— Хорошо. — Богачев встал. — Когда мне подойти? Смолянинов смотрел на него снизу вверх. Нет, черт возьми, что за подозрительная готовность такая у него?..
Тот сдержанно улыбнулся.
— Вообще-то я бы не спешил, но…
Ах, он бы не спешил? Нет уж, тогда поспешим.
— Нет. Именно сегодня ночью.
— Есть. Как скажете.
— Так и скажу.
И молча проводил глазами выходящего Богачева. А тот вышел, сел в свою машину и поехал на службу, в “Гекату”. Рабочий день уже начинался.
Богачев немного опоздал. Вежливо поздоровался с секретаршей, затребовал последнюю сводку происшествий и просмотрел ее в кабинете. Ничего особенного. Он посидел, о чем-то задумавшись. Затем протянул руку к селектору и нажал кнопку.
— Да? — откликнулась секретарша.
— Лена, меня ни для кого нет. Минут на десять. Мне надо поработать.
— Хорошо, поняла.
Он отключился. Потом встал и на всякий случай закрыл дверь.
Вернувшись за стол, он вытянул средний ящик и достал сложенный в несколько раз плотный лист бумаги. Карту.
Богачев стал ее разворачивать. Бумага солидно захрустела в руках. Он разложил карту на столе и тщательно расправил на сгибах.
Это был план города.
Затем из того же ящика Богачев вынул рулон тончайшей, почти совсем прозрачной кальки, развернул и его. На кальке разноцветными чернилами были нанесены какие-то знаки. Богачев, несомненно, умел их читать, он уверенно наложил кальку на карту, лишь чуть-чуть подправив. Затем он придавил кальку с двух сторон журналом и рабочим блокнотом, а нижний край придержал рукой.
Видимо, ему хватило одного взгляда на карту и на то, как расположились знаки. По лицу его поползла многозначительная ухмылка. Он взял ручку с красными чернилами и быстро, но аккуратно сделал еще две пометки.
Красные точки выстраивались в прямую.
Богачев открыл нижний ящик, извлек оттуда рулетку, растянул ее по точкам и с задумчивым видом начал смотреть, перебегая глазами с одной стороны карты на другую. После этого он откинулся на спинку кресла и долго, словно чего-то ожидая, глядел в окно. Затем встрепенулся, быстро все свернул и спрятал в стол. Вышел в приемную:
— Лена, я освободился. Вызови мне Маркина.
Маркин, зам по оперативной работе, явился быстро.
— Валентин Сергеевич, — сказал ему Богачев, — шеф работает дома, у него там что-то сверхважное, опять политика, наверное. Я часика на три должен отлучиться, так что ты остаешься за главного. Ясно?
— Да уж куда яснее.
— Вот и хорошо. Руководи. Я буду к обеду, может, и раньше.
Маркин пошел руководить, а Богачев предупредил Лену, спустился вниз и поехал домой. Жил он недалеко, в центре, на третьем этаже добротного послевоенного дома.
Он переоделся в легкую летнюю рубашку, джинсы и кроссовки и стал прямо-таки молодой человек. Легко сбежал вниз, но не сел в “тойоту”, а прошел к металлическому гаражу и выкатил оттуда не очень новую белую “шестерку”. Закрыл гараж и выехал со двора.
ГЛАВА 3
— Какие мнения? — ответил Игорю Огарков. — Мнение, полагаю, может быть одно: все верно! Мы ищем то, что нужно.
— Но и они ищут то, что им нужно, — проговорил Палыч и почесал голову в раздумье. — Это уж точно. Особняк новехонький. Землю он купил и домину отгрохал совсем недавно. Стало быть, точно знал, что делал.
— Так тем более нельзя сидеть сложа руки! — воскликнул Лев Евгеньевич. — Надо действовать энергичнее. Поехали по другим точкам! Какая у нас следующая?
Игорь сверился с картой:
— Следующая вообще-то — библиотека…
— Пропускаем. Дальше?
— Дальше, может быть, начнем шерстить поплотнее?
— Резонно, — заметил Лев Евгеньевич. — Уменьшим шаг между точками.
— Согласен, — пробормотал Игорь, водя карандашом по карте. — Уменьшим шаг… примерно километров до полутора. Так… вот тут одна точка получается в середине жилого квартала. Место тихое. Туда?
— Туда, туда, — заторопился Огарков, — конечно! Нечего тянуть.
Доехали за двадцать минут. Это оказался огромный квартал из девяти— и двенадцатиэтажных новостроек. С чего Игорь взял, что это место тихое, — неизвестно. Совсем оно было не тихое, а искомая точка находилась на территории детского сада.
— Сусанин, — буркнул Палыч, разумея Артемьева, однако изрек: — Ладно уж, прогуляюсь…
— Детишек не распугай, — произнес Игорь.
— Не ссы… Где это должно быть расположено?
— Если верить карте, — примерно вот там, на площадке.
— Где ребятишки играют? — Лев Евгеньевич нахмурился.
— Угу…
Огарков с досадой покачал головой.
— Нет, в самом деле не годится. Чего доброго, подумают, что Александр наш Палыч — педофил. Такой скандал поднимется… Милиция появится.
— А может, и “Геката”, — сказал Игорь.
— Очень может быть. Так что поехали на другую точку, а сюда потом вернемся.
— Да нет, — отчего-то заупрямился Палыч, — лучше уж подождать.
Почему лучше подождать, никто не знал, но, помня опыт общения с Палычем, спорить не стали. Забрались в машину и стали ждать. И впрямь: не прошло и десяти минут, как воспитательница, до того сидевшая на лавочке с книжкой, закудахтала, собрала малышей и втянулась вместе с ними в здание.
— Что я говорил? — победно оглянулся Палыч, но никого не удивил. Все и так знали о его способностях.
— Давай-давай, топай, пока никого нет, — напутствовал его Игорь.
Кореньков лихо перепрыгнул через низенькую ограду и попер прямиком на игровую площадку. Мужики, затаив дыхание, наблюдали, как он достиг места, остановился там, потоптался, повел лопатками. Вид у него даже со спины сделался странный, какой-то настороженный, он повернулся влево, потом вправо, сделал один шаг вперед и замер в напряженной позе.
— Дает! — восхитился Федор Матвеевич.
— Нашел, — определил Огарков.
— Карта хорошая, — сказал Игорь. — Точность до нескольких метров.
А Палыч вправду походил на охотничьего пса, учуявшего дичь. Он вдруг бросился резко влево, к ограде, но тут же вернулся назад. Опять постоял на площадке, затем махнул рукой и трусцой припустился к машине.
Вскарабкавшись в фургон, он первым делом жадно закурил.
