– А, понятно! Круто. – И Клодин невозмутимо опустилась на диван, как будто всю жизнь только тем и занималась, что делала пирсинг и вставляла людям всякие железяки.
На ее пижаме было вышито имя – CLAW-DEEN, от слова
– Ой, – сказала Фрэнки, – так вот как пишется твое имя? Круто!
Клодин взглянула на свою пижаму.
– Ну, так его пишут мои родители. В школе, конечно, куда проще писать его так, как принято у нормалов – Claudine. А то начнутся дурацкие вопросы...
Тут вошла госпожа Дж. и заперла деревянную дверь на щеколду.
«А как же Бретт?!» Фрэнки тяжко вздохнула. Значит, он не придет. Он не такой, как она. Ей с ним ничего не светит...
Госпожа Дж. вырубила стереосистему, и все тут же сели, как в игре в «стулья с музыкой». Лагги закуталась в плюшевый красный халат и присоединилась к девочкам на диване.
– Извините за опоздание, – сказала госпожа Дж. – У меня машина сломалась.
– Угу, напомните мне про эту отмазку в следующий раз, как я опоздаю на биологию! – рыкнул Клод.
Ребята захихикали.
– Сначала права получи! – отпарировала учительница, поднимаясь на каменное возвышение, к которому были развернуты все кресла и диваны.
– Через одиннадцать дней получу! – объявил Клод.
ЛОТСы зааплодировали. Клод встал и поклонился. Фрэнки тем временем с интересом заново изучала госпожу Дж. Очки в черной оправе, как у Вуди Аллена, черные волосы с модельной стрижкой, красная помада на губах, коллекция юбок-карандашей и блузок разных оттенков черного делали ее достаточно интересной для обычной училки. Но в качестве ЛОТСа ей чего-то недоставало.
– А она кто? – шепотом спросила Фрэнки у Ляли.
– Она-то нормалка, это сын у нее ЛОТС, только он этого не знает. Ей кажется, будто, если он ничего не узнает, его это защитит.
– А это не Бретт? – с надеждой спросила Фрэнки.
– Обломись! – Ляля закатила глаза и развела руками.
– Прежде чем мы перейдем к теме сегодняшнего занятия, разрешите представить вам нашу новенькую, – сказала госпожа Дж. – Это Фрэнки Штейн!
Фрэнки встала. Все зааплодировали. Улыбки у них были такие теплые, прямо как свежеиспеченные булочки! Она улыбнулась им в ответ всем своим существом.
– После занятия, пожалуйста, представьтесь Фрэнки, если вы этого еще не сделали. Ладно, продолжаем... – сказала госпожа Дж. Она перелистала какие-то записи в желтом разлинованном блокноте. – Как вам известно, на прошлой неделе в школе «Маунт-Худ» был замечен ЛОТС.
Фрэнки принялась теребить шов у себя на шее.
– Я подозреваю, что это всего лишь проказы учащихся, но нормалы относятся к этой истории очень серьезно. Некоторые боятся выходить из дома...
– Ау-у-у-у-у! – братья Клодин завыли и затопали мокасинами.
– На место! – прикрикнула госпожа Дж., тряхнув прической. – В этом мире и без вас довольно вражды! Нам нужно научиться любить друг друга! Ясно?
Парни мгновенно угомонились.
– Я хочу сказать, что нам нужно быть особенно осторожными до тех пор, пока эта шумиха не уляжется. С нормалами следует держаться дружелюбно, но отстраненно...
Клео вскинула руку.
– Госпожа Дж.! А «отстраненно» – это значит, что с Мелодявкой целоваться нельзя?
– Она нормал?
Клео кивнула.
Учительница сняла очки и смерила Клео взглядом, как бы говорящим: «Ты же сама знаешь, зачем же спрашиваешь?»
– Ну, тогда ответ тебе известен.
Тут вскочил Девл.
– Клео, перестань, хватит уже!
Змеи у него на голове зашипели в знак согласия.
– Я же тебе говорил, это она на меня набросилась! Я тут вообще ни при чем. Я люблю тебя, и только тебя!
Густые (может, накладные?) ресницы Клео затрепетали.
– Я знаю. Я просто хотела, чтобы ты сказал это при всех! А потом, она тебя все равно не любит. Ей Джексон нравится.
Все захихикали, кроме госпожи Дж. и Фрэнки. Фрэнки терялась в догадках, почему мальчишки считают Мелоди такой высоковольтной. Она же просто наглая разлучница, вот и все!
– Это все, Клео? – осведомилась госпожа Дж.
– Еще не знаю.
Она бросила взгляд на Девла.
– Ты больше ничего не хочешь сказать?
Девл мотнул головой и послал ей воздушный поцелуй.
Клео ответила ему тем же.
Девл сел на каменный ковер, надел наушники, и его змеи немедленно улеглись и попрятались в волосах.
Клео самодовольно улыбнулась госпоже Дж.
– Вот теперь все!
– Молодец! – Клодин протянула руку, и девочки хлопнули друг друга по ладони.
– Ну, если с этим вопросом разобрались, хотелось бы перейти к более неотложным вещам. – Госпожа Дж. встала и поддернула пышные рукава своей черной блузки. – В пятницу, на собрании, мне стало известно, что сентябрьский бал в этом году будет костюмированным. И темой бала станет...
Лагги подняла свою перепончатую руку.
– Подводный мир?
– Боюсь, что нет, Синяя Лагуна, – печально вздохнула госпожа Дж. – В свете предполагаемого – предполагаемого! – появления монстров администрация школы сочла уместным назвать этот бал... – Она набрала воздуху в грудь и выдохнула: – «Парад монстров»!
Аудитория взорвалась. Фрэнки испугалась, что карусель наверху сорвется со своего основания и покатится по Фронт-стрит.
– Ни фига себе!
– Отстой!
– Мы это в пятом классе делали, и уже тогда фигня получилась!
– Почему бы вместо этого не устроить «парад нормалов», а?
– Одеться как обычно и не делать ничего особенного.
– Да, но если все переоденутся нормалами, нам придется остаться дома!
– И запереться!
– И рассказывать друг другу байки про страслых-ужаслых монстров!
Фрэнки заискрила. Не потому, что тема бала представлялась ей оскорбительной, а наоборот, потому что она в ней ничего оскорбительного не находила, ни капельки. А промолчать и ничего не сказать, когда ты, возможно, права, было еще ужаснее, чем сказать что-то и оказаться неправой.
Фрэнки подняла руку.
– Э-э... можно мне сказать?
Она говорила так тихо, что ее бы никто не услышал, но сноп искр из ее пальцев увидели все. Все выжидательно уставились на нее. Но Фрэнки не испугалась. Она знала, что то, что она скажет, произведет куда большее впечатление, чем этот фейерверк.
– А мне кажется, что «Парад монстров» – хорошая идея!
