже много лет сопровождается приход Рождества:
— Gloria in excelsis Deo et in terra pax hominibus bonae voluntatis [3] .
Глава V
«ПУТИ ГОСПОДНИ НЕИСПОВЕДИМЫ»
Последующие недели были очень счастливыми. Наступила настоящая зима, и мы каждый день надевали новые ботинки, рукавицы и лыжные брюки. Было просто непонятно, как бы мы смогли обходиться без всего этого.
К великой радости детей, их отец, отказавшись от нескольких приглашений, остался дома вместе с ними, катаясь на лыжах, что явно доставляло ему удовольствие.
В один замечательный мартовский день капитан объявил за ленчем, взглянув на поданое ему письмо:
— Дети, приезжает тетя Ивонна.
За столом воцарилась мертвая тишина. Потом Мария спросила:
— Папа, разве она еще так необходима нам?
Совершенно ошеломленный, капитан посмотрел на дочь:
— Что ты, собственно, хочешь сказать?
— Ты говорил, что хочешь жениться на ней, потому что некому о нас заботиться. Но ведь теперь все изменилось, разве не так?
И после короткого взгляда в мою сторону, который сопровождался теплой улыбкой, девочка выразительно посмотрела на отца. В этот момент баронесса Матильда, которую по-видимому, обеспокоило направление, принявшее разговор, рискнула спросить:
— Когда мы должны ожидать княгиню?
— Завтра, дневным поездом. Ее нужно разместить в большой комнате с балконом.
Княгиня Ивонна — как захватывающе! Я должна теперь увидеть будущую мать моих дорогих детей. Воображение рисовало мне образ феи из сказок братьев Гримм: молодая, стройная девушка с голубыми глазами и прекрасными светлыми волосами. Я пыталась представить себе, как она легкими, воздушными шагами вплывает в комнату, почти не касаясь пола, с задумчивым взглядом своих огромных, как озера, голубых глаз, излучающих любовь к бедным, лишенным матери маленьким крошкам и их несчастному одинокому отцу. Да, конечно, именно такова должна быть княгиня Ивонна. Ее простое и чистое имя привело меня в праздничное настроение, и в сердце я уже любила и почитала ее.
Как медленно тянулось время урока на следующее утро! Когда, наконец, прозвенел звонок к обеду, я в нетерпении поспешила в большую гостиную, где должна была находиться гостья. О, Боже! Может быть, она опоздала на поезд? Не могла же леди, которая вошла вместе с капитаном из библиотеки, быть… Но, девочки приседали и говорили:
— Как поживаете, тетя Ивонна?
Потом я услышала голос капитана:
— Ивонна, позвольте вам представить… — я посмотрела в холодные, но не враждебные глаза.
— Да, да, — та удивительная девушка, о которой я столько слышала, — и мы пожали друг другу руки.
За обедом дети наперебой рассказывали о событиях последних недель. В конце Гедвига сказала:
— И вы знаете, тетя, что мне больше всего понравилось из рождественских подарков, так это мои лыжные брюки. Теперь я могу делать на улице все то же, что и мальчики, — и ее маленькое личико засияло от восторга.
Подняв брови, княгиня ответила, искренне удивленная:
— Но, дорогая моя, порядочные молодые леди не носят брюки.
Семь маленьких голов повернулись ко мне, ожидая поддержки. Но когда я подумала, что то, что я собиралась сказать, могло не подойти к портрету порядочной молодой леди, я покраснела и уткнулась в тарелку.
После обеда уроков не было, так как все собрались вокруг нашей гостьи. Сидя на парте, я пыталась сосредоточить мысли на завтрашних занятиях, снова и снова повторяя про себя: «Это тебя не касается, это совсем не твое дело», как вдруг кто-то постучал в дверь. Это оказалась княгиня! Слегка смущенная, я попросила ее войти и предложила присесть. Мгновение она глядела на меня, как мне показалось, не слишком приветливо.
— Мое дорогое дитя, мне нужно поговорить с вами.
Выжидательно помолчав, она вдруг обрушила на меня:
— Вы понимаете, что капитан влюблен в вас?
Я подскочила, как будто меня ужалила гремучая змея.
— Но, княгиня…
Спокойно, без малейших эмоций, она возразила:
— Но он сам сказал мне об этом.
У меня подогнулись колени, и я рухнула в кресло. В меня никогда никто не влюблялся, так же как и я никогда не была влюблена. С этим прекрасным чувством я встречалась лишь на страницах книг Гете, Шиллера и Шекспира, где любовь обычно заканчивалась драматическим кровавым убийством. И теперь это случилось со мной и… и… Но если он сам ей это сказал — спорить не о чем.
Я попыталась взять себя в руки и ответила, придав голосу холодное выражение.
— В таком случае, я сегодня же уезжаю обратно в монастырь. Не будете ли вы добры подыскать Марии другую учительницу?
Теперь пришел ее черед казаться испуганной.
— Но почему, скажите ради бога? Для этого нет никаких причин. Я вам все объясню. Конечно, он не по-настоящему любит вас, то есть, не настолько сильно, я хотела сказать. Вы нравитесь ему, потому что так добры к детям… Ну, может быть, немножко больше. Главное, не волнуйтесь — я легко все устрою.
Ее слова поразили меня. Я была до смерти перепугана.
— Как же теперь все будет? — захотелось узнать мне.
— Так же, как и раньше. Через несколько недель мы с капитаном обручимся, а вы останетесь с детьми, пока мы не поженимся. На нашей свадьбе вы составите им прелестную маленькую компанию.
— Они хотят присутствовать на свадьбе?
— О, конечно, нет, — беспечно рассмеялась она. — Подумайте только, какое это будет потрясение
