– Проходите. – Большая дверь медленно раскрылась. – Вам прямо, а потом налево. Там группа лифтов.
Питер и Линда продолжили движение.
Холл выглядел весьма представительно. По сторонам был устроен зимний сад, в котором при желании можно было посидеть на скамейке. Небольшие фонтаны украшали его.
Они зашли в один из многих лифтов. Доктор Андерсон назвала этаж. Лифт выполнил приказание.
Вскоре они оказались в приквартирном холле около одной из многих дверей.
– Кто вам нужен? – спросил по-французски приятный бархатистый мужской голос.
– Мы пришли зарегистрироваться. Рядом со мной Питер Морефф – новый хозяин этой квартиры.
– Я готов признать это. Но вы обязаны ввести код.
– Кто говорит? – не без удивления спросил Питер.
– Домашний секретарь, – пояснила Линда. – Он организует всю деятельность в рамках квартиры.
Питер быстрым взглядом осмотрелся по сторонам – никого, лишь пустое пространство холла.
– Это робот?
Доктор Андерсон сунула все ту же карточку в щель, расположенную справа от двери. Тотчас над щелью возникло изображение клавиатуры. Аккуратные пальчики Линды прошлись по цифрам, в ответ раздалось мягкое жужжание, сработали какие-то механизмы, дверь раскрылась. На пороге стоял робот, с руками и ногами, сделанный из золотистого пластика, с черными глазами-объективами, которые были еще крупнее, чем у больничного. Он казался смешным, потому что напоминал человека, добродушного и смышленого.
– Уважаемый господин Морефф, я рад, что вы – хозяин этой квартиры. Я сделаю все необходимое, чтобы вы не имели здесь никаких проблем. Кстати, я готов сменить язык общения, если вы этого захотите. Я говорю на большинстве языков.
– А по-русски говорите?
– Говорю, – с легкостью перейдя на русский, продолжил робот. – С удовольствием буду говорить с вами по-русски. Прошу вас, проходите.
Он отступил в сторону, давая возможность Питеру и Линде войти в просторную прихожую.
– Я покажу вам квартиру, – сообщил робот. – Проходите, пожалуйста… Я не знаю, как называть вашу спутницу.
– Госпожа Андерсон.
– Я очень рад, госпожа Андерсон. Прошу вас. Из прихожей мы попадаем в гостиную. – Робот двигался сбоку и чуть позади. – Если вам не нравится обстановка или какие-то отдельные вещи, скажите мне. Я предприму необходимые меры.
Обстановка довольно большой гостиной вполне устраивала Питера: несколько диванов, изящный шкаф с посудой, элегантные напольные светильники. Стены были кремового цвета, мебель – светлых тонов. На одной из стен – громадный плоский экран, показывавший какой-то разговор в студии, но звук был отключен. Вдоль другой стены тянулась кремовая штора. Питер подошел, протянул руку, чтобы отодвинуть ее.
– Хотите отодвинуть штору? – спросил робот.
– Да.
Штора тут же уехала вверх, открывая широкое окно. Питер подошел ближе. Прямо за окном располагалась зеленая лужайка, а за ней поднимался густой лес. Такое подобало коттеджу, но никак не многоэтажному дому в черте города. Питер с удивлением повернулся к роботу.
– Вам не нравится? – поинтересовался тот. – Может быть, хотите морской вид?
Тотчас пейзаж за окном изменился: море, неохватное, темно-синее, полоска песчаного пляжа, уходящая вправо и влево. Самое удивительное, что это не была фотография. Белесые волны вежливо накатывались на влажный песок.
– Если хотите, можно перенестись в горы, – вкрадчиво проговорил робот.
За окном возникли заснеженные вершины, упиравшиеся в задумчивое синее небо.
– А можно – в любой город Земли.
Теперь за окном располагалась улица, запруженная людьми и машинами. Кажется, это был Нью-Йорк. По крайней мере, вывески всюду торчали на английском языке. Потом картина сменилась – невысокие кирпичные здания, окружающие площадь, узкая улочка, уходящая вдаль. Питер узнал старую часть Копенгагена. И вновь перемена – что-то вроде Токио.
– Город не надо, – быстро проговорил Питер. – Пусть будет берег моря.
– Пустынный?
– Да.
Морской пейзаж вновь появился за окном.
– А почему здесь нет обычного окна? – Питер посмотрел на Линду.
– Потому что мы под землей, – ответила та.
– Я думал, мы ехали на лифте вверх.
– Нет, мы ехали вниз… В правительстве решили, что так безопаснее для вас. Тут невозможно выкинуть человека из окна, нельзя проследить за ним с минивертолета… По-моему, они просто экономили.
– Квартиры наверху дороже?
– Да.
Питер помолчал, глядя на белые барашки, бегущие по поверхности моря. В сущности, какая разница, что за окном – телевизор, показывающий далекую реальность, или настоящая панорама.
– Там – ваш кабинет. – Робот показывал на правую дверь. – Хотите посмотреть?
– Да.
Они прошли в достаточно уютную комнату, в которой стояли изящный письменный стол и книжный шкаф из темного дерева, а большой экран на стене располагался так, чтобы смотреть на него, сидя за столом. Книжный шкаф был пуст. Питер усмехнулся, подумав, что наполнить его сейчас – дорогое удовольствие.
– Надеюсь, вам подойдет это кресло? – Робот указывал на стоящее подле стола, кожаное, вращающееся, на колесиках.
Питер устроился в кресле, положил руки на ровную поверхность стола.
– Удобно, – с удовлетворением констатировал он.
– А это? – Робот показал на другое кресло, низкое, кожаное, стоящее у стены.
Питер переместился в мягкую глубину, откинулся, вытянул ноги – как приятно здесь сидеть. Линда с философским видом наблюдала за ним, стоя в дверях. Он поднялся, покинул кабинет. Робот продолжил знакомить их с квартирой.
– Там – спальня. Здесь – гостевая комната. Вам нравится?
– Да. – Питер посмотрел на робота. – Как тебя звать?
– У меня нет имени. Вы можете дать мне его.
– Я подумаю… Иван. Тебя будут звать Иван.
– Иван – это славянский вариант имени Иоанн, аналог имен Жан и Джон. Учитывая, что вы предпочитаете говорить по-русски, все логично. – Робот двинулся вперед. – Здесь – кухня. Это мое помещение. Полагаю, что вы не принадлежите к числу тех, кто любит сам готовить. Хотя я могу ошибаться.
– Нет-нет, – быстро проговорил Питер. – Я не люблю готовить.
– Там – ванная, туалет, тренажерная, кладовая.
Везде были экраны, показывавшие телевизионную картинку Даже в туалете и ванной.
– Зачем такое обилие телевизоров? – удивился Питер.
– Вы, как и все люди на Земле, обязаны в любой момент быть готовым исполнить гражданский долг, – с невозмутимым лицом объяснила доктор Андерсон. – Я вам рассказывала.
– А при чем здесь телевизоры?
