бросали тень на фарфоровые щеки.
— Сколько ты хочешь, Ричард? Сколько нужно Сасс, чтобы закончить фильм?
— Шесть миллионов.
Она ничем не выдала своих чувств.
— Я позвоню, — пообещала Слоан, вставая.
Она удалилась, оставив его одного, исчезла в недрах этого дома, отправившись то ли в кабинет, то ли в спальню, то ли в комнату ужасов, которую он никогда не видел.
— Ричард. — Бесшумно появившаяся Слоан улыбнулась, еле заметно и коварно. — Я поговорила со своими хозяевами. Они весьма заинтересовались выздоровлением Сасс и поздравляют ее с этим.
— А деньги?
— Они с радостью помогут. Шесть миллионов на предъявителя, пока не будут подписаны бумаги.
Ричард почувствовал, что бледнеет.
— А какие условия? Проценты?
— Думаю, что они тебя устроят, Ричард. Мой босс большой поклонник Сасс. О текущем проекте он невысокого мнения. Книгу он прочел, но мой босс хочет дать Сасс шанс на отыгрыш. Никаких процентов. Простой возврат суммы.
Ричард приподнялся, пораженный таким великодушием. Слова благодарности уже готовы были сорваться с его губ, когда он заметил, как по лицу Слоан промелькнула медленная и коварная усмешка.
— Неужели ты думаешь, что это все? — засмеялась Слоан, и смех был необычайно мелодичным. — Ох, Ричард. Ты отстал от времени. — Лицо Слоан вновь стало жестким, девическое выражение пропало, а вернулась женщина, излучавшая властность как обоюдоострый меч. — Это не подарок, Ричард. Это предложение. Мой босс вкладывает оставшиеся шесть миллионов в «Женщину в конце тропы». Он будет надеяться на лучшее. Но если фильм не будет успешным, если вложенные деньги не вернутся, Сасс будет обязана сняться в фильме, выбранном и спонсированном самим боссом.
— Твой босс не…
— Не самый разборчивый? Да ты меньше слушай сплетни, Ричард. — Слоан подошла к нему и положила руку на низкую спинку лакированного дивана. — Мой босс балуется многими вещами: наркотиками, оружием, искусством, женщинами. Да чем угодно. Вот почему у него нашлись деньги, чтобы выбросить их на смехотворный фильм Сасс. Вот почему он может так великодушно распоряжаться своими средствами. Все это знают. И ты это знал, когда брал у меня деньги на ту сделку с недвижимостью. Тогда тебя это не волновало, не беспокойся и теперь.
— Ну так тогда речь шла обо мне. А сейчас ты уговариваешь меня обречь Сасс на неизвестный проект, затеянный… э… — Ричард не находил подходящее слово.
— Преступным дельцом? — протянула Слоан. — Это тебе не сороковые, Ричард. Люди делают деньги самыми различными способами. А тебе неужели не все равно, Ричард, если ты получишь нужные тебе деньги?
— Да. Да, конечно, — пробормотал он.
Ричард встал, не в силах больше усидеть на этом странном, неудобном, но роскошном диване.
— Ричард, у меня нет времени на эту чепуху. Либо ты заинтересован, либо нет. Если нет, у меня найдутся другие дела. — Слоан обошла вокруг дивана, ведя ладонью по гладкой поверхности, и снова села. Вид у нее был недовольный, и от этого Ричард занервничал. — Я думала, Ричард, что ты умеешь рисковать. Более того, я думала, что Сасс у тебя в руках. Видно, ты одряхлел и не можешь держать под контролем женщину, едва передвигающую ноги. Как это печально, Ричард.
— Я никогда не контролировал Сасс.
— Она обычно тебя слушалась.
— Так было до появления Шона Коллиера, — сказал Ричард, поворачивая лицо к Слоан. — Теперь она слушает его. Только его.
— Тогда пусть он и достает деньги. — Слоан подняла край туники и посмотрела на него, словно ей не понравился изысканный узор. Потом взглянула на Ричарда большими, черными глазами, и на красивом лице появилось выражение апатии.
— Он не может. Никто не может. Ты единственная, кто дает нам такие деньги, — признался Ричард.
— Я знаю. И готова оказать вам это одолжение. И вообще, можно сказать, что условия просто фантастические. Принимай их, и тебе, вероятно, никогда и не придется расплачиваться. Давай, Ричард, — насмешливо сказала она. — Ты веришь в Сасс. Она верит в свой фильм. Если он добьется успеха, вы просто вернете назад эту сумму, и Сасс даже не узнает об этом маленьком условии. Если вы проиграете и фильм лопнет, ты найдешь способ дать ей понять, что следующий проект ей очень выгоден. Все очень просто.
Слоан стала проявлять нетерпение из-за нерешительности Ричарда:
— Ладно тебе. Не такая уж она и хорошая, Ричард. Не бывает таких святых, какой Сасс Брандт хочет всем казаться. Давай рассуждать так: ей нужны деньги, и ты их достаешь для нее. Разве она станет задавать вопросы? Разве будет выпытывать, где это ты нашел столько? Сомневаюсь. Ведь Сасс Брандт знает, что к чему. И она протягивает свою хорошенькую ладонь. Вложи в нее деньги. Так или иначе она поблагодарит тебя за это. Кто знает, может, фильм моего босса снова вознесет ее наверх, если этот окажется неудачным. Она поблагодарит тебя, Ричард. Поверь мне.
Ричард смотрел на Слоан. Он видел, как шевелятся ее губы, прекрасные, прекрасные губы. Они складывали звуки, слова и, к несчастью, имели смысл. Она права. Ситуация безвыходная. Если «Женщина в конце тропы» потерпит фиаско, Сасс все равно понадобится чья-то поддержка для продолжения ее карьеры. Если «Женщина в конце тропы» добьется успеха, Сасс никогда не узнает про сделку, заключенную между ним и Слоан.
Теперь слово за ним. Слоан замолчала и ждала ответа, ее губы искривились в жесткой улыбке, и Ричард испытал вспышку паники. Беги и не оглядывайся, подумал он. Но миг этот прошел так же быстро, как и нахлынул, и, к своему удивлению, он услышал собственный голос, прозвучавший в гулкой гостиной спокойно и уверенно.
— Когда будут готовы все бумаги?
— Через пару часов, Ричард. Пара часов — и деньги твои.
Ричард кивнул. Он не видел никакой разницы теперь, когда продал свою душу, а заодно и душу Сасс.
17
— Ох, Марсия, мне больно!
— Конечно, больно, — ответила Марсия, более резким, чем ее прикосновение, голосом. Массировать ноги Сасс так же больно, как и испытывать прикосновение этим перекрученным мышцам. Хорошо еще, что Сасс лежит ничком и не может это видеть. Лицо Марсии выражало сочувствие. Всем в съемочной группе известно, что Сасс не любит, когда с ней обращаются с жалостью. Сасс не желала никакого сочувствия, а ее азарт оказался заразительным. Она снова работала и выглядела красивой и здоровой, за исключением ног; энергия била у нее через край, она радовалась, что снова вернулась в группу и что они вместе заканчивают фильм.
И кто ее осудит? Шон Коллиер всегда с ней рядом, относится к ней, как к королеве и не сводит с нее глаз. Этот мужчина влюблен, и все вокруг уважали его чувство.
— Все. — Марсия шутливо шлепнула Сасс и отвернулась. Сасс вскочила с сияющим лицом.
— Ах, теперь я чувствую себя намного лучше. Мне не следовало есть на завтрак тот огромный сандвич. Хорошо, если на мне застегнется юбка.
Обернув тело полотенцем, она стала слезать со стола в ритуале, к которому Марсия уже привыкла. Сначала правая нога, затем на пол осторожно ставится левая. Сасс равномерно распределяет свой вес и идет, лишь чуть прихрамывая — обычно. Но сегодня все было не так.
